И снова о любви - Розенталь Лорейн Заго. Страница 34

Я узнала это неделю назад. Тайком записалась на прием и прошла через унизительное обследование: хлипкий больничный халат, латексные перчатки, холодный инструмент, напоминавший ложку для обуви или средневековое орудие пыток. Когда все закончилось, я чувствовала себя марафонцем, пересекшим финишную черту. Сидя в гинекологическом кресле в халате из ткани не толще бумажки, я вспоминала программу «Пи-би-эс» об обряде инициации. Африканским мальчикам режут бритвой лица, и шрамы остаются на всю жизнь — требует ритуал посвящения, ничего не поделаешь. Пока врач за столом изучала мою медицинскую карту, я думала: «Это мой ритуал посвящения. Теперь я такая же, как Саммер и другие девочки, которые регулярно посещают гинеколога и честно глотают противозачаточные таблетки. Я — член клуба „Заимела парня“».

Я перевела взгляд на доктора — пышнотелую женщину средних лет. Листая карту, она озадаченно хмурилась.

— Я не знала, что вы страдаете мигренями. Таблетки вам не подходят, мисс Митчелл. От них головные боли только обострятся.

Затем она вручила мне несколько брошюр о беременности и венерических заболеваниях (можно подумать, мы не проходили чего-то подобного на уроках по половому воспитанию) и сказала:

— Лучше, если ваш молодой человек будет использовать презервативы. Никогда нельзя быть уверенной, что мужчина ничем не болен, какие бы байки он вам ни рассказывал.

Зря я переодевалась в эту дурацкую хламиду.

И Блейк мне ничего не рассказывал. Потому что я не спрашивала.

В одну из суббот по окончании учебного года состоялся мой первый визит в «Дельмонико». Я сидела рядом с Блейком и видела, что ему некомфортно. На нем, как и на мистере Эллисе, был костюм. Он то и дело оттягивал воротник, словно не мог дышать.

— Привыкай, — сказал Дэл. — Тебе носить галстук все лето.

Рейчел, Ли и Идалис тоже присутствовали. Мы все сидели за круглым столом в кожаных креслах. В помещении царил сумрак, хотя на улице полыхало заходящее солнце. Малиновый ковер, изысканный канделябр…

Пока я читала врученное официантом меню с заоблачными ценами, сидевшие за столом передавали по кругу корзинку с хлебом. Когда корзинка дошла до Ли, та оставила ее возле себя.

— Можно мне хлеба, Ли? — попросила я.

Она не отреагировала, хотя сидела рядом, и продолжала намазывать маслом булочку. Я повторила просьбу.

— Вон он, хлеб, — буркнула она, не глядя в мою сторону. — Сама достань.

— Ли! — сурово произнес Блейк. — Не смей так разговаривать с Ари.

Он сидел с другой стороны от меня и тоже поразился ее грубости.

— Блейк! — обратилась к нему Рейчел тем же строгим тоном, каким он говорил с Ли. — Не лезь не в свое дело! Девочки сами разберутся.

«В чем разберутся?» — думала я. Между тем Блейк протянул руку через тарелку Ли и забрал хлеб. Мы растерянно переглянулись.

Вернулся официант с карандашом и блокнотом в руках. Блейк заказал бифштекс «классический», и я тоже — просто не знала, что выбрать. Остальные спрашивали у официанта паштет из гусиной печени, но ведь «Дельмонико» не французский ресторан.

Стейк мистера Эллиса стоил больше полусотни долларов. Он был настолько непрожаренным, что мне пришлось отвести глаза, когда мистер Эллис принялся его резать. От вида сырого мяса меня с души воротило.

— Ты будешь по нам скучать, Стэн? — спросила Рейчел. — Калифорния так далеко.

Именно по этой причине мы все и собрались. Рейчел и Ли в тот вечер улетали в Лос-Анджелес из аэропорта Кеннеди, и это был прощальный ужин.

— По оплате вашей аренды я точно скучать не буду, — отозвался мистер Эллис.

И поблагодарил меня за то, что порекомендовала «Банкеты от Тины».

— Тина готовит бесподобно. И дочь у нее красавица. Она ваша подруга, не так ли?

— Да, — ответила я и подумала, что мистер Эллис скорее всего любит пересоленную еду, а когда мы с ним впервые встретились, он назвал меня «хорошенькой», но ни разу не сказал, что я красавица. Он вообще со мной почти не говорил, только «здрасьте» и «до свидания». Вполне возможно, он и фамилии моей не знал.

— Кем работает ее отец? — поинтересовался он.

— Психиатром.

Мне показалось, это произвело впечатление на мистера Эллиса.

— Понятно. А ваш, Ари?

— Он полицейский. Детектив по расследованию убийств.

— Очень благородно, — кивнул он.

Я не поняла, впечатлила ли его такая работа, но предпочла принять слово «благородно» за комплимент. А еще я старалась выкинуть из головы, что «красавица» лучше, чем «хорошенькая», и сосредоточилась на Блейке, который был неотразим в костюме. Впрочем, от меня не укрылось, что ему не терпится переодеться.

После обеда мы отправились в аэропорт в лимузине, заказанном мистером Эллисом, — как на выпускной бал. За ужином Дэл и Идалис уговорили на двоих бутылку вина и сейчас вели себя шумно и нагло. Блейк молчал, и я спросила его, в чем дело.

— В этот день умерла моя мать, — шепнул он мне на ухо.

Он сказал это так, словно она умерла именно этим утром или днем, а не много лет назад.

— Значит, сегодня годовщина?

Он кивнул и грустно произнес:

— Тринадцать лет. Утром мы ездили на кладбище.

Я взяла его за руку. Скоро мы прибыли в аэропорт, водитель выгрузил багаж, и все вышли из машины. Я хотела обнять на прощание Ли, несмотря на то что за всю дорогу она не проронила ни слова и психовала в ресторане, но она не замечала меня.

— Ли! — Я бросилась за ней ко входу в аэровокзал. — Не хочешь попрощаться? Дай мне свой новый телефон и адрес, чтобы не терять связь.

Обернувшись, она посмотрела на меня так, будто я сказала нечто оскорбительное.

— Ты что, издеваешься? — бросила она и пошла дальше.

— Ли! — позвала я снова. — Что происходит?

Она остановилась, потом схватила меня за запястье и отвела в сторону, подальше от своих родственников. Я смотрела на золотистые крапинки в ее глазах, на коричневые веснушки. Она права, их было сто тысяч миллионов.

— Зачем тебе мой телефон? — спросила она. — Ты не звонила мне, даже когда нас разделял всего лишь мост. А говорила, мы будем вместе до моего отъезда в Калифорнию. Помнишь, в Хэмптонс? Но я, как обычно, просидела все это время у себя дома. Видела тебя только в школе или с Блейком. Он был на вечеринке в День памяти в доме твоей сестры. Интересно знать, почему я не получила приглашения?

Я оторопела. Она говорила быстро и громко, проходящие мимо люди с чемоданами и портпледами в руках смотрели на нас.

— Н-ну да, — промямлила я, заикаясь, — в последнее время мы редко виделись. Я думала, ты готовишься к отъезду.

Она закатила глаза и презрительно усмехнулась:

— Не убедила! Ты познакомилась с Блейком и моментально забыла обо мне. Воспользовалась мной, чтобы подобраться к нему… И это происходит не в первый раз. Моими кузенами интересуется море девушек. По головам идут, лишь бы добиться своего. Я считала, ты не из их числа… Думала, ты другая. Надеялась, что мы все сможем стать друзьями. Но я ошиблась. Ты вытерла об меня ноги и даже не заметила.

В памяти всплыл ужин из четырех блюд и крем-брюле. Я вспомнила, как напрашивалась на приглашение в Рокфеллер-центр. Как Ли просила Рейчел не давать мне советов, с кем встречаться, когда та заметила, что Блейк и я подходим друг другу.

— Я не нарочно… — начала я, но Ли подняла руку, не желая выслушивать мои оправдания.

Возможно, я лгала. И подспудно все рассчитала. Я чувствовала себя ужасно, думая о том, как дружелюбно она вела себя в мой первый день в Холлистере, а я бросила ее одну на катке. Мысль, что я ничем не лучше Саммер, меня огорошила. Я ставила своего парня выше всех. Из-за меня Ли просиживала дома пятничные вечера. По моей вине несколько последних месяцев компанию ей составляли лишь цветные карандаши. Хуже того, такое с ней уже случалось, и теперь она считала меня человеком, способным перешагнуть через кого угодно. А я никогда не причисляла себя к людям такого сорта.