Узы крови - Шелдон Сидни. Страница 91

Нижний ящик стола был закрыт на ключ. Элизабет замялась в нерешительности. Она понимала, что у нее не было морального права открывать его. Это было подобно клятвопреступлению, оскорблению чести и веры, непрошеное вторжение, из которого пути назад уже нет. Рис, конечно же, узнает, что она сделала, и ей придется ему объяснить, почему она сделала это. Но она должна знать правду. Она взяла со стола нож для разрезания бумаг и сломала замок, расщепив деревянную обивку.

В ящике стопкой лежали различные деловые записи, докладные записки и справочники. Подняв их, обнаружила конверт, адресованный Рису Уильямзу. Почерк был женский. Судя по штемпелю, письмо прибыло несколько дней тому назад из Парижа. Замявшись на секунду, Элизабет открыла его. Письмо было от Элены. Оно начиналось так: «Cheri, я несколько раз пыталась дозвониться до тебя. Нам необходимо срочно встретиться, чтобы обсудить наши планы…». Но Элизабет не стала дочитывать письмо до конца.

Боковым зрением она заметила в глубине ящика выкраденный отчет:

Г-НУ СЭМУ РОФФУ, КОНФИДЕНЦИАЛЬНО,

В ОДНОМ ЭКЗЕМПЛЯРЕ.

Кабинет поплыл перед ее глазами, и она ухватилась за край стола, чтобы не упасть. Так она простояла целую вечность, закрыв глаза и ожидая, когда прекратится головокружение. Теперь ее убийца обрел лицо. И это было лицо ее мужа.

Тишину разорвал отдаленный настойчивый телефонный звонок. Элизабет долго не могла сообразить, откуда доносился этот звук. Затем медленно пошла в свой кабинет. Подняла трубку.

Голос дежурного оператора весело сказал:

– Просто проверяю, на месте ли вы, миссис Уильямз. Господин Уильямз только что вошел в лифт, чтобы ехать к вам.

«И подстроить еще один несчастный случай!»

Она была единственной помехой, которую Рису нужно было устранить, чтобы прибрать «Роффа и сыновей» к своим рукам. Как она может смотреть ему в лицо и делать вид, что все в порядке! Да едва он увидит ее, сразу поймет, в чем дело. Бежать! В панике, ничего не видя вокруг, она схватила свою сумочку и пальто и бросилась вон из кабинета. Остановилась. Что-то она забыла? А, паспорт. Надо, чтобы их разделяло огромное пространство, чтобы он не смог ее найти. Она вбежала в свой кабинет, схватила со стола свой паспорт и с бешено бьющимся сердцем выскочила в коридор. Вспышки индикатора на лифте быстро бежали вверх.

Восьмой… девятый… десятый…

Элизабет опрометью бросилась к лестнице.

Из Чивитавеккия на Сардинию можно попасть на пароме, перевозившем пассажиров вместе с их машинами. Элизабет въехала на паром во взятом напрокат автомобиле, затерявшись среди дюжины других машин. В аэропортах требовалось указывать свое имя, а на огромном корабле можно было преспокойно ехать анонимно. Элизабет была одной из сотни других пассажиров, ехавших отдыхать на остров. Она была уверена, что за ней никто не следит, но инстинктивно все время чего-то боялась. Рис зашел слишком далеко, чтобы его еще можно было остановить. Она была единственной, кто мог его разоблачить. И он обязательно попытается убрать ее со своего пути.

Второпях покидая штаб-квартиру концерна, она еще не знала, куда направится. Знала только, что должна немедленно бежать из Цюриха и спрятаться в надежном месте и что, пока Рис не будет пойман, ее жизни грозит опасность. Сардиния. Это было первое, что потом пришло ей в голову. Она взяла напрокат маленький автомобиль и по пути в Италию пыталась из автомата дозвониться до Алека. Но его не было на месте. Она оставила ему телефонограмму, чтобы он позвонил ей на Сардинию. Не дозвонившись до Макса Хорнунга, попросила оператора также передать ему, что едет на остров.

Она уединится у себя на вилле. Но на этот раз она не останется там одна. Ее будет охранять полиция.

Когда паром прибыл в Олбию, Элизабет обнаружила, что не надо самой идти в полицию. Полиция уже ждала ее на пирсе в лице Бруно Кампанья, инспектора, с которым она встречалась у шефа полиции Ферраро. Именно Кампанья повез ее осматривать джип на другое утро после аварии. Инспектор быстро подошел к машине Элизабет и сказал:

– А мы уже стали о вас беспокоиться, миссис Уильямз.

Элизабет удивленно взглянула на него.

– Нам позвонили из швейцарской полиции, – пояснил Кампанья, – и передали, чтобы мы не спускали с вас глаз. Вот мы и проверяем все самолеты и корабли, которые прибывают сюда, ищем вас.

Элизабет вздохнула с облегчением. Макс Хорнунг! Ему уже успели сообщить о ее звонке. Инспектор Кампанья взглянул на ее уставшее и напряженное от пережитого страха лицо.

– Хотите, я поведу машину?

– Спасибо, – благодарно сказала Элизабет. Она скользнула с сиденья шофера на пассажирское, а рослый инспектор уселся на ее место за рулем.

– Где бы вы хотели переждать – в полицейском участке или у себя на вилле?

– На вилле, если бы кто-нибудь составил мне там компанию. Одной мне страшно там оставаться.

Кампанья ободряюще кивнул головой.

– Не беспокойтесь. У нас приказ охранять вас днем и ночью. Сегодня ночью я буду дежурить на вилле, а на подъездной аллее поставим машину с рацией. Никто не сможет подъехать к вилле незамеченным.

Его уверенность передалась Элизабет, позволила ей наконец немного расслабиться. Инспектор Кампанья ехал быстро, ловко лавируя по узким улочкам Олбии, затем помчался вверх по горной дороге, которая вела к Коста-Смеральда. Все места, которые они проезжали, напоминали ей о Рисе.

– Есть какие-либо сведения о моем муже? – спросила Элизабет.

Инспектор Кампанья окинул ее быстрым, сочувственным взглядом, затем стал снова смотреть на дорогу.

– Он в бегах, но далеко ему не уйти. К утру они надеются его схватить.

Элизабет знала, что от этих слов ей должно было бы стать легче, но вместо этого она почувствовала острую щемящую боль. Ведь речь шла о Рисе, о Рисе, за которым охотились, как за диким зверем. Сначала он навлек весь этот ужасный кошмар на нее, а теперь сам стал его жертвой, сам вынужден бороться за свою жизнь, как когда-то пришлось бороться за свою жизнь ей. А как она верила ему! Как поверила в его доброту, нежность и любовь! Она зябко передернула плечами. Инспектор Кампанья испытующе взглянул на нее.