Натуральный обмен (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна. Страница 28

— Я поняла вас, ваше высочество. И я рада видеть, что сын искренне переживает за отца.

Ну, положим, не сын и не за своего отца…

— А я рад, что вы, несмотря ни на что, приняли предложение вернуться, — ответил я. Что-то подсказывало, что если эта женщина уволилась вскоре после того, как король впал в кому, жизнь во дворце, этом серпентарии, ее не прельщала, а держала лишь верность своему господину.

После еще нескольких любезностей мы с Мельвидором, можно сказать, передали его величество из рук в руки новой сиделке и вышли.

Волшебник одарил меня подозрительным взглядом.

— Что? — не понял я.

— Ты меня поражаешь, — признался он, подергав себя за бороду. — Как ты узнал, что она не хотела возвращаться, и мне пришлось ее уговаривать?

Я криво усмехнулся. То ли Эридан был так патологически глуп, то ли Мельвидор подозревал в скудоумии лично меня.

— Я догадался, Мел, — спокойно ответил я, напомнив себе, что мои обиды тут никому не нужны, — просто догадался, — а потом оставил волшебника переваривать мои слова и быстрым шагом пошел по коридору.

***

И вот день, о котором мы договаривались с Гердером, настал. Сегодня должно было решиться, получится у нас что-нибудь или нет. Если да, то я больше не буду в этом дворце один, а если нет, то мое положение вряд ли ухудшиться, зато я подставлю хорошего человека, потому что привлеку к нему внимание министров с новой силой. А это значит, что все должно получиться, иначе нельзя.

Я думал о том, как лучше поступить и что сказать, весь вечер, но так ни к чему конкретному и не пришел, а потому с утра проснулся, терзаемый сомнениями.

Если бы кто-то мне дома сказал, что я сам, без всяких там будильников, буду просыпаться в такую рань, я бы рассмеялся ему в лицо, да еще бы пальцем у виска покрутил.

Начало светать, я легко спрыгнул с высокой постели и, как был в пижаме, прошлепал босыми ногами к двери, по дороге прихватив со стола бумаги, предусмотрительно приготовленные еще вчера.

Мне нужно было перехватить Ганса, пока не прошла смена караула. Мне повезло,  я не опоздал, мой ночной запуганный охранник обнаружился под дверью, серьезный и подтянутый.

— Ганс!

— Ваше высочество! — обменялись мы приветствиями.

— У меня к тебе дело.

— Слушаю, ваше высочество, — Ганс по-прежнему меня боялся, но в последние дни, по крайней мере, перестал делать большие удивленные глаза после каждого моего приказа, расходившегося с его представлением о принце. Похоже, бедный стражник смирился, что у наследника поехала крыша, и принял это как должное.

— Ровно в полдень во дворец придет человек, ты должен его встретить и лично проводить в Зал Советов. Вот приказ и пропуск для стражи на воротах, — я беспардонно всунул ему в руки бумаги. — На вопросы никому не отвечать, никого к моему гостю не подпускать, он должен добраться до меня в целости и сохранности. После этого можешь идти отсыпаться до самой ночной смены, я скажу Кору не давать тебе сегодня поручений.

— Слушаюсь, ваше высочество, — с готовностью ответил Ганс, будто ему выпала великая честь. — Могу я узнать имя человека, которого я должен встретить и сопровождать?

Надо же, вот ведь вышколенный: даже в бумаги, предназначенные не для его глаз, заглянуть не смеет.

— Рейнел Гердер, — спокойно ответил я, видя, как на лицо стражника наползает самая настоящая паника. Еще бы, он был в шоке, когда я выпустил своего несостоявшегося убийцу из подземелья, а теперь я еще и сам тащу его во дворец, но уже как высокого гостя.

— Слушаюсь, ваше высочество, — повторил Ганс, но энтузиазма в его голосе разительно поубавилось.

Я уже хотел уйти, ноги начали мерзнуть на каменном полу, но я решил потратить еще минутку и кое-что уточнить. Слишком многое было поставлено на карту.

— И еще, Гансик, я надеюсь, я не должен уточнять, что никто раньше времени не должен узнать ни о самом существовании этих бумаг, ни, тем более, об имени, в них вписанном? Не дай бог, с головы моего гостя упадет хоть волос.

Стражник оценил холодную угрозу, прозвучавшую в моем голосе, и вытянулся по стойке «смирно».

— Я понял, ваше высочество.

Я удовлетворенно кивнул и закрыл дверь. Осталось совсем чуть-чуть, а потом, если выстою, моя жизнь изменится в лучшую сторону.

***

— Сильно бушевали?

Я стоял перед зеркалом, пытаясь по-человечески уложить ворот рубашки, который упорно бастовал и не желал укладываться как надо.

Марон, стоящий неподалеку, прямой, будто на завтрак проглотил жердь, потупил взгляд и ответил удивительно дипломатично для мальчишки его возраста:

— Министры не любят, когда вы собираете Совет по своему желанию.

Я хмыкнул, очень вежливая формулировка того, что министры рвали и метали и костерили меня почем свет.

— Ничего, переживут, — отозвался я. — Вопрос в другом: они придут?

Марон пожал плечами, а потом спохватился, что стоит не перед кем-нибудь, а перед самим наследником престола и снова вытянулся руки по швам.

— Сказали, что придут.

— Отлично, — пробормотал я себе под нос, погружаясь в свои мысли, — отлично… — потом вспомнил, что мальчик все еще стоит передо мной, ожидая дальнейших приказов. — Спасибо, Марон, можешь идти.

Паж надломлено кивнул и бросился за дверь. Мои «спасибо» и «пожалуйста» все еще вставили его в тупик.

Я снова вернулся к зеркалу и осмотрел себя критическим взглядом. С рубашкой мне все же удалось справиться, и теперь я выглядел так, как и подобает принцу.

Я подмигнул своему отражению, развернулся на каблуках и покинул комнату. Что ж, поглядим, что у нас выйдет…

***

Мельвидор и Леонер, также получившие приглашение на Совет через Марона, встретили меня на подходе к залу.

— Ваше высочество, позвольте поинтересоваться, что все это значит, — прошипел мне монах.

Но сегодня я был настроен более чем решительно, и угроза в его голосе отскочила от меня как камешек от стекла.

— Скоро узнаете, — загадочно улыбнулся я.

Леонер нахмурился еще больше, а в глазах мага мелькнул испуг.

— Эридан… — начал было он, но я невежливо перебил:

— Я знаю, что делаю, скоро и вы все узнаете, — я демонстративно посмотрел на двери Зала Советов, — поэтому давайте не будем заставлять министров ждать.

Леонер забормотал слова молитвы, а Мел просто молча воздел глаза к потолку, но оба последовали за мной. Я не сомневался, что они еще выскажутся по поводу моего поведения, но не сейчас, не в коридоре, где нас могут услышать.

Министры были в сборе, все одиннадцать. На лицах одних недоумение, на остальных — злоба и раздражение.

Я подарил им приветственный кивок и самую радушную улыбку, на которую был способен, и прошествовал к месту наследника во главе стола. Если бы взглядом можно было бы убить, я был бы уже мертв. Одиннадцать раз.

Появление Мела и Леонера также не осталось незамеченным. Они не часто присутствовали на Советах, и не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что сегодня я их пригласил намеренно.

— В первую очередь, мне бы хотелось поблагодарить всех за то, что собрались здесь по моей просьбе, — начал я. Именно «поблагодарить» и именно «просьбе». Сейчас мне нужно было усыпить бдительность министров, убедить их, что я играю на их поле и не собираюсь предпринимать против них никаких действий.

После моих слов на лицах большинства министров появилось удовлетворение, Сакернавен остался непроницаем, как самого опасного противника, его умаслить было не так-то просто. Мельвидор и Леонер, устроившиеся в самом конце стола, выглядели испуганными, понимая, что моя вежливость и покладистость неспроста.

Я продолжал:

— Я понимаю, что мое поведение в последние недели было во многом недостойным принца, а также неуважительным ко всем здесь присутствующим. Затем покушение на мою жизнь окончательно выбило меня из колеи. Сейчас же я намерен кое-что изменить в своем окружении, но мне бы хотелось сообщить вам обо всем лично, чтобы череда недомолвок не повлекла за собой, — «новое покушение», — новых проблем.