Война (СИ) - Архипова Анна Александровна. Страница 17

Юки выпучился на экономку с таким видом, словно в горле у него застрял кусок еды. Та покосилась на молодого человека с видом матери-героини, потом крякнула в трубку:

- Не учи меня, мальчишка! Я помню, что телефон ему давать запрещено, не нужно мне сто раз повторять! И вообще, у меня много дел, довольно болтовни, - положив телефон обратно в передник, она повернулась к Юки. – Ты ешь, ешь, малец! Чего выпучился?

_______________________

6

Акутагава вернулся на виллу в полседьмого – его вертолет приземлился на лужайке перед домом. Юки в тот момент сидел в оранжерее и не слышал шума вертолетных пропеллеров благодаря совершенной шумоизоляции. Здесь ему было спокойней, чем в других помещениях виллы – тут его окружали цветы, травы, декоративные деревья и клетки, в которых щебетали птицы. Устроившись на скамье под кокосовой пальмой, он полностью отдался своим мыслям и внезапное появление любовника в оранжерее заставило Юки нервно вздрогнуть. Не говоря ни слова, он смотрел на Акутагаву, гадая, что сейчас произойдет. Тот остановился неподалеку от него.

- Привет, - мужчина говорил спокойно, да и выглядел вполне уравновешенным. – Мне сказали, что ты почти весь день провел здесь.

Юки промолчал. Акутагава тяжело вздохнул, окидывая его взглядом, потом, кусая уголок губы, спросил:

- Как ты себя чувствуешь?

- Сносно. Я сижу, разве сам не видишь? – хмыкнул угрюмо Юки. Ему послышалось или в голосе Акутагавы прозвучали виноватые нотки? Ответ он узнал немедленно:

- Мне жаль. Вчера я обращался с тобой слишком жестоко, - Акутагава опустил взгляд вниз, а мускул на щеке задергался. – Сегодня я обдумал свое поведение и нашел его чрезмерно импульсивным. Мне следовало лучше себя контролировать и не… не причинять тебе боли таким унизительным способом. Мне очень жаль, что вчера так вышло, Юки…

- Ты просишь прощения? – переспросил молодой человек тихо.

- Да. Я не хочу, чтобы наши дальнейшие отношения были омрачены этим. Я обещаю, что в будущем буду лучше контролировать себя.

- А мне не нужны твои обещания, - Юки отвернул голову в сторону, принявшись с преувеличенным интересом разглядывать пальмовый ствол. – Можешь вести себя и дальше так, как вел вчера. И плевать на все!

- Юки! – любовник сделал порывистый шаг к нему, но заставил себя остановиться. – Ты сейчас злишься, я это понимаю. Но и ты пойми меня – я потерял голову от гнева! Сначала ты мне изменяешь, потом еще прибавляешь, что сожалеешь о том, что два года назад вновь решил быть со мной и что хочешь уйти! Тебе следовало помолчать тогда, не лезть на рожон, но ты… Ты сам выбил из меня последние крохи самообладания своим вызывающим поведением.

Молодой человек не отреагировал на его разгоряченную реплику, словно и не слышал Акутагаву.

- Юки, скажи что-нибудь.

- А что тебе сказать, Акутагава? Что я премного благодарен, что ты решил простить мою измену? Я скажу тебе: «Спасибо, любимый!», и мы, тут же примирившись, будем жить долго и счастливо?

- Я не жду, что взаимопонимание между нами восстановится в одночасье. Мы оба виноваты, Юки. Но если мы будем работать над нашими отношениями, то сможем преодолеть эту черную полосу. Но я не могу этого сделать один! Ты должен мне помочь в этом… - Акутагава осторожно сел на скамью рядом с Юки. Тот не стал отодвигаться и тогда Акутагава повернул его лицо, заставляя посмотреть на себя. – Помнишь, как мы два года назад в феврале гуляли по саду, разбитому у склонов Фудзи? Ты вернулся ко мне после пятилетней разлуки, вернулся ко мне тогда, когда я уже не имел надежды увидеться с тобой в этой жизни. Помнишь, что мы решили?.. Мы решили быть вместе, решили, что пойдем дальше! Юки, ты слышишь меня?

Юки взглянул на него глазами, полными слез; все его существо разрывалось на части от боли, злости и любви к этому человеку. Взгляд Акутагавы был как будто прежним, таким, к какому Юки привык, но в памяти не желали изглаживаться иные воспоминания - так глубоко врезавшиеся прошлой ночью. Сейчас Акутагава нежен и терпелив, а вчера… Даже не верилось, что он мог поступить так с ним, это казалось бредом, но тело Юки всякий раз подтверждало реалистичность воспоминаний. Все, что Акутагава совершил – с Асбабом, с Ваалгором, с ним – все это вызывало отторжение. Все, что сегодня он услышал от Ива – жгло непримиримым огнем.

- Как мы можем быть вместе, если ты не веришь мне? – выдохнул Юки, а слезы прочертили на его впалых щеках соленые дорожки. – Как мы можем быть вместе, если ты хочешь сделать меня глиной в своих руках?

- Не смотри на все это вот так, Юки…

- А как нужно смотреть? Тебе проще смириться с моей изменой, нежели прислушаться ко мне!

- Хватит уже об этом! Перестань бередить во мне эту рану, – рявкнул мужчина, вновь на миг переходя на хищнический тон, но затем заставил себя успокоиться: – Мы забудем о том, что произошло, и дело с концом.

- Забудем? – взвинченный Юки тоже сдерживал свой гнев из последних сил. - Значит ли это, что ты не станешь больше запирать меня в своем доме и я вернусь на работу?

- Нет, этого не будет. Прости меня, но пока что это вынужденная мера.

- Какая еще мера? Что ты такое говоришь?! Ты же сам только что сказал, что хочешь забыть обо всем!

- Ты сможешь вернуться к своему обычному ритму жизни после того как мы справимся с нашими проблемами. Я хочу, чтобы ты и я разобрались в наших отношениях.

- Черт, мне уже слушать тебя невыносимо! – взорвался молодой человек и соскочил со скамьи. – Не решим мы никогда эту проблему, Акутагава. Не решим! И знаешь почему? Потому что ты не учитываешь моего мнения и моих желаний, когда рассуждаешь о «наших отношениях»!

- А чего ты желаешь? – от любовника начало веять угрожающим холодом. – Ты хочешь уйти от меня, не так ли? И я должен смириться с этим, по-твоему?

- Меня пугает твоя слепота, Акутагава! И еще больше меня пугает вероятность того, что ты можешь заплатить жизнью за эту слепоту…

Акутагава выдержал паузу, пронзительно глядя на него. Потом встал, не спуская с него глаз, приблизился к нему вплотную, и вкрадчиво проговорил:

- Повтори, что ты сейчас сказал.

- Ты слеп и можешь за это поплатиться жизнью! – упрямо повторил Юки и в следующую секунду пальцы Акутагавы сжались у него на шее. Мужчина рывком подтянул к себе Юки, затем встряхнул, словно тот был тряпичной куклой, посмотрев на него разъяренно:

- Кто это тебе такую мысль подкинул, а? Кто?

- Прекрати! Отпусти, изверг! – сипло воскликнул молодой человек, пытаясь разжать его пальцы. Акутагава, чертыхнувшись, перестал сжимать ему шею и отступил назад. Юки закашлялся, переводя дыхание, и чувствуя, как тревожно ноют поджилки.

- Прости меня, - произнес Акутагава, но руки у него были сжаты в кулаки.

- Ты считаешь, я говорю это ради того, чтобы позлить тебя? Ошибаешься! Если бы ты не ревновал так, то понял бы, что я тебе не изменял. Если бы твоя гордыня не была так раздута, то ты бы не подпустил бы так близко к себе Ива!

- Причем здесь Ив?

- При том, что он подлец и может однажды всадить тебе нож в спину!

- Не говори ерунды, у меня все под контролем, - мужчина начал шарить по карманам пиджака, разыскивая сигареты, его брови были напряженно сведены к переносице.

- Неужели? Ты так думаешь? – взорвался Юки, его затрясло. Вот теперь все тормоза у него отказали, он перестал сдерживаться: – Ты его контролируешь, значит? Тогда как же получилось так, что он изнасиловал меня на позапрошлой неделе?!

Акутагава замер, сжав зубами фильтр сигареты, к которой он не успел поднести зажигалку. Его бледно-карие глаза застыли, утратив какое-либо выражение.

- Это произошло в тот же день, когда меня освободили и привезли к тебе. Ты ушел на службу, а он пришел… - Юки конвульсивным движением прижал ладонь ко рту, снова в своей душе переживая тот день, но заставил себя продолжить: – А сегодня он снова приходил ко мне, когда я был в спальне, и сказал, что хочет лицезреть, как мы с тобой умрем! Его это все забавляет – все, что творится с тобой и мной!