Повторный брак - Бэссо (Бассо) Адриенна. Страница 4

В конце лета отец сообщил мне, что имел с Джайлзом разговор о его вступлении со мной в брак. Мне эта мысль показалась привлекательной, ибо я вела одинокий и затворнический образ жизни. За то время, которое я проводила в его обществе, граф показался мне очаровательным и остроумным, и, должна признаться, я им увлеклась. Я спросила отца, дал ли граф свое согласие, но он признался, что Джайлз неохотно обсуждал этот вопрос по причине моего социального происхождения. Тем не менее, отец не сомневался, что граф даст свое согласие на брак. Батюшка умел добиваться своего, и ничто не могло его сдержать и заставить остановиться, даже упрямство Джайлза. Только потом я узнала, что граф в большой мере зависел от отца в финансовом отношении, поэтому он женился на мне. Граф любил напоминать мне об этом. – Диана прервала свой рассказ и задумалась. Затем она продолжила. Наконец, Джайлз сдался и в конце августа сделал мне предложение. Разумеется, я согласилась, и в сентябре мы поженились.

– Когда и где это произошло? – спросил Дерек, с раздражением глядя на Диану.

– В 1814 году. Бракосочетание происходило третьего сентября в Чиппенхэме, недалеко от Бата. Присутствовали лишь мой отец да Агнес – моя первая няня. Там мы переночевали, и на следующее утро мы с Джайлзом отправились в Корнуолл.

– Не может быть! – воскликнул Дерек, нервно шагая по комнате. – Тогда я вернулся в Англию и поселился в Лондоне. Я прекрасно помню, что в октябре мы с Джайлзом неоднократно виделись, и он ни единым намеком не дал понять, что женат. Если мне не изменяет память, то именно тогда он начал ухаживать за Генриеттой.

При упоминании о Генриетте у Дианы подступил комок к горлу. Она повернулась к окну, наблюдая невидящим взглядом, как капли дождя стекают по стеклу. Все ее тело окаменело.

– Не прерывай ее, Дерек. Пусть она закончит. Продолжайте, пожалуйста, – вмешался Тристан.

Диана продолжала:

– Собственно это и вся история. До Корнуолла мы добирались почти неделю, отчего Джайлз стал раздражительным и срывал зло на мне. Временами он становился странным и необъяснимо враждебным, иногда очень мрачным и замкнутым. Когда мы, наконец, прибыли в Корнуолл, я стала сомневаться в нашем браке. Мы сразу же переехали в Сноухил Мэнор, в великолепно отреставрированную усадьбу, купленную батюшкой в качестве свадебного подарка. Джайлз загорелся желанием приобрести оловянный или медный рудник.

– А вот с этим вряд ли можно согласиться, – прервал Диану Дерек. – Как могло получиться, что Джайлз одновременно находился в Корнуолле, играя роль преданного мужа, и в Лондоне?

Диана вспыхнула и стала внимательно рассматривать свои руки.

– А я и не говорила, милорд, что он был преданным. Спустя два дня после приезда в Корнуолл он уехал оттуда и мы вновь увиделись с ним лишь через много месяцев.

– Ну, это уж слишком, мадам, – воскликнул недоверчиво граф. – Как можно поверить, что Джайлз оставил молодую жену в дебрях Корнуолла, не видя ее несколько месяцев? И вы спокойно к этому отнеслись?

Диана съежилась, вспомнив бесконечные дни ожидания и неопределенности.

– Безусловно, меня беспокоило его отсутствие. Перед отъездом он сказал, что едет в Лондон уладить некоторые дела и вернется за мной еще до Рождества. Прошло шесть месяцев, но он не приезжал. К тому времени мой отец неожиданно заболел лихорадкой и скоропостижно скончался. Смерть отца потрясла меня, я очень сильно горевала, и Джайлз настоял, чтобы я носила траур в течение года, отложив таким образом переезд. Разумеется, я согласилась, и муж снова уехал в Лондон.

– Когда вы снова с ним увиделись? – тихо спросил Тристан.

– Только в сентябре того же года, – Диана чувствовала унижение от того, что вынуждена рассказывать обо всех перипетиях своего замужества. – Он привез бумаги на имение отца и хотел, чтобы я их подписала. Из них я узнала, что основную часть состояния отец завещал мне, а не мужу. Остальной частью имущества разрешалось управлять Джайлзу на правах попечителя, но без права продажи.

– Вряд ли, Джайлзу это понравилось, – заметил граф.

– Да, так оно и было, – еле слышно промолвила Диана, вспомнив бурную реакцию мужа. – Джайлз разъярился, когда узнал, что состояние принадлежит не ему. Он ругался и обвинял меня во всех смертных грехах. Джайлз утверждал, что мы сговорились с отцом лишить его причитающейся ему доли. По правде говоря, я почувствовала облегчение, когда он уехал. За последующие два года он был в Корнуолле три раза, и каждый раз привозил с собой кипу документов, уговаривая подписать их. По его словам, они давали ему право пользоваться определенными денежными средствами.

– И вы уступили ему? – с некоторой долей сочувствия спросил Дерек.

– Да, – прошептала Диана, опустив голову. – Я быстро убедилась, насколько безжалостным может быть Джайлз, если ему отказывают.

От воспоминания об этом Диана вздрогнула. Мужчины обменялись беспокойными взглядами.

– Как вам стало известно о смерти Джайлза?

– Я прочитала об этом в газете «Таймс». Хоть Корнуолл и далеко от Лондона, газеты мы все же получаем, но с опозданием в три недели. О его смерти сообщалось в коротком некрологе. Я обратила внимание, что его напечатали спустя месяц после кончины. Джайлз умер после продолжительной болезни?

Голос графа не дрогнул.

– Нет, мой кузен скоропостижно скончался.

– А-а-а, – Диана почувствовала мимолетное ощущение вины, но сострадания так и не смогла найти в своем сердце.

– Я прочитала сообщение и решила, что родственники Джайлза разыскивают меня, но безуспешно. Поэтому я подумала, что лучшим выходом будет самой поехать в Лондон. В некрологе упоминалась вдова графа, и я не сомневаюсь, что речь идет обо мне.

В комнате воцарилась гробовая тишина. Тристан вскочил с кресла, чуть ли не силой вытащил Дерека со своего места и повел его на противоположную сторону гостиной.

– Я всегда считал твоего кузена отъявленным негодяем, но чтобы так низко пасть! Быть двоеженцем – это уж слишком! – Тристан старался говорить тихо, чтобы Диана не услышала его.

– Признаться, ты прав, – согласился Дерек. – Ты веришь ей, Трис?

Тристан с недоумением посмотрел на Дерека.

– Знаю, что тебя трудно заставить во что-то поверить, но даже ты не можешь сомневаться в ее искренности. Боже правый, кому придет в голову сочинять такую странную историю и с какой целью?

Дерек бросил взгляд на женщину, сидящую на канапе. Она была беспомощной и несчастной, но, несмотря на страдания, выглядела необычайно красивой: золотистые волосы спадали на ее плечи, на щеках проступал розовый румянец, полные яркие губы и точеный носик заставляли обращать на себя внимание так же, как и карие выразительные глаза, обрамленные густыми ресницами. Ее красоту дополнял белый, как алебастр, цвет кожи. Она была одета модно и со вкусом. Страдания молодой женщины были очевидными, смятение – неподдельным. Все говорило о том, что женщина эта благородная, и все же Дерек не был достаточно убежден в правдивости ее рассказа. У него оставалась еще одно смутное сомнение. Граф решительным шагом направился к Диане. Она не смотрела на графа, но почувствовала, что он приближается к ней. Диана медленно подняла глаза, внимательно рассматривая его одеяние от высоких блестящих сапог, светло-коричневых кожаных бриджей, рубашки цвета слоновой кости, белого платка, завязанного на шее, до зеленого сюртука с блестящими медными пуговицами. Ее глаза расширились от удивления, когда она увидела лицо Дерека – впервые на нем отсутствовало злое выражение. Диана не верила своим глазам – взгляд графа был добрым.

– А не могло так получиться, мадам, что муж, о котором вы говорите, и мой кузен – не одно и то же лицо? – спросил граф.

Диана задумалась, размышляя над вопросом.

– Вполне возможно, что это так, – медленно произнесла она. Диане уже самой хотелось, чтобы так оно и было. Глубоко вздохнув, она впервые осмотрела рассеянным взглядом гостиную. Ее стены были обиты мокрым зеленым шелком, на узких и высоких окнах элегантно свисали портьеры из такой же ткани. Ковер, висевший в центре гостиной, имел сложный рисунок зеленых, золотых и коричневых тонов. Мебель была типично английской. Внимание Дианы привлек комод из атласного дерева в стиле шератон с разноцветными овальными вставками. Окружающие предметы излучали тепло и создавали располагающую атмосферу. Взгляд Дианы остановился на массивном очаге, в котором ярким пламенем горели дрова, затем скользнул на огромную картину над камином, изображавшую фрагмент охоты. Что-то в этом полотне показалось Диане до боли знакомым. Поднявшись, не отрывая взгляда, она подошла к картине поближе, чтобы получше рассмотреть.