Еще один знак зодиака - Леонтьев Антон Валерьевич. Страница 5

— Эти чертовы телефоны так искажают голос! — воскликнул инспектор. — Но к делу: нам требуется ваше присутствие, мисс. Мистер Мориарти сейчас не может говорить, он в архиве, но он просил передать вам, что мы наткнулись на кое-что чрезвычайно занимательное. Похоже, вы правы — «Зодиак» все еще на свободе!

Мое сердце забилось так сильно, что я испугалась — не выскочит ли оно из груди. Дрему как рукой сняло, и я с готовностью сообщила:

— Я сейчас же отправлюсь к вам…

— Мы покинем управление, чтобы отправиться по горячему следу, — перебил меня инспектор. И я еще раз подивилась тому, как незнакомо и странно звучит его голос. Не представься звонивший инспектором Кронином, я бы ни за что не угадала, с кем говорю. Да, инспектор прав: аппараты очень сильно искажают голос. — Поэтому возьмите такси, мисс, и оправляйтесь по следующему адресу. У вас найдется самописка и блокнот?

Он продиктовал мне адрес (окраина Голливуда, где располагаются виллы давно забытых звезд эпохи немого кино), а я заверила, что постараюсь прибыть туда как можно быстрее. Такси, вызванное мной, не заставило себя долго ждать. Я заняла место в автомобиле и, сообщив адрес, попыталась угадать, что же узнали шеф и инспектор Кронин. Наверняка выяснили, кем является убитая девушка. Или, возможно, решили осмотреть место, где было обнаружено ее тело? Во всяком случае, они приоткрыли завесу тайны!

Мы были на месте без десяти двенадцать. Я заверила таксиста, что ждать не требуется и, расплатившись, отпустила его. Он высадил меня около неухоженной виллы, в которой, создавалось такое впечатление, никто не жил. Подобных в этом уголке Голливуда предостаточно — хозяева или обитали за границей, или запирались в собственных дворцах, стараясь вернуть безвозвратно ушедшие времена.

Ни Квентина, ни инспектора не было видно. Но Кронин сказал, что они будут ждать меня! Наверное, их что-то задержало, и они вот-вот появятся, успокаивала я себя.

Легкий туман окутывал все вокруг. Запахнув манто, я подошла к воротам виллы. Нет ни таблички с именем, ни почтового ящика. Внезапно я услышала, как неподалеку треснул сучок.

— Инспектор Кронин? — спросила я пугливо.

Ответа не последовало. Нет, они бы ни за что не стали так пугать меня! Вдруг мне пришла простая и ужасная мысль — отчего я решила, что говорила по телефону с инспектором? Кажется, подобный трюк применил в одном из романов Квентина коварный убийца (произведение называлось «Полночь уже не наступит», одно из моих любимых). Там, в финале, преступник, понимая, что его разоблачили, выманивает отважную молодую журналистку посредством звонка, имитируя голос частного детектива, которому она помогает, и затем пытается убить. Только в самый последний момент героиню спасают, а убийцу хватают с поличным.

Но романы, как я хорошо знала, далеко не всегда копировали жизнь. В любом криминальном произведении невинно осужденный никогда бы не был казнен на электрическом стуле, а тем вечером произошло именно это.

Я еще раз позвала Квентина и инспектора, но мне никто не ответил. И тут вдруг показалась темная фигура, надвигавшаяся на меня из тумана. Я тихо вскрикнула и бросилась бежать. Тяжелое дыхание и топот за моей спиной свидетельствовали о том, что преследователь не желает сдаваться.

Он нагнал меня за поворотом — я поскользнулась и, вывихнув ногу, упала. Тот, кто мчался за мной, приблизился. Я не видела его лица, однако заметила в руках этого типа веревку.

— Ты и есть «Зодиак»! — воскликнула я. — Я тебя нашла! Ты не посмеешь причинить мне вред, потому что мои друзья, писатель Квентин Мориарти и инспектор Лайонел Кронин, уже на пути сюда. Да вот же они!

Но мой нехитрый трюк не произвел на убийцу никакого впечатления. Я попыталась подняться на ноги, но у меня не получилось. Тогда я поползла на четвереньках прочь, моля об одном: чтобы все, что со мной происходит, оказалось видением.

Но то было правдой. Мне не удалось далеко уйти. Убийца накинул мне веревку на шею. В глазах потемнело, в ушах зазвенело. Мне вспомнились слова Джека Тейлора — ведь он был уверен, что «Зодиак» доберется и до меня.

Но кто же такой этот монстр? Из последних сил я сумела повернуться — мне хотелось взглянуть в лицо маньяка. Он был в длинном черном пальто с поднятым воротником и в шляпе, нахлобученной на лоб. Я впилась зубами в ладонь убийцы, затянутую кожаной перчаткой —

«Зодиак» (у меня не было никаких сомнений в том, что я имею дело со знаменитым убийцей) болезненно вскрикнул и на мгновение выпустил меня. И тогда я сорвала с него шляпу.

Месяц, вышедший в то мгновение из-за туч, осветил лицо «Зодиака». Я охнула и, не удержав равновесия, полетела на землю.

«Зодиак» тем временем извлек из кармана пальто длинный нож (наверняка тот, при помощи которого он отрезал своим жертвам головы) и склонился надо мной.

Я знала, что спасения не будет. «Зодиак» размахнулся, стальной клинок сверкнул нестерпимо ярко в свете месяца — и через секунду я была мертва. Но «Зодиак» продолжал с остервенением наносить удар за ударом даже после того, как жизнь покинула мое бренное тело.

А минутой позже начался новый день, который, впрочем, мне не было суждено застать. Ведь я умерла в день казни Джека Тейлора, известного людям под прозвищем «Зодиак». И только я знаю, кто является настоящим «Зодиаком», однако поведать об этому никому не могу. Считается, что мертвые молчат. Но это не так, потому что смерть не есть конец. Она — только начало. Поэтому я и веду свой рассказ…

Марина Подгорная

— Марина!

Я встрепенулась, как собака.

— Марина!

Я сорвалась с места и бросилась бежать.

— Марина, черт тебя подери, где же ты?

Капризный голос моей хозяйки, Валерии Артуровны Свентицкой, разносился по всему второму этажу ее подмосковного особняка, который она предпочитала именовать виллой.

Приблизившись к двери, я почтительно постучала — не дай бог вторгнуться в святая святых одной из самых известных российских писательниц (почитающей себя, вне всякого сомнения, самой известной и, конечно же, самой одаренной) без стука. Даже если мадам Свентицкая и зовет меня, надрывая горло, это не значит, что я могу входить в ее будуар, не испросив разрешения.

— Где же ты? — вновь послышался капризный голос Валерии Артуровны. — Что, заснула? Или в сортире засиделась?

Нацепив сладкую улыбку, я вошла в будуар. Мадам Свентицкая подобно Джомолунгме нависла над огромным чемоданом, наполовину заполненным ее вещами. Похоже, она все-таки решила воспользоваться моей помощью.

Валерия Артуровна грозно посмотрела на меня и изрекла:

— Дорогая, советую тебе регулярно чистить уши. В следующий раз, если заставишь меня ждать, придется вычесть из твоей зарплаты значительную сумму в качестве штрафа.

Мадам, отметила я, была в плохом настроении. Впрочем, я работала на Леру уже почти три года (мои предшественницы не задерживались больше пары месяцев) и прекрасно изучила все ее капризы. В том, что она может урезать мне зарплату, я не сомневалась. Мадам Свентицкая получала, по официальной информации, в год не меньше миллиона долларов, а по моей собственной — примерно в два раза больше, однако была патологически жадна. Видимо, сказывалось неискоренимое наследие тяжелого прошлого, когда она работала завучем в провинциальном ПТУ.

Лера пихнула изящной туфелькой чемодан и, подойдя к трюмо, извлекла из изящного золоченого ящичка изящную сигарету и не менее изящно раскурила ее. Мадам Свентицкая была в курсе, что я не выношу табачного дыма, однако ей доставляло ни с чем не сравнимое удовольствие дымить в моем присутствии. Вот и сейчас она подошла ближе и, пустив прямо мне в лицо облачко дыма, заявила:

— Ты, дорогуша, моя личная секретарша, соответственно, в твои обязанности входит и подготовка моего американского турне. Так что займись этим, и побыстрее!

Я уныло уставилась в спину мадам Свентицкой, вышедшей из будуара, а затем опустилась на обтянутый розовым плюшем пуф (вкус моей хозяйки остался плебейским, несмотря на миллионные заработки или, наоборот, вследствие этого). Итак, мне велено собрать один из ее пяти (или даже семи) чемоданов, которые Лера возьмет с собой в Штаты, куда мы отправимся меньше чем через двадцать четыре часа.