Дилемма любви - Дэнтон Кейт. Страница 14

— Ты плохо выглядишь, — заявила Торика, ставя свою сумку под ресторанный столик. — Давай рассказывай, что случилось.

Иногда друзья становятся не в меру заботливыми! Особенно тогда, когда сама не знаешь, что тревожит твою душу.

— Ничего особенного. Просто я очень устала.

— А я что говорю — тебе необходим отдых! Я взяла в турагентстве несколько рекламных брошюр, где рассказывается о том месте, куда мы с тобой поедем. Вот, смотри: путевка на шесть дней в Пуэрто-Вальярту. Будем валяться на пляже, попивать фруктовые соки и охотиться за одинокими мужчинами.

Мэкки пробежала глазами брошюрки, делая вид, что очень заинтересовалась, но это у нее плохо получилось. Пока она не закончит дело «Гэллоуэй и др.», с места не двинется. Мэкки не просто устала, как она сказала Торике. В действительности все было гораздо сложнее.

— Нельзя забывать о простых радостях — о синеве неба, о запахе роз, например, — беззаботно щебетала Торика, не подозревая о душевном состоянии подруги.

— Верно, — машинально сказала Мэкки, погруженная в свои мысли. Она устала не от работы. Проблема была в Гордоне, в ее отношении к нему. Это дело из профессионального переросло в сугубо личное. Нелепое увлечение снедало ее душу и отнимало силы.

— Мэкки! — окликнула ее Торика, видя, что подруга находится в глубокой задумчивости. — Ты что, не слышишь? Я предлагаю уехать на море на будущей неделе. Что скажешь?

— Скорее всего, нет, — ответила Мэкки. В данный момент отпуск ее совершенно не интересовал. Все ее мысли сосредоточились на предстоящем звонке Соне в понедельник утром.

— Я вижу по твоему лицу, что ты сейчас далеко-далеко. Интересно, что же все-таки тебя так взволновало?

— Ничего меня не взволновало!

— Сказать по правде, вот уже несколько недель ты сама не своя, — покачала головой Торика. — По-моему, это началось как раз тогда, когда ты встретилась с Гордоном Гэллоуэем.

— Если я сама не своя, то все потому, что слишком много работала. Пойдем скорее в «Нордрём» и наверстаем упущенное. Хождение по магазинам — лучшее лекарство от стрессов.

Гордон сидел за длинным столом в зале заседаний адвокатской конторы «Александер, Мотт и Перси» и барабанил пальцами по полированной поверхности стола.

— Так что мы имеем, Соня? — спросил он своего адвоката, сидевшего напротив.

— На этот раз мы выиграем дело, Гордон.

— Да? — Он снял очки и стал протирать их салфеткой. — Вы и прежде обещали, что выиграем. А что получилось?

— Если бы Мэкки Смит не выкинула этот номер…

— Я знаю одно: я обратился в лучшую адвокатскую контору Далласа, а не к Мэкки Смит. Она не просто изобретательна, она будет самоотверженно бороться, отстаивая интересы своей клиентки и следуя своим убеждениям. Мы должны быть начеку.

Соня нахмурилась:

— С некоторых пор вы стали относиться к Мэкки чересчур почтительно. Я не люблю, когда от меня что-то скрывают. Между вами и Мэкки что-то произошло? Может, вы посвятите меня в эту тайну?

— Ничего не произошло, — поспешно заверил ее Гордон. «На самом деле произошло», — подумал он про себя. — Я хотел сказать, что мы не должны быть слишком самонадеянными. Но повторяю: я хотел бы закрыть вопрос об опеке раз и навсегда.

В дверь постучали.

— Войдите! — сказала Соня.

Это была Мэкки.

— Я надеюсь… — Она замолчала, увидев Гордона. — Я думала, что мы будем разговаривать вдвоем, без наших клиентов, — с укором сказала Мэкки. — Вы меня не предупреждали, что я должна прийти со своей клиенткой.

— Соня не виновата, это моя идея, — вступился за своего адвоката Гордон. — Когда она позвонила мне и сказала, что вы встречаетесь, я решил присоединиться.

Соня кивнула в подтверждение его слов.

— Я смотрю, вы заняли круговую оборону, — сказала Мэкки с упреком. Не то чтобы она растерялась, но присутствие Гордона раздражало ее.

— Что вы! Это не входит в наши планы! Обещаю вам, обстановка на переговорах будет очень дружелюбной.

— Как бы то ни было, я буду отстаивать интересы своей клиентки, — холодно сказала Мэкки, снисходительно улыбнувшись Гордону.

— Разумеется, — ответил Гордон, понимая, что перешел границу. — Давайте рассмотрим один пункт, ясный с самого начала. Я пошел на мировую. Бет оказалась несостоятельной, когда дело дошло до непосредственного общения с ребенком. Это обнаружилось в первые же выходные, когда Бет получила возможность взять Эшли к себе. Это, я надеюсь, понятно?

— Лишить мать права общаться со своим ребенком? Я считаю, что надо принимать такие решения, которые шли бы на пользу Эшли.

— В своем ходатайстве я изложил как раз те предложения, которые отражают интересы Эшли.

— Не хотите ли по чашечке кофе? — вмешалась Соня, расставляя чашки и ставя кофейник на стол.

«Женщинам лишь бы посудачить», — подумал Гэллоуэй, слушая, как Мэкки уже расспрашивает Соню, не бывает ли у той приступов ларингита — профессионального заболевания адвокатов.

— Спасибо, — сказала Мэкки, когда Соня поставила перед ней чашку с горячим кофе. — Я сделала все возможное, чтобы доказать мистеру Гэллоуэю, что Бет стала жертвой непредвиденных обстоятельств, — начала Мэкки, обращаясь к Соне, — которые помешали ей провести с Эшли столько времени, сколько хотелось бы. И вдруг это ходатайство — как снег на голову…

— И я, и Соня звонили вам, чтобы предупредить, что направили ходатайство, — перебил ее Гордон.

— Да, Соня звонила меньше чем за час до прибытия курьера, но меня не было на месте, и разговор не состоялся. А когда позвонили вы, то я уже держала ваше ходатайство в руках.

— Это случилось не по нашей вине! Мы не ожидали, что курьерская служба сработает так быстро! Мы были уверены, что вы узнаете о нашем ходатайстве от нас самих! Так что ваши слова, будто ходатайство свалилось как снег на голову, неправомерны. Уверяю вас, мы не хотели никого обидеть… — Гордон замолчал, давая Мэкки возможность осознать сказанное. — На моем месте вы бы поступили точно так же. Неужели вы думали, что после всего случившегося я не предприму ответных мер?

— Да… нет, — ответила Мэкки, с силой вцепившись в подлокотники кресла, чтобы подавить закипавший в ней гнев — гнев на Гордона и на себя за то, что и сейчас она была во власти его обаяния. — Я не ожидала от вас такого нечестного поступка, — после некоторого молчания проговорила она.

— Как человек, беспокоящийся за свою дочь, считаю свои действия честными, — с чувством проговорил Гордон. И почему Мэкки такая упрямая?

— Разве я против? Ваше отношение к дочери достойно звания «Лучший отец года»! Я хочу только, чтобы вы признали наконец, что есть и другие точки зрения.

Она бросила взгляд на Соню Мотт, сидевшую напротив и молча слушавшую. Казалось, та решила не вмешиваться в разговор и предоставила своему клиенту возможность выговориться. Довольно приятный способ отрабатывать свой солидный гонорар.

Какой покладистый поверенный у Гордона! Так можно деятельность адвоката свести на нет! Соня относилась к своему клиенту с нескрываемым восхищением, и это заставило Мэкки задуматься, не заинтересована ли и она в Гордоне? Но ей удалось тут же прогнать подобные мысли как неуместные.

— Почему бы нам не попытаться найти компромисс? — предложила она.

— У меня уже есть готовое решение, — заявил Гордон. — Уверен, что для Бет оно будет самым приемлемым. Я хочу предложить ей отступного.

— Она же отказалась от денег! — воскликнула Мэкки.

— Только потому, что сумма ее не устраивает, — возразил он.

— Опять вы за свое! — воскликнула Мэкки с досадой. — Мы не можем с уверенностью сказать, что именно деньги побудили Бет поднять вопрос о совместной опеке!

— Вы ее адвокат, вот и выясняйте!

— Я без вас знаю, что мне делать, мистер Гэллоуэй! — вскипела Мэкки.

— Прекрасно! Тогда вот мое предложение: я вручу вам чек на пятьдесят тысяч долларов сразу же после того, как Бет подпишет документ о своем отказе от опеки… Нет, лучше предложите ей сто тысяч долларов. Да, скажите моей бывшей жене, пусть удовлетворится этой суммой. Я больше не прибавлю ни цента. Или пусть берет сто тысяч, или останется ни с чем!