Скажи мне «люблю» - Райли Юджиния. Страница 72

— Ты вся промокла, — проговорил Фабиан, покрывая поцелуями ее лицо и волосы. Мисси затаила дыхание: его руки опустились ниже и начали откровенно поглаживать ее тело прямо через платье. — Надо посмотреть, где еще ты мокрая.

— О Боже! — пробормотала она, повиснув на нем.

Не снимая с нее платья, Фабиан начал поглаживать ее грудь и легонько сжимать пальцами возбужденные соски, а руки Мисси занялись восхитительно твердой палкой, проступившей сквозь его брюки. Его реакция — чуть слышные судорожные вздохи — лишь усилила сладкую ноющую боль внизу ее живота.

В следующую секунду Фабиан опустил руки и внимательно посмотрел ей в глаза.

— Сними с себя все! — приказал он.

— Прямо здесь? — испуганно проговорила девушка.

Он бросился к входной двери, задвинул засов и обернулся: его глаза горели страстью.

— Да, здесь, при свете дня. Ангел мой, в этот раз я хочу увидеть тебя всю.

От его возбуждающих слов все ее тело затрепетало от вожделения, тем не менее она выдавила из себя слабый протест:

— Но это же общественный склад…

— Уверяю тебя, нас никто не увидит. Засов крепок, а окна расположены слишком высоко над землей.

— Но где…

Фабиан с коварной усмешкой перебил ее:

— На дальней стене висит кипа хлопка.

— Но если я приду домой с клочками хлопка в волосах, а также и других местах… — испуганно проговорила девушка.

Мужчина подошел ближе:

— Ты можешь сесть на меня сверху.

Ее колени подогнулись, и, если бы Фабиан не подхватил ее, она обязательно бы упала. Он рассмеялся и вновь принялся целовать ее.

Все еще посмеиваясь, он отпустил ее и начал развязывать галстук, после чего снял сюртук и подошел к столу.

— Его поверхность такая шероховатая, — произнес он. — Что об этом думает моя дама?

— Но мне казалось, что ты говорил про кипу хлопка? — едва слышно спросила Мисси.

— Это будет позже, — сказал Фабиан, приближаясь к ней.

Мисси опять чуть было не упала, но Фабиан вновь подхватил ее. Некоторое время они стояли, слившись в поцелуе и срывая друг с друга одежду. Вскоре ее платье и корсет, так же, как и его сорочка, лежали на полу. Когда он поднял Мисси и понес к столу, на нем были лишь брюки и сапоги, а на ней — нижнее белье. Он усадил ее на стол, стянул с нее чулки, подвязки и панталоны, затем снял сорочку, оголив грудь. Его восторженные глаза принялись рассматривать ее, а умелые пальцы начали играть с сосками, отчего она часто задышала, охваченная сладостным восторгом. Фабиан, с обнаженным торсом возвышающийся перед ней, был красив, как бог, его волосы были взъерошены.

Затем, чувственно усмехнувшись, он подтянул ее к краю стола, развел ей ноги и опустил лицо к темному треугольнику.

— Фабиан! — вскричала она, пытаясь вырваться.

Но мужчина лишь крепче прижал ее к столу.

— Ты знаешь, как давно мне хотелось это сделать? — хрипло прошептал он. Затем он поднял голову и начал шаловливыми пальцами возбуждать ее, жадно наблюдая за этим процессом. Поцеловав родимое пятно на внутренней стороне ее бедра, он пробормотал:

— Как приятно смотреть на тебя, такую прекрасную, такую открытую для меня, освобожденную от всех этих кружев и ленточек… Как хорошо будет любить тебя, пока ты не взмолишься о пощаде…

Когда его губы вновь погрузились в ее влажную расщелину, она действительно закричала, но это не был крик о пощаде. Его язык гулял внутри нее до тех пор, пока она совсем не обезумела и не начала бешено дергать головой и впиваться ногтями ему в спину.

Когда он поднял ее и понес к кипе хлопка, она все еще ошеломленно всхлипывала. Он сел так, чтобы она очутилась у него на коленях, и его горящий взгляд встретился с ее затуманенными глазами. Но он не успел ворваться туда, где только что был его язык — Мисси сделала это сама, жадно вобрав в себя его великолепный стержень. Ощущение от его твердого, горячего, требовательного копья внутри было невероятно острым, оно буквально разрывало все ее чувства. Когда она в экстазе зарыдала, он сладострастно застонал и прильнул ртом к ее соску. Это удовольствие показалось ей невыносимым — она также огласила склад громким стоном и начала бешеную скачку, лишь вскрикивая каждый раз, когда ее тело сотрясал очередной оргазм. Он крепко держал ее за талию, до поры до времени не шевелясь, но когда число испытанных ею экстазов перевалило за десяток, он начал шевелиться в такт ее движениям, постепенно увеличивая амплитуду своих ударов и тем самым вновь доводя ее до неистовства. Когда же по его телу пробежала сладкая судорога освобождения, она в последний раз закричала и совершенно без сил повисла на нем.

— О Боже, Фабиан, я же забеременею! — простонала она через некоторое время.

Его руки на ее бедрах напряглись.

— Я уже говорил тебе, что хочу, чтобы ты забеременела! — твердо сказал он, слегка отодвинул ее от себя и серьезно посмотрел ей в глаза. — Я хочу, чтобы мы поженились.

— Фабиан, ну не надо этого делать! — в отчаянии вскричала Мисси. — Может быть, позже.

Она почувствовала, как внутри нее что-то оживает и твердеет. Фабиан прошептал:

— Почему я должен чего-то ждать?

Она страстно вскрикнула, вонзила ногти в его сильные руки и, прижав лицо к его плечу, ощутила, как от его сладостного присутствия в ее теле на глазах выступают слезы.

Его руки крепче сжали ее.

— Ты все еще влюблена в этого Джеффа, ведь так?

Мисси подняла лицо:

— Нет, Фабиан, я много раз говорила тебе, что никогда его не любила!

Его зубы слегка сжали кожу на ее плече, а пальцы вновь начали играть с соском.

— Но ты все равно не можешь его забыть, да?

Боль в его голосе быстро сокрушила ее решимость не поддаваться на его глупые обвинения.

— Это не так, — пробормотала она, пылко поцеловала его и срывающимся голосом продолжила: — Ты же знаешь, что ни один мужчина не дарил мне таких волшебных ощущений, как ты.

Фабиан издал какой-то рык:

— Мисси, не стоит говорить мужчине подобные вещи!

— Не стоит? — непонимающе переспросила она.

Он вдруг приподнял ее тело и уложил спиной на тюк хлопка:

— Нет, не стоит. Ведь от этого у мужчины возникает желание привезти тебя домой с клочьями хлопка в волосах — и других местах.

— Фабиан! — словно окаменев, она наблюдала, как он опустился на колени между ее расставленными бедрами. Когда ее глаза остановились на вновь восставшем символе его мужественности, Мисси опять захлестнуло желание. А когда он завел ее ноги себе за спину, у нее почти вырвался испуганный вскрик, но пыл и решимость в его взгляде заставили ее замолчать.

— Так вот, леди, мы не покинем это здание, пока вы не пообещаете выйти за меня замуж! — горячо проговорил он.

Очередной возглас протеста без следа растворился в страстном стоне, прозвучавшем в пустом складе хлопка.

По пути домой Мисси, с восхищением и недовольством поглядывая на своего жениха, вытаскивала из прически клочки ваты. Как и обещал, он держал ее в складе до тех пор, пока она не согласилась на все его требования. Итак, она пообещала, что выйдет замуж за этого мужлана! Но когда она подумала, не взять ли ей назад свое слово, даже ее неустрашимая душа сжалась при мысли о том, какой может быть на это его реакция.

Все ее существо буквально разрывалось пополам. Ее физическое и эмоциональное влечение к этому мужчине было огромным, однако в интеллектуальном плане их по-прежнему разделяла непреодолимая стена полутора прошедших столетий.

Но что, если возвращение в XX век будет невозможно? Что, если она навечно застряла тут?

Рассматривая сидящего рядом с ней красавца, девушка впервые поняла, что эта доля уже не кажется ей худшей, чем смерть.

Но даже если ей суждено было остаться здесь, следовало еще до свадьбы кое-что разъяснить Фабиану. Подумав обо всех тех годах, которые им, возможно, придется прожить вместе, она ощутила, как по ее спине пробежал холодок. Вопрос карьерного роста уже не казался ей жизненно важным: следовало подумать, как им избежать надвигающегося на страну бедствия — войны и разрухи.