Ночная музыка - Мойес Джоджо. Страница 37

Изабелла попыталась вспомнить их предыдущие обсуждения этой темы.

– А разве вы сами не говорили, что перенос потребует дополнительных затрат?

– Ну, может, выйдет чуть-чуть и дороже, но тогда у вас будет и гардеробная, и примыкающая к спальне ванная, а трубы переложить – плевое дело. Будет гораздо лучше, чем сейчас, когда она зажата в углу.

Обдумав его слова, она покачала головой. После того случая с рухнувшим потолком она не могла спокойно вести беседу – ее так и тянуло посмотреть наверх.

– Нет, Мэтт. Я не могу себе этого позволить. Полагаю, надо просто привести в порядок старую ванную комнату.

– Говорю же вам, Изабелла, так получится гораздо лучше. Достойная ванная и гардеробная сразу увеличат стоимость дома.

Он обладал редким даром убеждения, и его тон явственно свидетельствовал о том, что последнее слово всегда оставалось за ним.

– Я знаю, вы долго вынашивали идею, – сказала Изабелла. – Но не сейчас. На самом деле о чем я действительно хотела с вами поговорить, так это о розетке на кухне. Мне надо срочно подключить холодильник до начала жары.

– Ох, да. Розетка. Все не так просто, как кажется, из-за старой электропроводки. – Мэтт ухмыльнулся. – Но я что-нибудь придумаю. Не волнуйтесь. Кстати, у вас очень красивые волосы.

Она поймала свое отражение в настенном зеркале и попыталась понять, какие изменения произошли сегодня с ее внешностью. Ведь Мэтт уже дважды похвалил ее внешний вид. Затем она поспешно отвела глаза из опасения, что он ненароком увидит, как она изучает себя в зеркале. Бывали дни, когда Мэтт казался воистину вездесущим: выскакивал из комнаты, в которую она собиралась войти, заметно оживлялся, когда она играла на скрипке, приходил на кухню попить кофейку, когда она стряпала, комментировал сегодняшние газеты. Иногда она была даже не против.

– Хочу вас предупредить. Я нашел свежий крысиный помет за плинтусом. Должно быть, строительные работы расшевелили крыс.

Изабелла внутренне содрогнулась. После той истории с крысой она практически перестала спать.

– Может, вызвать бригаду дератизаторов?

– Бесполезно. Пока полы вскрыты, крысы найдут где спрятаться. Они могут проникать в дом со двора. Оставьте все как есть до конца ремонта.

Представив, как в глухую полночь в дом пробираются крысы, Изабелла закрыла глаза. Затем с тяжелым вздохом она потянулась за кошельком и ключами.

– Мэтт! Я в магазин. Скоро вернусь! – крикнула она.

Изабелла плохо понимала, с чего это ей вздумалось сообщать ему о своих перемещениях. Если ему вдруг понадобилось бы войти или выйти, он всегда мог воспользоваться запасным ключом, спрятанным под ковриком у задней двери. Ведь именно Мэтт обнаружил ключ несколько недель назад. Выходит, они многие месяцы спали в доме, в который любой, кто хочет, мог войти. Эта мысль ужаснула Изабеллу.

– Мэтт?

Но он не ответил. Запирая за собой парадную дверь, она слышала, как он весело насвистывает где-то наверху.

Она простояла около десяти минут в очереди к банкомату, в основном потому, что пожилой мужчина перед ней озвучивал всю информацию, появлявшуюся на экране.

– Десять фунтов. Двадцать фунтов. Пятьдесят фунтов. Иное… – бормотал он. – Так сколько же мне нужно?

В отличие от стоявшей сзади нее женщины, Изабелла не выказывала признаков нетерпения, несмотря на то что на улице шел дождь, а она забыла зонтик. Она лучше, чем кто бы то ни было, знала: иногда простейшие операции, которые для других не составляют труда, могут поставить тебя в тупик. Более того, она даже похлопала старика по плечу, когда тот в результате оставил в банкомате деньги, за что получила его искреннюю благодарность. Погруженная в свои мысли, Изабелла не сразу заметила, что, когда она набрала пин-код и нужную сумму, на экране появилась надпись: «На вашем счету недостаточно средств для проведения транзакции. Пожалуйста, обратитесь в местное отделение вашего банка».

Она вышла из очереди и вошла в банк. Женщина за стойкой внимательно изучила ее карточку, набрала что-то на компьютере, а затем подтвердила информацию на экране банкомата:

– На вашем текущем счету недостаточно средств, прошедших клиринг.

– А вы можете сказать, сколько вообще денег у меня на счету? – спросила Изабелла.

Женщина опять постучала по клавиатуре, затем нацарапала какую-то цифру на листке бумаги и протянула Изабелле:

– У вас овердрафт. Если вы превысите этот предел, – она нацарапала еще одну цифру, – вам придется платить пени, поскольку овердрафт автоматически становится неразрешенным.

Изабелла отчаянно пыталась вспомнить свои траты за последнее время. Значит, так: кровельная черепица (незапланированная покупка), новая канализационная труба, осветительная арматура, обошедшаяся ей вдвое дороже, чем она рассчитывала.

– А вы не могли бы перевести немного денег с моего сберегательного счета? Там наверняка что-то осталось. Чтобы у меня не было овердрафта.

Служащая банка с профессиональным безразличием сделала запрос и протянула Изабелле очередную бумажку, где была указана сумма на ее сберегательном счету. Цифра оказалась значительно меньше, чем рассчитывала Изабелла, но банковская служащая, решив ради исключения проявить любезность, повернула к ней экран компьютера и показала все транзакции, имевшие место в предыдущий месяц.

– О… У меня строительные работы в самом разгаре, – дрожащим голосом произнесла Изабелла.

Банковская служащая улыбнулась явно сочувственно:

– Очень чувствительно для бюджета, да?

Изабелла, опустошенная и обессиленная, возвращалась домой с картошкой и фасолью в томате вместо запланированного жареного цыпленка с салатом. Чтобы немного поднять настроение, она поставила старую кассету с Генделем, которую откопала в бардачке. Прежде она никогда не задумывалась о стоимости продуктов, но теперь, перед лицом тающих, как апрельский снег, накоплений, она поняла, что следует быть экономнее. Исключив мясо и рыбу из их рациона, она сможет уменьшить затраты на продукты почти на двадцать фунтов, а «сквош» обойдется гораздо дешевле натуральных соков. Вчера она весь вечер штопала Тьерри носки, хотя раньше выбросила бы их на помойку и купила бы новые. Было даже нечто завораживающее в том, чтобы, как хорошая хозяйка, сидеть перед огнем с шитьем в руках.

Она проехала уже четверть мили по проселочной дороге, и тут Долорес, словно специально выбрав момент, решила лишить Изабеллу последних запасов оптимизма. Мотор, который в предыдущие дни и так капризничал – на что Изабелла предпочла не обращать внимания, – окончательно заглох, когда машина переползала через огромную лужу посреди дороги. Изабелла осталась сидеть в салоне, дворники дернулись и застыли на лобовом стекле, музыка продолжала греметь. Она выключила приемник и попробовала включить зажигание, безрезультатно.

– Ох, черт бы тебя побрал! – взвизгнула Изабелла.

Она вышла из машины, выругалась, поскольку тут же промочила ноги в илистой жиже, стукнула по капоту и открыла его, частично защитив себя от дождя. Изабелла уставилась на потрескивающий мотор, сама толком не понимая, чего, собственно, ищет.

– Ну почему? – жалобно спросила она. – Почему именно сейчас? Почему ты не захотела доехать до дома?

Она пнула ногой колесо, затем вытянула масляный щуп – единственную деталь двигателя, с которой была знакома. Но, проверив уровень масла, она не знала, что делать дальше. Свинцовые небеса продолжали изрыгать потоки дождя, и она с трудом поборола желание выругаться, кляня разбушевавшуюся стихию.

Изабелла даже не была уверена, хочется ли ей возвращаться в дом. Временами ей казалось, будто дом буквально съедает ее заживо, поработив целиком и полностью, более того, высасывая из нее энергию, которая уходила на нескончаемую работу по его содержанию. Теперь голова Изабеллы была вечно забита вопросами, требующими незамедлительного решения: где установить розетку, какое дерево использовать, какую толщину плинтусов выбрать.