Принцесса на побегушках - Андерсон Натали. Страница 12

Джеймс устал от дурных предчувствий и мучительных воспоминаний. Сейчас он хотел только одного — почувствовать Лиззи в своих объятиях, крепко прижать ее к своему телу и перестать сопротивляться своему желанию. Он понаблюдал за ней в течение еще одного танца и, поняв, что больше не может, покинул клуб.

Завтра они летят на Аристо. Только вдвоем. Не будет ни любопытствующих наблюдателей, ни вездесущих папарацци. В самолете будут только он и принцесса. Самое время поднести спичку к хворосту.

Глава 7

— Допоздна веселилась, Лиззи?

Спрятавшись за стеклами больших солнцезащитных очков, Лиззи покосилась на Джеймса. Было непонятно, в каком он настроении, и она решила промолчать. Весь оставшийся путь до аэропорта они проделали в полном молчании, но атмосфера в машине была осязаемо плотной и вязкой, пронизываемой электрическими разрядами. Лиззи предпочла смотреть в окно, потому что видеть его, ощущать рядом на заднем сиденье такси было выше ее сил. Джеймс был просто неотразим в обычной белой футболке, обтягивающей его торс не слишком, но все же достаточно, чтобы иметь возможность оценить широкие плечи и мускулистые руки, и джинсах, выставляющих на обозрение длинные, стройные, сильные ноги.

Прошлой ночью она танцевала без устали, сжигая накопившуюся энергию. И сейчас чувствовала себя измотанной и уставшей, но стоило ей встретиться с его взглядом, исполненным улыбки и золотистых искорок, каждая клетка ее тела начинала звенеть.

В салоне самолета она испытала облегчение. Обычно первый класс не бывал полностью занят, и Лиззи рассчитывала удобно устроиться и отдохнуть. Она переложила несколько вещей из сумки в кармашек впереди стоящего сиденья: бутылку воды, теплые шерстяные носки, флакон освежающего тоника. Она всегда любила заранее подготовиться к полету, чтобы потом иметь возможность расслабиться и отдохнуть. Только закончив, Лиззи обратила внимание на то, что Джеймс стоит позади нее, внимательно наблюдая и чего-то ожидая. Чего, спрашивается? Она вопросительно подняла брови.

— По правде говоря, место у окна — мое. — Он ослепительно улыбнулся.

Лиззи быстро посмотрела свой билет. Черт побери! Видимо, ее обескураженность была слишком очевидной, потому что насмешливая улыбка Джеймса стала еще шире.

— Не хочешь сидеть рядом со мной?

Жаркий румянец накрыл ее волной. Лиззи подумала о том, как отреагировал бы Джеймс, скажи она правду. Она хотела сидеть на нем, а не рядом. Хотела оседлать его сильные, мускулистые бедра, почувствовать прикосновение шершавого денима к своим обнаженным ногам...

— Но если хочешь, можешь сесть у окна. — В ореховых глазах, не таясь, плясали чертики.

— Вы уверены? — Лиззи хотела и не могла отвести взгляд от лица Джеймса, хотела, чтобы ее голос не звучал задушевно-интимно, но не справилась.

— Я буду любоваться другим видом.

— Что ж, босс здесь вы. — Хорошо, что она вовремя вспомнила об этом.

— А ты принцесса, — ответил Джеймс. — Интересно, кто из нас главнее сейчас? Кто должен быть наверху?

Лиззи поспешно плюхнулась в кресло. О каком «наверху» он говорит? Она попыталась найти остроумный ответ... хоть какой-нибудь ответ...

— Вы сами сказали, что мой статус принцессы не гарантирует особого отношения.

— Правильно. — Он занял место рядом с ней и придвинулся вплотную, вроде как чтобы продолжить разговор. — И то, что я босс, тоже не имеет сейчас значения. Не в этом случае.

— А какой сейчас случай?

— Очень личный.

— То есть у нас сейчас личный разговор? Не производственный?

— Перестань, принцесса. Разве мы хотя бы упоминали работу? — Его взгляд впился ей в лицо, лишая возможности уйти от ответа. — И думаю, тебе пора обращаться ко мне на «ты».

Лиззи отвела взгляд, сосредоточившись на застегивании ремня безопасности.

— Джеймс, это ведь ты сказал, что идея плохая.

— Ты тоже говорила это. И мы оба правы. Это на самом деле глупо. — Он приподнял ее лицо за подбородок, заставляя смотреть прямо в глаза и не давая возможности уйти от разговора. — Но в то же время невозможно игнорировать происходящее между нами.

Его прикосновения одновременно успокаивали и будоражили оголенные нервы Лиззи.

— Итак, — тихо произнес Джеймс, — давай поговорим о личном.

— Ты думаешь, сейчас подходящее время и место?

— Почему нет? — Блеск в глазах Джеймса свидетельствовал о том, что он наслаждается происходящим. — У нас есть несколько часов впереди, которые нам нужно чем-то заполнить. Чем же еще ты предлагаешь заняться?

Они смотрели друг на друга, и в темной глубине его глаз Лиззи увидела отражение своих самых смелых фантазий о близости, вздохах и стонах, о голой страсти и вскриках наслаждения. Она не выдержала и первая прервала молчаливый диалог, закрыв глаза, будто готовясь к взлету.

Лиззи открыла глаза и перевела дыхание только тогда, когда самолет набрал высоту. И только тогда ответила:

— Можно и поговорить.

Джеймс хмыкнул, но Лиззи не разделила его веселого настроения. Если он сам предложил поговорить о личном, может быть, ей удастся прояснить для себя несколько моментов.

— Ты когда-нибудь веселился по-настоящему, Джеймс?

Джеймс как-то сразу успокоился и положил свою руку поверх ее. Лиззи пришлось напрячься, чтобы сосредоточить внимание на его словах, а не позволять своему сознанию растечься под воздействием их физического контакта.

— Что ты имеешь в виду? — В его голосе слышалось удивление.

— О тебе никогда не пишет желтая пресса, хотя твоя семья очень известна в Сиднее. Почти как моя на Аристо. Ты не выглядишь человеком, умеющим и любящим повеселиться.

— А каким я выгляжу?

Лиззи задумалась на мгновение, подбирая слово.

— Напряженным.

Часто задумчивым, добавила она мысленно. Иногда она замечала отрешенное выражение на его лице, как будто он полностью погружен в себя и думает о чем-то серьезном и не слишком приятном.

О работе? О женщине? Лиззи очень хотелось это узнать.

— Поверь, принцесса, я знаю, что значит хорошо развлечься. — Голос Джеймса был низким, бархатистым, с чуть насмешливыми интонациями. А взгляд явно дал понять, о каком развлечении он думает в эту минуту. — Просто я предпочитаю, чтобы моя личная жизнь оставалась сугубо личной.

Именно за это злились на нее братья. Как все было хорошо и дружно, пока ее имя не замелькало в прессе, и тогда вся семья ополчилась против нее.

— Но ведь нельзя же верить всему, что пишут!

Лицо Джеймса помрачнело, и на нем появилось то самое озабоченное, отстраненное выражение.

— Почему же? Одно время я напрасно сомневался в правдивости некоторых не слишком пристойных подробностей.

А потом Джеймс вдруг нагнулся к ее уху и спросил тихим, страшным голосом:

— А правда, что ты обычно не надеваешь белье под свои обтягивающие платья?

Лиззи не смогла удержаться от смеха, к ней вернулось хорошее настроение и желание пофлиртовать.

— Точно об этом знаю только я. — Она не удержалась и бросила ему вызов. — Похоже, тебе тоже хочется знать наверняка.

— Я даже готов держать пари.

— Я не из тех женщин, на кого делают ставки.

— Умница. На твоем месте я бы тоже этого не допускал. — Джеймс насмешливо улыбнулся. — Тем более какой дурак станет спорить, если имеется полная уверенность?

— Ты слишком самоуверен. — Лиззи не сразу нашлась с ответом.

— Да, — без ложной скромности признал Джеймс. — А хочешь знать почему?

Он поднял руку, захватил прядь ее волос и легонько потянул, вынуждая Лиззи повернуть к нему лицо. Не стоило этого делать — она мгновенно попала под гипноз его взгляда.

— Вот поэтому.

Он выпустил волосы, но его рука осталась лежать на ее затылке. Потом его пальцы скользнули по ее щеке, очертили контур скул. Каждое его прикосновение было исполнено чувственного искушения, как будто маленькие фейерверки вспыхивали там, где пальцы Джеймса касались ее кожи. Но больше всего жаждали внимания ее губы. Если она приоткроет их немного... просто, чтобы дышать... только для этого... Мелкие морщинки вокруг глаз Джеймса стали чуть глубже, он все понял. А потом ответил — его палец скользнул по ее подбородку, обвел контур губ, потом коснулся их самих. Они были сухими, жаждущими, и утолить жажду мог только его поцелуй.