Музыка теней - Гарвуд Джулия. Страница 26

Он сцепил руки за спиной.

– И кто же рассказывал обо мне?

– Мой отец, барон Джеффри.

– Значит, все, что он говорил, – правда. Он не стал бы врать.

Габриела понимала, что нужно поздороваться и с другим вождем, и при одной мысли об этом по спине у нее побежали мурашки. Она повернулась к Макхью и посмотрела в его проницательные глаза:

– Вас я тоже знаю. – В ответ он слегка приподнял бровь. – Вы вождь Макхью, и у вас странная традиция приветствовать своего брата.

Кольм не понял, что она имеет в виду.

– И как же я приветствую его?

– Кулаком.

Значит, она видела, как Лайам покидал аббатство.

Габриела заметила, что взгляд Кольма на миг потеплел. Этого мига хватило ей, чтобы понять, что он не чудовище.

Отец Гилрой протолкался к ним. Он поклонился Габриеле и обратился к Кольму:

– Вождь Макхью, эти добрые люди охраняли вашего брата, пока он в аббатстве поправлялся от ран. Это о них я вам говорил. Не забывайте об этом.

Все-таки этот монах не лишен храбрости, раз осмеливается напоминать ему о том, что он обязан уважать этих людей. Кольм терпеть не мог никаких обязательств. Любой неоплаченный долг всегда тяготил его.

Он не поблагодарил телохранителей, но кивнул в знак признания их заслуг. Воины, услышав слова Гилроя, заметно расслабились.

– Кто-нибудь пытался проникнуть к брату, пока вы охраняли его? – спросил он телохранителей.

Габриела хотела ответить отрицательно, но решила не вмешиваться в разговоры мужчин.

– Стивен, кто-нибудь пытался причинить Лайаму вред, пока ты и другие охраняли его?

Он кивнул:

– В первую ночь приходили двое.

– Что он сказал? – спросил Бродик у Габриелы.

Габриела была так удивлена, что пропустила слова Бродика мимо ушей.

– Почему ты мне ничего не сказал?

– Вы просили нас охранять его, и мы выполнили свой долг, – ответил Люсьен.

– Мы сами разобрались, – кивнул Фост.

Бродик и Кольм устали дожидаться ответа.

– Что они говорят? – спросил Кольм.

Габриела извинилась и велела Стивену и остальным разговаривать напрямую с вождями.

Стивен повернулся к Кольму и сказал на гэльском:

– Вождь Макхью, в первую ночь нашего дежурства к вашему брату приходили двое.

Вожди удивились, что спутники Габриелы тоже говорят на их наречии, но виду не показали. Кольм скрестил руки на груди и ждал дальнейших объяснений.

– Они были одеты как монахи, но в рукавах держали ножи, – сказал Люсьен.

– Это было наше с Люсьеном дежурство, – объяснил Кристиан.

– Мы убедились, что они намерены убить вашего брата, и лишь тогда стали действовать, – сказал Люсьен.

– И что же вы сделали? – спросил Бродик.

– Убили их, – честно признался Кристиан.

Кольм одобрительно кивнул.

– Они что-нибудь сказали? Вы слышали их имена? – спросил он.

– Они не говорили, откуда они или кто их послал? – спросил Бродик.

– Нет, – ответил Люсьен. – Они говорили на том же языке, что и вы, но иначе.

– Опишите их, – велел Бродик.

Люсьен сказал, что воины были бородатыми, с длинными волосами, крепкого сложения, но невысокими. После того как он закончил, Кристиан добавил:

– Ничего примечательного в них не было.

– Ни отметин на коже, ни клейма на клинках, – сказал Люсьен.

– Мой брат спал той ночью? – спросил Кольм.

Кристиана такой вопрос оскорбил.

– Никакого боя не было, мы не дали им шанса достать ножи.

– Значит, засада, – сказал Бродик и одобрительно кивнул.

– Нет, – сказал Люсьен, – они видели, как мы идем.

Кольм восхищался их самомнением.

– Что вы сделали с телами?

– Мы не могли оставить Лайама без охраны, поэтому положили тела в углу комнаты и дождались, когда Стивен и Фост сменят нас, – сказал Кристиан. – Затем мы вынесли тела из аббатства и сбросили в овраг. Было еще темно, и нас никто не видел.

– Мы забросали их землей, но сейчас звери скорее всего добрались до них.

Вопросы продолжались, но Габриела не слушала их. Она все никак не могла свыкнуться с мыслью, что ее телохранители так запросто рассуждают о том, что убили двух человек. Габриела так вымоталась, что ей хотелось лишь сесть в одиночестве и провести пять минут в тишине. Ее мир рухнул, и ей нужно время, чтобы привести мысли в порядок и решить, что делать дальше.

Но чтобы понять, что произошло, понадобится гораздо больше времени.

Когда вожди закончили с расспросами, она подозвана Стивена.

– На два слова, – сказала она.

Габриела отошла со Стивеном на расстояние, чтобы никто не услышал их, но на всякий случай говорила на языке Сент-Била.

– Почему ты не рассказал мне о случившемся?

– Простите, принцесса, но я думал, если тела найдут, для вас безопаснее будет не знать ничего о них.

– Ты опознал их? Они могли быть в Финнис-Флэт?

– Каждый из нас осмотрел тела, но мы никого не узнали. Принцесса, только вы видели их всех в лицо.

– Никто из тех людей не подходит под описание, которое Люсьен дал вождям. И все же я думаю, они шли за нами до аббатства.

Стивен покачал головой:

– Это исключено. Кристиан проследил, чтобы за нами никто не шел. Он бы заметил их.

– Откуда же они узнали, что Лайам в аббатстве?

– Кто-то мог видеть его или видеть, как мы заносим его внутрь. Сложно сохранять секретность в таком многолюдном месте.

– Что ж, все так, но главное, что сейчас он в безопасности.

– А вы, принцесса? Видя на вашем лице порезы и синяки, я не считаю, что вы в безопасности. Вы расскажете мне, что случилось?

Как ни ужасно было сделать признание, но она поведала Стивену, что произошло во дворе аббатства. Она не могла смотреть ему в глаза, пересказывая, какими словами ее называли, и голос ее дрожал, когда она сказала, что нашелся монах, подтвердивший историю Ислы.

Стивен согласился с ее выводами:

– Он мог видеть вас, когда вы шли проведать Лайама.

Из всех четверых Стивен был самым прагматичным, и в случае чрезвычайных ситуаций самым невозмутимым, но даже он не мог сдержать гнев.

– Ваша безопасность – это наш долг, принцесса, а вы держали нас в неведении. Если бы мы знали, что происходит в стенах аббатства…

Она перебила его:

– Вас бы убили при попытке защитить меня. Я не могла этого допустить.

– Наш долг защищать вас! – воскликнул Стивен в сердцах.

Кристиан, Фост и Люсьен подбежали к ним:

– Стивен, ты повысил голос на принцессу Габриелу!

– Когда вы услышите то, что услышал я, вы поймете мой гнев. Мужчины осмелились бросать в нее камни!

Габриеле не пришлось заново переживать кошмар, пересказывая его еще раз. К ним приблизился вождь Макхью:

– Мне еще предстоит выяснить, как мой брат попал в аббатство. Вы ничего не слышали на этот счет?

Ответила Габриела:

– Прошу вас помнить, вождь, что лишь немногие знали о том, что он живет в келье среди монахов. Быть может, Лайам сам вспомнит что-нибудь. Спросите лучше у него.

Кольм переключил внимание на ее телохранителей:

– Брат рассказывал, что пытался говорить с вами. Почему никто из вас не ответил ему? Лайам думал, что вы его не понимаете, но уж коль скоро вы прекрасно говорите на гэльском, я хочу знать, почему вы не общались с ним?

Фост посмотрел на Стивена. Получив от него разрешение говорить, он сказал:

– Мы не хотели.