Тропическое безумие - Доналд Робин. Страница 25

Люк угадал, о чем она думает:

— Все в порядке. У меня надежные охранники, и никакой возможности узнать, что здесь происходит, нет. Мы не находимся под его постоянным наблюдением. Он следит за мной издалека. Сегодняшнее вторжение — первое и последнее.

Бессознательно Иона начала покусывать нижнюю губу, но тотчас же виновато замерла, когда Люк с улыбкой заявил:

— Каждый раз, когда ты это делаешь, мне приходится страстно целовать ее. Поэтому помни: когда ты примешься жевать свою губу, это будет означать, что ты просишь поцелуя.

Иона рассмеялась и не стала возражать, но мысль о том, что Аристо следит за ними, ледяной рукой сжимала ее сердце. Позже ей пришло в голову, что, возможно, одинокий пожилой человек пытается таким способом установить связь с сыном и дочерью, которых он отверг.

Немного успокоенная, Иона стала выбирать платье, радуясь, что на одежде отсутствуют ценники. Таити, конечно, далеко от Парижа, но платья ей доставили роскошные, и цены, без сомнения, вызвали бы у нее легкий шок.

Бледно-голубое платье подчеркнуло ее фигуру, а туфли на высоких каблуках того же цвета означали, что Иона не будет выглядеть рядом с Люком слишком маленькой. Гармонирующий по цвету шарф придал наряду оттенок фривольности и фантазии.

— Вы умеете укладывать волосы в пучок? — спросила Иону хозяйка бутика, дотронувшись до ее блестящих густых волос. — Тогда будут лучше видны ваша стройная шея и прекрасная кожа.

Иона, попробовав разные прически, решила последовать совету пожилой женщины.

В ту ночь Иона спала плохо. Слово «свадьба» эхом отдавалось в ее голове, вызывая мысли о другой свадьбе, которую она и Кевин планировали сыграть в Новой Зеландии, пригласив родственников и близких друзей. Молодая женщина ощущала тоскливую пустоту, лежа в роскошной комнате и прислушиваясь к шелесту ветра в кронах пальм.

Появление отца Люка расстроило ее. Ионе было очень жаль и старика, и сына, которого тот отверг.

Слишком поздно, решила Иона и отмела все горестные мысли. Через два дня она выйдет замуж за человека, которого любит, станет матерью чудесной девочки.

Но достаточно ли этого? Нет…

«Значит, ты очень жадная», — отругала себя Иона, поднялась с кровати и подошла к балконным дверям. Отдернув занавески, она увидела тропическую сказку: залитый лунным светом пляж, окруженный темными силуэтами пальм, и смутные тени, колышущиеся на молочно-белом песке.

Почему бы Люку не прийти к ней сегодня ночью? Ей необходимо подтверждение его страсти.

Уголком глаза Иона заметила какое-то движение вдалеке и замерла. На секунду она перестала дышать. Наконец Иона узнала Люка. Он шел по пляжу, склонив голову, будто о чем-то глубоко задумался.

Или о чем-то глубоко жалел?

Она, опустив занавески, отступила во мрак комнаты, прислушиваясь к биению сердца, которое, казалось, перекрывало собой непрерывный шепот волн.

Наступивший день был так перегружен делами, что Иона с Люком едва обменялись двумя словами. Рано утром он уехал встречать Энджи с мальчиками, и как только они появились, дом наполнился смехом и шумом. Мальчики принялись исследовать дом и пляж, Хлоя семенила рядом с ними под присмотром Люка.

Ко второй половине дня собралось большинство гостей. Люк представил Иону красивому испанцу, у которого было такое длинное имя, что для его написания потребовалось бы несколько страниц, и не менее длинная родословная. Испанец был приглашен в качестве шафера, и хотя он приветствовал Иону с очаровательной учтивостью, у нее возникло подозрение, что шафер удивлен, как невзрачная и простенькая женщина могла заинтересовать Люка.

Через некоторое время приехали две пары — близкие друзья Люка.

Люди прибывали и прибывали. У Ионы совсем не было времени поговорить с Люком, а вечером он отбыл вместе со всеми гостями, за исключением Энджи и ее сыновей, потому что, по обычаю, жених и невеста не должны видеть друг друга до брачной церемонии.

Ощущая себя покинутой, Иона приняла душ, надела пижаму и хотела уже лечь в постель. Но вдруг взгляд ее остановился на каком-то свертке, лежавшем на столе.

На нем четким почерком было написано ее имя, а также имелась приписка: «Лично в руки».

Люк? Иона открыла сверток с нетерпеливым трепетом.

И каково же было ее разочарование, когда она увидела журнал — один из тех, которые распространяют слухи о знаменитостях и размещают их фотографии в самых изысканных и дорогих нарядах.

— Интересно, кто мне это прислал? — пробормотала молодая женщина, листая страницы. Не Люк, конечно, — трудно представить, что он интересуется подобными изданиями…

Взгляд ее остановился на фотографии. Люк. И какая-то женщина.

Руки Ионы задрожали. Она снова посмотрела на обложку и увидела на ней ту же женщину с соблазнительной, загадочной и слегка насмешливой улыбкой.

Спутница Люка была необыкновенно красива, с потрясающе изящной фигурой, и она показалась Ионе очень знакомой. Ах да, конечно, это восходящая голливудская звезда, снявшаяся во многих фильмах.

Медленно, со сжимающимся сердцем Иона поинтересовалась датой выпуска журнала. Это был свежий номер.

Ей очень хотелось проигнорировать отравленный дар Аристо Микелакиса — она не сомневалась, что именно он прислал журнал, — и все же Иона не могла отложить его в сторону. Что-то в ее душе разрушилось и умерло, когда она изучала фотографию. Сьюзен Мэйнваринг призывно смотрела на Люка, а он галантно поддерживал красотку под руку.

В подписи под снимком говорилось, что они присутствовали на церемонии открытия нового театра в Лондоне. Затем восхвалялось платье кинозвезды и читателей приглашали почитать интервью с актрисой на следующей странице.

Собрав остатки воли, Иона заставила себя прочитать интервью, затем закрыла журнал. Отчаяние охватило ее.

Сьюзен Мэйнваринг ясно дала понять, что она собирается замуж за Люка, а когда ее спросили, как она будет сочетать семейную жизнь с блестящей карьерой, девушка рассмеялась и заявила: «О, будущее покажет. Сейчас в моей жизни нет места для детей, и я пока не слышу, как тикают мои биологические часы».

Это был тонкий намек на то, что она очень молода по сравнению со своими соперницами.

Судя по интервью, у Сьюзен ни на что не было времени — даже на Люка, — причем на несколько лет вперед. Следовательно, выйди она замуж, материнской любви Хлоя не дождется.

Сьюзен отвечала на вопросы журналиста весьма осмотрительно, однако несколько слов, вырвавшихся у нее, свидетельствовали о том, что они с Люком — любовники.

Жгучая ревность буквально разрывала Иону на части. Молодая женщина металась по комнате, сердце ее бешено колотилось. Она не может выйти замуж за Люка, не узнав, какие обещания — если они были — он дал этой кинозвезде.

Первым делом она хотела позвонить ему, но этот порыв сразу же угас, поскольку Ионе не был известен номер его телефона. Люк не счел нужным дать его ей. Моана ушла к себе домой, и Иона не знала, как позвонить в отель, где остановился Люк. Она даже не была уверена, что запомнила его название и место, где он расположен. Возможно, на берегу бухты, неподалеку от них, а может, на другом конце острова.

Надо постараться найти его — но поймут ли сотрудники отеля, кто она такая? Они могут решить, что это — назойливая журналистка. И все же следует попытаться.

Через несколько минут Иона положила телефонную трубку. Администратор гостиницы вежливо сообщила, что в номере Люка никто не отвечает.

Иона возненавидела Аристо Микелакиса — он дал ей понять, что она не может конкурировать со Сьюзен Мэйнваринг.

Молодая женщина сердито бросила:

— Ужасный старик! Чтоб он… — И замолчала, потому что желать смерти кому-либо нельзя.

Она всего лишь хотела, чтобы Аристо исчез из ее жизни — и из жизни Люка. И Хлои тоже.

Вскочив на ноги, Иона распахнула дверь и вышла из дома. Где же Люк, когда он так отчаянно нужен ей?

Романтичная луна, подруга любовников, выплыв из-за легких облачков, осветила все вокруг.