Жена бывшего друга - Доналд Робин. Страница 5

— Очень умно, Кэт, — начал Ник и замолчал. Потом продолжил: — Я проверил ту больницу. Что заставило тебя взять на себя ответственность за ребенка?

Она произнесла:

— У нее была только тетя, сестра ее матери, ее звали Розита. Ей было четырнадцать. Отца убили повстанцы, и я не знаю, что произошло с остальной семьей. Розита не могла рассказать.

— Это не ответ на мой вопрос. Почему ты взяла на себя эту ответственность?

— У Розиты не было денег. Они были беженцами. Я не могла допустить, чтобы Хуана умерла.

— Как ты узнала о ней? — нахмурился он.

— Я была там, когда она родилась. Я держала ее, пока врач пытался спасти жизнь ее матери. — Она посмотрела на него, но на его лице ничего не смогла прочитать. — Она была особенной, потому что родилась в день годовщины смерти моей матери. Это показалось мне символичным.

Она ждала смеха или вспышки гнева, но он сидел спокойно.

— Ты собираешься удочерить ее?

Она потрясла головой:

— Сестра Бернадетта убедила меня, что Хуане будет лучше в своей стране со своей культурой, с тетей, которая ее любит. Хуана — это все, что осталось у Розиты, единственное, ради чего она хочет жить. — Кэт сделала глоток кофе и посмотрела ему прямо в глаза. — Я должна быть уверена, что у нее будет все необходимое. Врачи в Брисбене сказали, что ей потребуется несколько операций и протез.

— Сколько времени займет лечение?

— По меньшей мере пять лет.

— Очень долго, — холодно заметил он. — А потом?

— Я надеюсь, Розита сможет встать на ноги и позаботиться о ней. Жизнь девочки без семьи очень сложна на Ромите.

— Ты планируешь позаботиться о будущем их обеих?

— Да, видимо, так.

Повисла тишина. Ник тихо сказал:

— В своем завещании Глен запретил мне давать тебе больше, чем твое годовое денежное обеспечение.

Кэт подавила желание возразить. Она и так испытала шок, услышав об условиях завещания Глена. Хотя Глен всегда смотрел на Кэт как на наивного подростка, его недоверие не столько удивило ее, сколько в очередной раз оскорбило.

Ник продолжил:

— Ты всегда можешь просить меня о помощи.

— Я попросила. Ты отказал.

— Я не могу игнорировать желание Глена, он доверил мне опекать тебя. — Ник взглянул на письмо и паспорт. — Я могу одолжить тебе деньги. Или подарить.

На мгновение в ней вспыхнула слабая надежда, но одного взгляда на его лицо было достаточно, чтобы она тут же исчезла.

— Но не просто так, я полагаю, — сказала она холодно. — Что ты хочешь взамен?

— Может быть, ничего, — сказал он, сверкнув глазами.

— Не верю. Такого не бывает, — усмехнулась она.

Он пристально посмотрел на нее:

— А что ты готова дать мне?

Больше всего ей хотелось облизать пересохшие губы, выпить еще кофе, чтобы было легче говорить, но она только сказала:

— Я даю только тем, кого люблю.

— По собственной воле ты нарушала это правило дважды. Даже трижды, если учитывать брак без любви с Гленом.

Она вспыхнула, но смело встретила его взгляд.

— Я любила Глена.

Потому, что была очарована его опытностью и утонченностью, добавила она про себя.

— Хорошо, оставим брак с Гленом. Остальные два случая были просто случайностью? — В его голосе послышалось презрение. — Я имею в виду наши отношения.

— Между нами ничего не было. Мы только поцеловались. Это все, — прервала она, вся красная от смущения. — И в этом участвовали мы оба.

— Да, ты права, нас было двое, — согласился он. — Ты и я. И мы целовались так, словно хотели заняться любовью прямо там, в номере, за день до твоей свадьбы с Гленом. И потом еще раз. В день похорон.

Кофе выплеснулся на ее руку из чашки. Кэт резко вздохнула.

— Ты обожглась? Покажи мне!

Он разжал ее пальцы, потом поднес ее руку к свету. Несмотря на жару, Кэт почувствовала озноб.

— Ты всегда пила кофе с молоком, — сказал он, поднося обожженную руку к губам.

Кэт сжалась. Ее пальцы задрожали от прикосновения его теплых губ, и волна желания нахлынула на нее.

Теперь дрожало уже все тело. Она знала, что он увидел, когда посмотрел на нее. Затуманенный взгляд и жаждущий, ждущий рот. И он улыбнулся. Желание прогнало все другие эмоции, оставив только один неприкрытый голод.

Она так долго пыталась забыть, каково это — целовать его. Она лгала самой себе, отказываясь признавать, что ее влечение к нему никогда не исчезало. Оно всегда пряталось у нее внутри, ожидая именно этой минуты.

В восемнадцать лет она слишком мало знала о мужчинах, чтобы понимать, что Ник чувствует то же самое — что он в ловушке собственных чувств к ней. Когда он поцеловал ее, она впервые поняла, что такое сексуальное влечение и что оно может сделать с человеком.

Потрясенная и напутанная, она спряталась от него. Ей казалось, что все это ничто по сравнению с уважением и преданностью, которые она чувствовала к Глену. Во время их брака она стерла Ника из своей памяти, но все воспоминания обрушились на нее с новой силой после смерти мужа. Тот поцелуй в день похорон начался как попытка утешения, а закончился тем, что он оттолкнул ее и, смертельно бледный, выскочил из дому.

Ник ненавидел себя за это. Он слишком уважал друга, давшего ему шанс в жизни, а это означало, что будущее для них невозможно.

Ни тогда. Ни сейчас.

Все еще прижимая ее руку к губам, Ник хрипло прошептал:

— Кэт…

Он встал, притянул ее к себе и поцеловал.

И опять все вокруг нее куда-то исчезло, остались только его губы, его крепкое тело, его аромат — аромат кофе и мужского желания.

А потом она вдруг поняла, что свободна. Ее руки тряслись, а он смотрел на нее бесстрастным взглядом.

— Проклятье, — произнес он. — Ты все еще целуешься как девственница.

— А ты, — бросила она в ответ, — все еще целуешь без всяких эмоций, словно это часть заранее продуманного плана.

— Я никогда ничего не планировал в отношении тебя. Сначала я говорил себе, что в этом виновато твое аристократическое лицо, безупречные манеры, образование. Не деньги, не происхождение, — цинично улыбнулся Ник. — Холодная принцесса, неотразимая и недоступная для уличного мальчишки.

Она вздрогнула:

— Ты меня оскорбляешь.

— Я говорю правду. — Он потянулся за чашкой. Его скулы напряглись. — Пей.

Ее сердце подпрыгнуло в груди. Она собралась уходить.

— Мы ни о чем не договоримся. Я лучше пойду.

— Если хочешь получить деньги, тебе лучше остаться.

Кэт заколебалась. Сейчас она ненавидела его и себя.

Она вновь опустилась в кресло. Она отвечает за Хуану. И поможет ей, чего бы это ни стоило.

— Ты можешь посмотреть мне в глаза и сказать, что не хочешь меня? — спросил Ник. — Или что ты не ненавидишь это состояние — быть пленницей своего желания?

— Желания недостаточно.

Он рассмеялся.

— Это все, что у нас есть, Кэт. Ничего не изменилось.

Единственное, что у них было общего, — это безумное желание, сжигавшее обоих. И деньги, подумала она с отвращением, вспомнив о Хуане. Деньги должны дарить детям счастье. А секс должен быть полным любви, подумала она.

Она смотрела на кофе в чашке. Мысли путались у нее в голове. Им мешали чувства и воспоминания, принимавшие форму причудливых видений. Сможет ли Ник когда-нибудь увидеть в ней человека, а не женщину?

Ник подошел к окну. Он прекрасно смотрелся здесь. В своей квартире, заработанной тяжелым трудом.

— Я доверяю тебе и хочу получить то же самое взамен, — сказал Ник.

Знал ли он о неверности Глена? О том, что он изменил ей в первый год брака, когда она настояла на том, чтобы учиться в университете? Глен не любил, когда шли против его воли.

Ник обернулся и посмотрел на нее. От внимательных янтарных глаз ничего не ускользало.

— Нет, — произнесла она. — Я не хочу заключать с тобой сделок. Да, меня влечет к тебе, но я не собираюсь с тобой спать. Я обойдусь без тебя и сама буду строить свою жизнь. Я вполне устроена и довольна своей жизнью.