Хуан Дьявол (ЛП) - Адамс Браво Каридад. Страница 22
- Да, да… я была у дверей, пока хозяйка говорила с тобой. Не знаю, что она сказала тебе, но дала денег. И если меня схватят собаки, я скажу, что хозяйка дала тебе денег, а ты должна была помочь ей. Ай, Боже мой! Баутиста нас убьет. Тебя тоже убьют…!
Вздрагивая, Кума подошла к двери и посмотрела сквозь узкую щель. Затем с неудовольствием уверенно повернулась к Ане:
- Никто не идет за тобой! Ты, наверное, спятила! Не кричи!
- Я ничего не сделала. Но Баутиста поклялся, а теперь убьет меня и тебя! У тебя есть сила. Да, теперь я согласна. Хозяйка сказала, что у тебя сила. Прикажи духу, чтобы он покончил с собаками! Сделай сглаз, Кума, околдуй Баутисту. Пусть он ноги сломает, пусть глаза вылезут из орбит, пусть его настигнет смерть на полпути, пусть псы покусают его…!
- Замолчи, я сказала! Если ты еще раз крикнешь, я сделаю тебе сглаз: превращу в жабу, в камень, в ящерицу…!
- Преврати во что угодно, но чтобы Баутиста не нашел меня! – И с внезапной радостью воскликнула: – Преврати его в жабу! У тебя есть сила, Кума. Говорят, однажды ты сделала это, превратила человека в жабу. Преврати его в жабу!
- Баутиста белый, это будет труднее, – отказалась волшебница. – К тому же, твой талисман сильнее моего. Но я дам тебе другой, самый лучший, что есть. Если он в твоих руках, можешь выходить спокойно, бежать без опаски. Ничего не случится. Я защищу тебя, я смогу. Ты ведь слышала, что говорят, да? У Кумы есть сила. Подожди, подожди. Я дам тебе выйти, сбежать, но ты должна делать, что я скажу. Подожди, подожди…
Дрожащая Кума подошла к дверям. На агатовом лице вращались перепуганные глаза, а изворотливый разум взвешивал опасность, прикидывая со сноровкой старой обманщицы доверчивость несчастной, которая тряслась на коленях посреди хижины.
- Ты должна уйти. Если тебя обнаружат здесь, мы пропали. Есть путь, который я укажу тебе, и вот талисман… вот.
Она взяла наугад охапку трав, первое, что попалось под руку, и прижала ее к груди Аны. Затем потащила ее к узкой двери с другой стороны хижины, и приказала отчаявшейся Ане:
- Не бойся, выйди здесь… и не сходи с дороги. Поднимись по скалам, затем спустись к ущелью. Там есть водопад. Войди в воду, и выйди с другой стороны. Ты должна заходить в воду каждый раз, когда видишь ее, чтобы талисман помогал. Спустись на дно ущелья, среди скал есть дорога; держись за ветки, когда будешь спускаться к речной заводи. Войди и туда в воду…
- А если меня унесет река?
- Хуже попасть на зубы псов! Но тебя не поймают. На той стороне не глубоко. Следуй по ней весь путь, сколько сможешь, а когда выйдешь, то будешь на другом берегу. И тогда беги, беги, пока не дойдешь до дороги. Там есть мост, возле камня… там заканчивается Кампо Реаль. Если дойдешь до того места, будешь спасена, свободна… Иди… уходи…!
Грубым толчком, с откровенным нетерпением, Кума заставила Ану выйти через узкую дверь, скрытую в плохо соединенных досках хижины; затем закрыла ее, задвинув грубую задвижку из дерева, и съежилась за печкой, молясь дрожащим голосом:
- Пусть твоя божественная персона защитит меня, Бог трех сил! Водой и огнем, небом и землей!
- Где-то здесь она прошла! Я уверен! – послышался голос Баутисты.
- Поддержи меня, Бог трех сил! – просила Кума, пугаясь еще сильнее. – Помоги вместе с первым своим господином, который укрощал зверей! Защити против когтей и клыков!
- Вот здесь! – сообщил Баутиста. И приказал: – Франсиско, снеси дверь прикладом, быстро! Держи собак!
Одним прыжком Кума прыгнула на стол, чудом избежав нападения свирепых животных. Баутиста держал за ошейник самого свирепого пса, пока другие рыскали по хижине, яростно обнюхивая, царапая когтями земляной пол близко к дверям, откуда сбежала Ана.
- Она была здесь, да? – заметил Баутиста. – Не отрицай. Посмотри, как нюхают псы! Несчастная, если спрятала ее! Отдавай ее!
- Я никого не прятала! Клянусь, клянусь! – отрицала перепуганная Кума. – Сюда приходит много людей, не знаю, о ком ты говоришь…
- Знаешь! Знаешь, потому что она сбежала. Это служанка большого дома. Если скрываешь ее, то заплатишь!
- Не бей меня… не бей! – пожаловалась перепуганная волшебница. – Ты говоришь. Служанка большого дома, да. Но она не входила, она прошла к хижинам…
- Лжешь! Не может быть! Мы были там! Что это? А, платок! Он был на ее голове! Она была здесь, это ее платок. Отвечай! Что это?
- Это? Ничего… Дверь…
- Действительно! – подтвердил Баутиста, открывая ее сильнейшим пинком. – Франсиско, иди за собаками. А ты, проклятая обманщица получишь по заслугам!
Кума с усилием поднялась; спотыкаясь, она дошла до калитки, которую грубым ударом почти вышибли. На вершине горы шли по следу нюхавшие псы, преследователи Аны. С болью она подняла темную руку, на которой кнут Баутисты оставил кровавый след, и сжала кулаки в выражении неповиновения, африканской ненависти, дикой и насыщенной:
- Проклинаю! Проклинаю тебя с ног до головы! Будь ты проклят и твой хозяин, которому служишь! Будь проклят Ренато Д`Отремон! Будьте прокляты твое имя, раса, земля! Пусть огонь сожжет твой дом, а ветер унесет деньги! Пусть упадут твои деревья, пусть усохнут посевы, пусть у тебя не будет кровного сына, и пусть незаконнорожденный отберет твое наследство!
- Ай, ай, ай, сеньор Хуан, сеньор Хуан Дьявол! Благословен Бог, что я встретила вас! Какое несчастье, какое огромное несчастье!
- Какое несчастье? Ты скажешь наконец?
Упав посреди вестибюля, который являлся одновременно прихожей, кабинетом и библиотекой скромного дома нотариуса Ноэля, Ана напрасно пыталась объясниться с двумя мужчинами, смотревшими на нее так, будто сомневались в разуме женщины, дрожащей, жестикулирующей, лохматой, в порванном мокром платье, испачканной, сильно уставшей, чтобы стоять на ногах, слишком напуганной, чтобы изъясняться здраво.
- Ай, сеньор дон Хуан Дьявол! Ай, сеньор дон Педро Ноэль! Я не могу больше… умираю…
- Ты расскажешь, что с тобой случилось, девушка? – спросил Ноэль. – Столько причитаний без объяснений, столько неясного…
- Ай, моя сеньора Айме, такая красивая и хорошая! Она не хотела, чтобы так вышло, не хотела делать этого. Какое несчастье и какая несправедливость! И все потому, что хозяин Ренато ехал за ней…
- Ренато? – удивился Хуан, не понимая, что пытается сказать метиска.
- Да, да… Для чего ему нужно было за ней бежать? Она хотела упасть медленно, мягко; хотела сама упасть с коня перед домом Кумы, но тот не дал ей. Он ехал за ней, гнался, пока не понесся, не поскользнулся конь… и бац! Там они и были… – Ана прервалась на секунду, и начала отчаянно плакать. – Поэтому, поэтому они сделали мне то, что сделали, потому что она была мертва…
- Кто мертва? – спросил Хуан.
- А кто же еще? Моя сеньора Айме. Красивая, как девственница, в белом платье и вуали…!
- Мертва Айме? – прошептал ошеломленный Хуан. – Ты сказала, что умерла Айме?
- Я начинаю понимать, – подтвердил Ноэль. – Конечно же случился несчастный случай, несчастье, в котором Айме стала жертвой…
- Да, да… На лошади, и все свалились в глубину ущелья, – объяснила расстроенная Ана. – Я больше не хотела видеть! Я бежала и бежала…! Знала, что должна исчезнуть, и собрала вещи, потому что Баутиста, проклятый Баутиста… и вы уже видите, видите, что он сделал мне!
- Что он сделал? – расспрашивал нотариус.
- Он бежал за мной, отвязал собак, как будто я животное!
- Отвязал собак? – удивился Хуан. – Слышите, Ноэль?
- Печальный способ, который, к сожалению, еще используется, хотя и запрещен законами, – грустно согласился Ноэль. – Но ответь, девочка, почему ты сбежала?
- Потому что меня тоже хотят убить!
- Почему говоришь «тоже»? – заметил Хуан. – Неужели Ренато…?
- Это по его вине сеньора Айме свалились в обрыв! Он бежал за ней, как сумасшедший. Бежал до тех пор, пока она не могла бежать, и, конечно же, свалилась вниз. А затем, когда я тихо молилась, то услышала, что Баутиста сказал Янине. Что хозяин Ренато велел меня схватить. Меня будут бить до смерти палками, чтобы я рассказала им…