Капризный ангел - Картленд Барбара. Страница 22

А когда Тильде случалось выезжать с родителями на пикник, то пару раз она даже запекала на огне форель, которую отец вылавливал в близлежащем озере.

Но фрау Штрудель не стала заставлять ее хлопотать у плиты и сама отлично справилась с яичницей. А потом выгрузила из корзинки на стол свои покупки. По пути домой она купила в деревенской лавке свежайшего хлеба, фунт золотистого сливочного масла и чесночных колбасок. Но Тильде острый привкус последних пришелся не по душе.

– Как вы думаете, муж долго еще будет спать? – поинтересовалась она у женщины, когда они закончили трапезу и она проворно убрала со стола и составила грязную посуду в раковину.

– Зависит от того, сколько настойки вы ему дали. Ваш муж спит так крепко, что не удивлюсь, если он не проснется еще по крайней мере сутки.

– О боже! – воскликнула Тильда огорченно.

– Да не волнуйтесь, говорю же вам. Сон в его состоянии – первое и самое лучшее лекарство. Ничто так не восстанавливает силы больного, как крепкий сон.

Хозяйка не подозревала, что Тильду волнует не только здоровье Рудольфа, но и перспективы скорейшего возвращения в Мюнхен. Ведь ее наверняка уже ищут все, кто только может. Она представила себе, какая паника сейчас царит среди ее свиты и какой переполох в самой гостинице. Бедный профессор Шиллер! Ему уж точно не позавидуешь! Ведь бедняге наверняка придется рассказать и о своей причастности к исчезновению леди Виктории.

Хотя, с другой стороны… Ведь если, по словам хозяйки, уличные беспорядки все еще продолжаются, то им всем там, в отеле, должно быть очевидным, что она пока просто не может вернуться домой по вполне уважительной причине. Придется леди Крукерн какое-то время довольствоваться обществом одного профессора. Главное, чтобы у них хватило ума не заявлять о ее исчезновении в полицию! Но самое ужасное из всего, что может быть, – это если князь Максимилиан именно сейчас пришлет приглашение незамедлительно выехать в Обернию.

А вот разобраться как следует, то виноват во всем только он! – вдруг разозлилась Тильда на своего жениха. Ведь если бы они пересекли границу Обернии в тот день, как это запланировал отец, ничего подобного с ней бы не случилось.

Однако в глубине души Тильда была страшно рада, что случилось то, что случилось. О таком захватывающем приключении она не могла мечтать даже в самых смелых фантазиях! Преследование полиции, угнанный фургон, а потом их финальный рывок, когда они с Рудольфом, не разбирая дороги, мчались в темноте по горному склону…

А ведь еще вчера утром он беззаботно носился за своей Митси по горам вокруг парка Линдерхоф. Тильда снова вспомнила странные, такие волнующие, сказанные глубоким, срывающимся от напряжения голосом слова: «Я хочу тебя! Я хочу тебя!»

Чего же он хотел от этой красивой девушки, уже в который раз стала ломать голову Тильда. И что вообще означают эти непонятные слова?

Эти мысли настолько захватили ее, что она даже вздрогнула, услышав голос фрау Штрудель:

– Так вашему мужу будет гораздо удобнее.

– Как «так»? – непонимающе переспросила ее Тильда.

– Я же только что сказала, что переодела его в ночную сорочку. Одну из тех, что остались от моего покойного мужа, – фрау Штрудель вздохнула. – Уже пять лет как его не стало, а у меня все рука не поднимается выбросить его вещи. С другой стороны, я такая сентиментальная! – Женщина немного помолчала и продолжила: – Зато у вас появилась возможность простирнуть рубашку мужа. Только прошу вас, сушите ее на заднем дворе. Люди очень удивятся, увидев на веревке перед моим домом развевающуюся на ветру мужскую рубашку. Еще бог знает что подумают! – Она рассмеялась собственной шутке и добавила: – Вечером я принесу ночную рубашку и для вас. Одолжу ее на время у той женщины, у которой принимаю роды. Скажу, что беру для того, чтобы заштопать.

– Вы очень добры, сударыня! – растерялась Тильда. – Но…

– О, она не такая толстуха, как я! – по-своему истолковала смущение Тильды фрау Штрудель. – Вам ее сорочка будет в самый раз. Вам, как молодой женщине, хочется ведь выглядеть привлекательной перед своим мужем.

– Благодарю вас! – едва слышно прошептала Тильда.

А что еще можно было сказать в подобной ситуации?

– Вот и прекрасно! Ну, я пошла. Все продукты вы найдете в кладовке. Если у вашего мужа начнется жар, что вполне возможно при таком ранении, не пугайтесь, а дайте ему что-нибудь легкое перекусить. Например, сделайте омлет. Яйца и колбасы тоже в кладовке.

– Большое спасибо! Но вы ведь к вечеру вернетесь?

– Да, загляну домой часов в шесть, чтобы покормить цыплят.

– А ночь? Где же вы будете спать? Мы ведь не можем выжить вас из собственной кровати!

– О, за это не волнуйтесь! На ночь я вернусь к роженице. Роды могут начаться в любой момент. Эти детки такие капризные! Кто знает, что там втемяшится в их головки! Ребенок может появиться на свет уже после обеда, а может и затянуть со своим появлением на свет на целую неделю. В любом случае я постоянно должна быть там.

Фрау Штрудель понизила голос и перешла почти на шепот, словно опасаясь, что их могут услышать:

– Будущая мама – совсем слабенькая. Она не баварка, приехала в наши края из Эльзаса. А там люди не такие крепкие, как у нас. Дай-то бог, чтобы все обошлось!

Женщина подхватила корзинку и направилась к дверям.

– Скажу только одно: я сделаю все, что могу. А вы тут тоже смотрите будьте осторожны! Да! И не забудьте запереть дверь на засов.

– Обязательно! – пообещала хозяйке Тильда.

Домик фрау Штрудель стоял на возвышении, почти у самого подножия горы, и из окон как на ладони была видна вся деревня, раскинувшаяся внизу. Тильда долго наблюдала за тем, как удаляется фрау Штрудель, тяжело ступая по камням, пока та не вышла на тропинку, ведущую к деревне.

То, что они поселились на отшибе, в их нынешнем положении большая удача. Никто лишний раз не потревожит. Ведь обычно деревенские в курсе всех новостей. Наверняка уже известно, что фрау Штрудель принимает роды, а потому никто не захочет попусту карабкаться в гору, чтобы постучать в запертую дверь.

Вспомнив о двери, Тильда побежала в прихожую, задвинула засов и пошла в спальню.

Рудольф продолжал спать. Рубашка с белыми рюшами вокруг ворота эффектно оттеняла загорелую кожу, и он показался Тильде особенно красивым и очень-очень молодым. Тильда присела на краешек кровати и принялась разглядывать молодого человека.

Разве могла она представить себе вчера утром, когда впервые увидела его в горах возле Линдерхофа, что вскоре окажется с ним наедине в крошечном домике, тоже затерянном в горах, но уже вблизи Мюнхена? И кто им скажет сейчас, когда и как они вернутся в этот самый Мюнхен!

Нет, этот незнакомец определенно волнует ее так, как не волновал еще ни один мужчина из тех, кого она видела ранее. Она вспомнила, с какой неохотой откликнулась вчера утром на призыв королевского адъютанта вернуться во дворец. Ей так хотелось узнать побольше и о Рудольфе, и о его спутнице Митси.

И вот сколько всего случилось с тех пор! Они с Рудольфом бежали из Мюнхена, спасаясь от полиции. Даже провели – о ужас! – ночь в одной постели. Но она по-прежнему ничего не знает о нем.

Интересно, что сказала бы мама, узнай она обо всех злоключениях своей дочери? Разумеется, пришла бы в ужас. Тильда тут же представила себе негодующее выражение лица принцессы Присциллы и невольно рассмеялась. Бедная мамочка! Ей никогда не понять, какие невероятные, какие фантастические, какие захватывающие дух приключения случились в ее жизни за последние двадцать четыре часа. И как же она теперь далека от унылых, опостылевших ей дворцовых церемоний, от чопорных родственников, всегда готовых осуждать все и вся, от до смерти утомившей ее своим вечным брюзжанием по любому поводу леди Крукерн, от них всех!

Что бы ни случилось с ней в будущем, сказала себе Тильда, эту ночь она запомнит навсегда. Эту ночь, а еще Рудольфа!

Глава 5