Любовный спектакль - Морган Сара. Страница 8

— Ты прав, — проговорила Шанталь.

— Я рад, что ты так думаешь, потому что тебе придется играть во всем этом не последнюю роль.

— То есть?

— То есть у моего отца должно быть перед глазами подтверждение наших возвышенных и многообещающих отношений, — нервозно объяснил грек.

Шанталь сурово нахмурилась, в упор глядя на него.

— Что тебя смущает? — с трудом сдерживая гнев, спросил Ангелос.

— Но… как мы будем из всего этого выбираться? — робко спросила она.

— Время покажет… Время покажет… — все заметнее раздражаясь, пробормотал он в ответ. — Пойми: я обязан помочь ему пережить этот тяжелый период. Специалисты утверждают, что состояние его очень сложное. Он хочет как можно быстрее улететь в Грецию. Я с большим трудом убедил его задержаться на некоторое время в Париже. Но долго удерживать его возле себя я не смогу. А лететь с ним на остров и быть с ним там для меня тоже затруднительно. Разумеется, я найму для него армию врачей и сиделок, если понадобится, но, похоже, этого недостаточно для его восстановления. Ты полетишь с ним, потому что он бредит тобой.

— Нет!

— Да, Изабелль! Ты полетишь с моим отцом и будешь с ним. А там, судя по ситуации, либо ты осторожно и терпеливо объясняешь ему, что у нас с тобой нет и не может быть никаких отношений, либо будешь продолжать поддерживать его в сладком неведении. Повторяю, действовать надо по ситуации, следуя принципу «не навреди». Я рассчитываю на твою деликатность, Изабелль.

— Я… не уверена, что справлюсь…

— Справишься, — проговорил Ангелос, — я лично заинтересую в этом тебя, — прошептал он и нежно поцеловал ее в ложбинку между грудей.

Глава четвертая

В этом безмолвном согласии было что-то нежное, детское, и Ангелос с неудовольствием отметил про себя, что почти поверил в искренность и ранимость своей гостьи. Казалось, судьба этого белокурого существа и впрямь находится в его руках, ему оставалось лишь повелевать, и она сделает все, о чем бы он ни попросил. Правду говорят, внешность обманчива, напомнил себе Ангелос.

— А если он станет настаивать? — осторожно спросила Шанталь, присев на постели.

— Настаивать на чем? — с недоумением спросил Ангелос.

— На свадьбе с ним, например…

Ангелос тяжело вздохнул и, откинувшись на подушку, прикрыл глаза.

Не дождавшись ответа, Шанталь склонилась к его лицу и провела пальцем по щеке и подбородку. Мужчина продолжал неподвижно лежать, безучастный к ее исследовательским ласкам. И только когда Шанталь стала гладить губы, ресницы его вздрогнули, и он, открыв глаза, внимательно взглянул на свою гостью. Она улыбнулась ему. Но он в ответ не улыбнулся.

Только раз в своей жизни он был обманут женщиной. И случилось это в далекие восемнадцать. Тогда он еще не проводил различий между любовью и страстью, нежностью и вожделением.

— Чтобы этого не случилось, достаточно поддерживать в нем уверенность, что мы с тобой без ума друг от друга. Он любит романтические сказки… Придумывай на свое усмотрение обстоятельства, которые якобы не позволяют нам сочетаться узами брака немедленно. Пусть думает, что у нас все замечательно и осталось только сделать этот маленький, чисто формальный шажок.

— Твой отец… он такой приятный человек. Поверь, мне очень жаль, что он оказался в больнице… И именно поэтому мне страшновато. Я опасаюсь, как бы ему не стало хуже, когда вскроется подлог. Вряд ли его утешит то обстоятельство, что ты руководствовался благими намерениями, вводя в заблуждение человека, который так тебя любит.

— Это шантаж?! — резко вскочив, воскликнул Ангелос.

— Ты что? — испуганно пролепетала девушка. — Ты о чем? Какой шантаж?

— Надеюсь, тебе хватит такта не предъявлять мне счет после того, как все закончится. Придумаешь что-нибудь типа того, что ты сейчас сказала, и начнешь потом ко мне приставать с претензиями. Мол, то я не так сделал, это. Папу обидел, тебя обидел, еще кого-то… Ты получишь вполне достаточно в соответствии с уговором, если убедительно сыграешь свою роль, — угрожающе произнес Ангелос.

— И что же это за уговор такой? — резко спросила Шанталь, уставшая от непрерывных обвинений.

— Я покупаю твои услуги, Изабелль. А услуги будут заключаться в том, что ты отправишься вместе с моим отцом в качестве моей невесты на остров в Эгейском море, будешь развлекать старика милой болтовней, когда это будет позволено сиделкой, в остальное же время можешь сидеть у бассейна с коктейлем в руке. Но соблазнение других богатеньких мужчин на весь период действия нашего договора для тебя под запретом. Это усвой твердо, Изабелль. У меня не может быть распутной невесты… И учти, это работа без выходных и перерывов. Роль моей избранницы ты должна играть двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю столько времени, сколько потребуется, до тех пор, пока я не сочту нужным отпустить тебя на все четыре стороны… Обещаю, что ты ни в чем не будешь испытывать нужды, а после, когда все благополучно разрешится, ты получишь щедрое вознаграждение в обмен на обязательство хранить в строжайшем секрете условия нашего договора до конца времен… Надеюсь, тебе все понятно?!

— Нет, — покачала головой Шанталь.

— Нет? — искренне удивился Ангелос. — Что ж тут непонятного, Изабелль?.. Только предупреждаю, не смей играть со мной.

— Нет, я не согласна. Я просто не чувствую себя способной нагло обманывать такого хорошего человека, как твой отец, а ведь именно это ты требуешь от меня, — честно проговорила девушка.

— Миленькое дельце, — хмуро заметил грек. — Отказываешься обманывать хорошего человека.

— Категорически, — подтвердила она.

— Ты, что же, цену себе набиваешь? — вновь раздраженно спросил ее Ангелос.

— Нет. Просто отказываюсь, — тихо возразила она.

— Ты не можешь так просто отказаться, тем более, если мой отец тебе не безразличен! — гневно прикрикнул он. — Будь он в лучшем состоянии, я бы и не посмотрел в твою сторону сегодня днем.

— А представь, что он не поверит в нашу безумную-безумную любовь…

— Изабелль, если ты будешь смотреть на меня так, как ты смотришь сейчас, он поверит; боюсь, что даже я тогда поверю, если это продлится сколько-нибудь долго, — насмешливо произнес Ангелос.

— А на что для достоверности готов пойти ты? — спросила его Шанталь.

— Я поселю тебя в родительском доме. Разве недостаточно?

— Считаешь?

— Никогда прежде ни одну из своих женщин я не возил туда, тем более не оставлял со своим отцом на длительный срок.

— Никогда-никогда? — взволнованно прошептала девушка.

— Никогда-никогда, — с улыбкой подтвердил грек. — Но не обольщайся, Изабелль, это только сделка, не более того. Я не хочу, чтобы ты размечталась бог весть о чем. Между нами говоря, ты в этой ситуации будешь исполнять роль сиделки… Относись к этому как к роскошному отдыху, за который не нужно платить. Тебя все еще что-то смущает? — строго спросил Ангелос.

— Очень и очень многое, — ответила Шанталь.

Шанталь протянула руку и забрала свой паспорт у служащей аэропорта. Она сделала несколько шагов, после чего внезапно остановилась и, резко повернувшись, бросилась к Ангелосу.

— Нет, нет, не убеждай. Не могу я пойти на это. Ничего из твоей задумки не получится. Нет, лучше сейчас же все отменить.

Она любила играть разные роли, но только не дурачить приятных ей людей.

— Ты летишь в Грецию. Все уже решено-перерешено. Нельзя отказываться от нашего уговора, стоя одной ногой на трапе.

— Я ведь до сих пор и не говорила, что согласна. Разве говорила? Нет.

— Я полагал, что довольно и твоего сочувствия моему отцу. Что мешает тебе относиться к поездке как к благородной миссии спасения? Представь, что будет с ним, если он узнает, что ты отказалась лететь. Это его убьет. Я уже заверил отца, что моя драгоценная возлюбленная не даст ему скучать в мое отсутствие.

— Это эмоциональный шантаж, — упрекнула его девушка.

— От этого тебя не убудет, — небрежно бросил мужчина.