Особенные. Элька-3 (СИ) - Ильина Ольга Александровна. Страница 4

Конечно, отвечу. Потому что я знаю, кто решил отказаться от красивых, но совершенно непрактичных цветов, и начал дарить, действительно, необходимые подарки.

— Доброе утро. Не разбудил?

— Скорее, поразил, — улыбнулась я в трубку и пошла к себе. Все-таки это личное. Очень личное. — Это, конечно, мило и неожиданно, но мне сейчас папа допрос с пристрастием устроит.

— А ты скажи, что так всем будет спокойнее, когда ты на связи.

— До следующей неприятности с силами?

— Мы постараемся больше подобного не допускать.

— И каким же образом?

— Для начала сходим на свидание, сегодня.

— На нормальное свидание или магическое?

— Думаю, магических с тебя хватит. Мы пойдем в ресторан. Самый обычный ресторан, с совершенно обычными людьми и едой, как самая обычная пара.

— Какое красивое слово.

— Пара?

— Нет. «Обычные». Как давно я не была обычной.

— Сегодня будешь. Я заеду в семь. Люблю тебя.

— А?

Отключился. Это надо же. Он только что, просто так, между прочим, сказал, что любит. А я даже не знаю, как реагировать. Стою, как дура, и улыбаюсь.

— Элька, у тебя сейчас такой вид.

— Какой? — заинтересовалась я и посмотрела в собственное, растрепанное отражение в зеркале.

— Влюбленный.

Правда? Хм, а мне идет. Не знаю, правда, влюбленность это или что-то еще, но мне мое состояние нравится. И хочется пойти на свидание в ресторан. Самое обычное свидание. Быть может, мы даже потанцуем.

За дверью меня ждал крайне озабоченный папа, уже не так озабоченная мама и любопытствующая Женька.

— Это Диреев. Узнал, что у меня проблемы с телефонами, вот и прислал.

— Может, он нам еще домашний подгонит? — хмыкнула сестрица.

— Евгения! — воскликнула мама.

Папа тоже возмутился, но его все же больше волновал другой вопрос:

— А с чего это твоему учителю дарить тебе такие дорогие подарки?

— Ну, мы вроде как… встречаемся.

— Доча, напомни, насколько он старше?

— Пап, ну при чем здесь возраст? Тебе же он нравился.

— Нравился, пока за моей дочкой ухаживать не стал. И давно это у вас.?

— Андрей, ну что ты завелся, — очень вовремя вмешалась мама. — Эля у нас уже взрослая, а этот парень произвел на нас самое благоприятное впечатление. Ты же сам говорил, что он идеально ей подходит.

Папа аж задохнулся, не зная, что ответить. А мама незаметно мне подмигнула.

— Неужели не помнишь?

— Помню, — буркнул папа. — Что-то такое говорил. Но почему этот тип не хочет, как положено, прийти, спросить разрешения встречаться с моей дочерью. А он дорогие подарки присылает. И как же учеба? Тебе готовиться надо, а не с парнями встречаться.

— Пап, ты еще меня в монастырь отдай.

— И отдам, если придется. Мне хватило твоего предыдущего любовного опыта. На всю жизнь хватило. Не разрешаю! Пока не придет, не заявит о своих намерениях и не поклянется, что больше я не буду отмывать кровь собственной дочери с пола ванной.

Мое настроение испортилось. Окончательно и бесповоротно. Папа не просто наступил на мою давнишнюю мозоль, он на ней потоптался с силой и чувством. Ну, зачем он напомнил? Тем более о таком. Вот только я не на папу сержусь. Он имеет право и злиться, и беспокоиться, и напоминать. Я на себя злюсь, что когда-то была такой кретинкой, что из-за парня чуть не свела счеты с жизнью. Хорошо, что папа не в курсе, что этот парень тоже мне подарки шлет. Кстати, надо и это прекращать. И как можно скорее.

— Пап, если ты хочешь, он придет. И я не буду с ним встречаться без твоего дозволения. А еще, обещаю тебе, такого как тогда, больше не будет. Я выросла и поумнела.

— Надеюсь, — ответил папа, притянул меня к себе, поцеловал в макушку.

— Как насчет сегодня?

— Сегодня? Устроит. Но учти, я спрошу очень строго.

— Да хоть экзамен устрой.

— Ты так в нем уверена?

— Я в тебе уверена, пап. Ты ведь все видишь. Даже больше, чем я сама иногда. А Диреев, он… меня любит. Ты поймешь.

— Любит, — вздохнул папа. — Посмотрим, как он любит.

— Па-а-п, а я хочу на свой подарок взглянуть. Ключики дашь? — решила подлизаться, раз уж папа оттаял.

— Хитрюга ты, доча, — погрозил он пальцем.

— А то! Вся в тебя, — улыбнулась и чмокнула его в щеку.

Фух, кажется, буря миновала. Папа у меня суровый иногда, но отходчивый. Самый лучший.

— Эль, если ты скутер пойдешь обкатывать, то я тоже хочу, — выдала сестрица, уходя в школу.

— Почему бы и нет. Погода чудесная. Я тебя дождусь.

Сестрица обрадовалась, неловко обняла меня и убежала точить зубки о гранит науки. Что мне тоже не помешает. Пятнадцатого сентября я вроде как должна переселиться в общежитие МЭСИ. Раньше я не понимала, почему так? Ведь городским никогда не предоставляют общежитий, а тут все наоборот. Переселение — чуть ли не главное правило обучения. Такое же важное, как соблюдение устава института. Надо с Катериной об этом пообщаться и выяснить, а что она обо всем этом думает?

Решила свое желание в долгий ящик не откладывать. Мы с того дня, как я сдала ее родителям, не виделись и даже не перезванивались. Она обиделась, наверное. Блин, если бы не мой арест, побег Егора, его оправдание и загадочный J, который пишет пугающие записки, я бы не забыла, что у меня кроме проблем еще и друзья имеются. Не только Катя, но и Ленка, у которой свадьба на носу, а я не звоню.

— Да уж, Элечка, плохая из тебя подруга выходит, — сообщила своему отражению в зеркале. Оно согласно кивнуло и тяжело вздохнуло. Что ж, будем исправлять.

В первую очередь позвонила Кате. Она откликнулась почти сразу, предложила пообщаться в скайпе, а я с горечью поведала о моей войне с техникой, в которой обе стороны несут катастрофические потери.

— Так тебе и надо, — заключила Катерина. — Будешь знать, как подруг подставлять.

— Ну, прости.

— И ведь по голосу слышу, что ни капли не раскаиваешься. Меня, между прочим, заперли до конца каникул.

— Чего это твой папа так посуровел?

— Понятия не имею. Он вообще, в последнее время нервный. Думаю, последние события сыграли не последнюю роль.

— Поверь, твой домашний арест лучше инквизиторской темницы.

— Элька, пообещай, что больше в такие заварушки не полезешь.

— Кать, даже если я пообещаю, они сами меня найдут.

— Блин, что есть, то есть. Ладно, а как у тебя с… с кем, кстати?

— А как у тебя с Ником? — задала встречный вопрос я.

— Ты стрелки-то не переводи.

— Сама не переводи.

— Темнишь ты что-то подруга.

— Да и ты прозрачностью не блещешь.

Так мы ни до чего и не договорились. Мне не хотелось посвящать ее, особенно по телефону в мои отношения, а ей меня в свои. В общем, остались мы обе со своими тараканами, точнее с бывшими.

— Эль. Папа через пару дней оттает и нам надо будет план на первый день в институте составить.

— Это еще зачем?

— А затем, что я в лузеры в первый же день попадать не хочу. Попроси бабушку устроить нам экскурсию.

— Ни за что, — ответила я. — Я своим родством с ректором светить не собираюсь. Подумают еще, что я благодаря бабушке поступила.

— А тебя все еще волнует, кто что думает?

— Вообще-то, я тоже в лузерах ходить не хочу. Но и быть ректорской внучкой тоже не собираюсь. Знаю я, как к детям преподов относятся. Помнишь, Максима Галыбина?

— Наш кудряшка одноклассник? Кажется, у него с мамой проблем не было. И друзей у него было полно.

— Так то оно так. Но я помню, как за малейший промах его в учительскую вызывали. И отнюдь не поговорить.

— Постой, так ты и от преподов собираешься скрываться? Это невозможно.

— Я очень надеюсь, что бабуля убедит деканов о нашем родстве не распространяться в целях моей же безопасности. Для них я искра, а для студентов буду обыкновенной ведьмой со странной человеческой аурой.

— А ты оптимистка, подруга. Спорим, они уже через неделю просекут, что к чему?

— Кать, хватит меня обламывать. Дай хотя бы помечтать.