В твоих сильных руках - Шелдон (Шелвис) Джилл. Страница 26

Она поразила его в самое сердце.

— Земля вызывает подкаблучника Джекса.

Джекс смерил Форда долгим взглядом:

— Подкаблучника?

— Я думал, ты покончил с этим дерьмом, после того как сбежал из Сиэтла.

Он не сбежал из Сиэтла. Он ушел. Быстро.

Сойер выглядел так, будто столкнулся с природной аномалией.

— Как думаешь, сколько примерно женщин бросалось тебе на шею, с тех пор как ты вернулся в Лаки-Харбор?

— Не знаю.

— Все, — ответил за него Сойер. — Но только эта привлекла твое внимание. И даже не порывайся назвать меня мешком дерьма. — Он обернулся и указал подбородком на Мэдди. — В общем, сейчас мы наблюдаем закон Мерфи в действии. Все шансы на то, что ты выставишь себя дураком. — Он произнес все это таким радостным тоном, будто наступило рождественское утро и Санта уже принес подарки.

— И это тебя веселит? — недоверчиво спросил Джекс.

— Да, черт побери.

Джекс снова посмотрел на сестер. Они все еще разговаривали, но Тара поглядывала на часы, Хлоя строила глазки помощнику официанта, а Мэдди все еще сосредоточенно хмурилась над своим вязанием.

— Господи, да ты же влюблен по уши, — с отвращением произнес Форд.

И вполне возможно, что на сей раз он был прав.

Глава 12

Вот уже третье утро подряд Хлоя стягивала с Тары одеяло. Мэдди узнавала об этом, когда в маленькой спальне, которую они заняли на троих, раздавался пронзительный визг старшей сестры.

Да, они все спали в одной комнате и в одной кровати.

Зато очень большой. В спальне было достаточно холодно, и никто из сестер не был против того, чтобы улечься вместе, словно выводок котят. Правда, Мэдди и Таре не нравилось, что Хлоя болтала во сне, потому что обычно она выдавала что-то вроде «сильнее, Зак, сильнее» — и они уже были готовы наподдать ей, лишь бы не слышать этих слов.

Тара долго жаловалась, что ее разбудили. Причем досталось и «упавшей с дуба» Хлое, и ее «матери».

Свернувшись клубочком между стеной и подушкой, Мэдди, сдерживая смех, зарылась поглубже в свою теплую норку. Но тут и с нее грубо сдернули одеяло.

— Черт!

До отвращения жизнерадостная, одетая в черные облегающие штанишки для йоги и сногсшибательный розовый спортивный топ, Хлоя шлепнула Мэдди по ягодицам:

— Подъем!

— Только дотронься до моей задницы, — грозно сказала Тара, — и тебе конец.

Хлоя лишь ухмыльнулась:

— У вас две минуты.

Когда она вышла из комнаты, Тара гневно стиснула зубы и скатилась с кровати — в одной лишь маечке и широких мужских трусах — раздражающе прекрасная, с почти нетронутой прической.

— Она меня ужасно бесит.

— Тебя, похоже, ужасно бесят многие люди. Форд, например. Я и не знала, что вы знакомы.

Тара холодно ответила:

— Мы не знакомы.

— Твой акцент явно становится сильнее, когда ты врешь. Тебе стоит над этим поработать.

Тара издала долгий трепетный вздох:

— А что ты о нем думаешь?

— О Форде? — Мэдди представила его за стойкой бара, высокого и сексуального, с легкой улыбкой, очаровывающей каждого, кто встретится ему на пути. — Он мне нравится. Что происходит, Тара?

— Ничего.

Мэдди понимала сестру. Ей самой тоже далеко не все хотелось обсуждать.

Вздохнув, она вылезла из постели. Днем каждый из них был сам по себе. Она разгребала бумаги в «офисе» на пристани, пытаясь разобраться в весьма экстравагантной системе учета и контроля — что, впрочем, было практически невозможно. Тара делала уборку. А Хлоя — ни то и ни другое. Она решила, что хочет разработать линию средств по уходу за кожей, дать ей название отеля и раздавать в корзиночках их клиентам, когда придет время.

Великолепная идея. Уникальная. И идеально подходила для маленького, уютного пляжного отеля — особенно если представить, что у них будут клиенты.

Когда Хлоя не обдумывала свою идею, она искала неприятности на свою задницу — и, учитывая два предупреждения за превышение скорости на дороге, которые она умудрилась получить в последние дни, ей это вполне удалось.

По вечерам они ужинали в тесном семейном кругу. Вернее, продолжали воевать друг с другом. Мэдди обнаружила, что предмет спора вообще не имеет значения. Тара и Хлоя могли сцепиться даже из-за цвета неба.

В основном дискуссии велись вокруг отеля. Тара хотела уговорить сестер продать его. Мэдди хотела уговорить их дать отелю шанс. Хлоя… А вот чего хотела Хлоя, никто толком не знал. Но одно было ясно: она до сих пор не желала принимать чью-либо сторону.

Напряжение нарастало и выливалось в дурацкие стычки по самым нелепым поводам. Например, из-за йоги.

— Шестьдесят секунд! — крикнула Хлоя из гостиной.

Мэдди собрала волосы в хвост.

— Уже бегу.

— Врунья!

Хлоя, несмотря на свою внешнюю хрупкость, обладала поистине бульдожьей хваткой. Мэдди, пошатываясь, дошла до гостиной, где уже, скрестив ноги, послушно сидела Тара.

Три предыдущих утра показали, что Хлоя относится к йоге очень серьезно. Следующие сорок пять минут она ругала их, отдавала распоряжения, требовала, заставляла бесконечно менять позы, пока с Мэдди ручьями не потек пот — она едва держалась на трясущихся ногах.

— Мне надо поесть, — задыхаясь, сказала она.

— Отправимся в «Съешь меня»?

— Если мне придется съесть еще хоть одно жирное, вредное для здоровья блюдо из этой забегаловки, — отозвалась Тара, распростершаяся на спине, — я наложу на себя руки. Лучше уж я сама что-нибудь приготовлю.

— Ну наконец-то, — с облегчением выдохнула Хлоя. — И зачем было тянуть с этим так долго?

— Я не готовлю для тех, кого не люблю.

— Но ты и так никого из нас не любишь.

Мэдди покачала головой, услышав слова Хлои, и посмотрела на Тару.

— Скорее уж я просто хочу сказать, что не люблю тебя, — отозвалась Тара.

Даже лежа в поту на спине, Тара выглядела уверенной в себе.

Мэдди плюхнулась на пол и вздохнула. Она пытается взрастить в себе уверенность, но, даже притворяясь уверенной в себе, ей трудно угнаться за сестрами.

Через полчаса Тара поставила перед сестрами еду, которая просто поразила воображение Мэдди: черничные блинчики, омлет из белков, поджаренная грудка индейки и свежий апельсиновый сок.

— И ни капли сала, — сказала Тара. — Хлоя, перестань хмурить лоб, а то появятся морщины.

— Не люблю блинчики, на вкус — дерьмо. — Но, откусив и прожевав кусочек, она пожала плечами. — Ладно, не обращай внимания. Эти немного лучше.

— А мне пофиг, — ответила Тара, взбивая новую порцию теста.

— А вот это тебе не пофиг? — осведомилась Хлоя, показывая сестре средний палец.

— И это тоже. Я так и называю эти блинчики — пофигистические. С их помощью можно установить мир во всем мире.

— Тебе не мешало бы поработать над взращиванием чувства собственного достоинства, — сухо сказала Хлоя, смешивая в миске миндаль и масло жожоба. — Готовлю мазь для потрескавшихся пяток. Мэдди в этом остро нуждается.

— Эй, — запротестовала Мэдди.

— Ты своими пятками чуть не поцарапала меня сегодня ночью — было больно. И вообще, — сказала Хлоя, глядя на то, как аккуратно Мэдди разложила еду на тарелке, чтобы кусочки не соприкасались, — ты просто ненормальная.

Мэдди посмотрела на свою большую тарелку и попыталась справиться с обидой и унижением.

— Я хочу есть. Я только что сожгла миллион калорий, занимаясь йогой.

— Учитывая, как ты это делала, вряд ли. И я говорю не о том, сколько жратвы ты навалила на тарелку, а о том, как ты стараешься, чтобы сироп не коснулся омлета.

— Я не люблю, когда еда смешивается.

— Ненормальная, как и было сказано…

— Эй, я же над тобой не издеваюсь.

— А над кем издеваться-то? Я абсолютно нормальная. — Хлоя начала смешивать ингредиенты в своей чашке. — О, я, кажется, говорила вам, что завтра уезжаю. Но хочу вас обрадовать: я задержусь еще на два дня. Кое-какие проблемы с багажом.