Хороша была Катюша - Федорова Мария. Страница 28

Развернулась и выбежала из библиотеки, хлопнув дверью.

– Что же я наделала... – Марина Петровна сидела, обхватив голову руками, и мерно раскачивалась. – Дура я, дура. Вообразила невесть что и завелась. Знаете, мне все время кажется, что я перед Аней виновата. У нас с ее мамой были непростые отношения. Мы мало общались, Анечка меня не очень-то хорошо знала. А тут оказалось, что, кроме меня, опеку оформить некому. А у девочки переходный возраст, мне так за нее страшно. И вдруг она начинает каждый день рассказывать: Светлана Николаевна, Светлана Николаевна. На концерт приходила, в кафе были, в цирке. Ну, мне и показалось, что тут дело нечисто. Сейчас, сами знаете, какое время... Все эти квартирные дела... Только и слышишь: убили за квартиру, выселили, обманули, оставили без жилья и денег. А тут девочка беззащитная. Живет одна... В опеке требуют, чтобы я ее у себя поселила. Да я не против, хотя с моими детьми жить не сахар – мальчик гиперактивный, истеричный, девочка все время болеет. Но я не против, так ведь Анечка ни в какую... Она за время маминой болезни привыкла к самостоятельности, одиночество любит. Так что мы с ней договорились, что раза два в неделю она ко мне приезжает, по выходным – я к ней. И созваниваемся каждый день. Конечно, этого мало. Очень мало. Она, в сущности, еще ребенок. Ей хочется, чтобы кто-нибудь ее по головке погладил, уроки проверил, конфет купил, в цирк, в конце концов, сводил... Вот она к вам и привязалась. А я, дура, взбесилась. Что же теперь делать? Она же меня и правда не простит.

– Да что вы, Марина... Обязательно простит, помиритесь. Анечка очень чуткая и добрая девочка. Вас действительно можно понять – такая ответственность. Это трудно. Ничего, вы сегодня ее не трогайте, а завтра позвоните или навестите. А сегодня я с ней попытаюсь поговорить. Объясню, что ничего страшного не произошло.

Глава 22

– Сергей, прости меня, но я, хоть убей, не могу понять, зачем тебе нужна помощница...

– Вить, я же не спрашиваю, зачем тебе нужна эта безмозглая Миранда...

– А я и не скрываю – можешь спросить. – Виктор довольно ухмыльнулся. – Хотя я думаю, что ты не дурак, сам уже догадался. Только учти, что Миранду мы взяли на испытательный срок, и не сегодня-завтра я ее отсюда выпровожу. А ты хочешь, чтобы твоей «помощнице» мы гарантировали нормальные деньги и устойчивое положение. Это с какой же радости?.. Или она у тебя гениальный юрист, вот-вот прославит нас на весь мир, и мы заткнем за пояс всех, начиная от Плевако и кончая Падвой?

– Нет, за пояс не заткнем. Но эта женщина – на самом деле не очередная «миранда», которой ты, кстати, платишь как хорошему специалисту. Точнее – мы платим... А моей знакомой, которую я хочу принять на работу, за тридцать, у нее ребенок, высшее образование, она знает делопроизводство, умеет работать в коллективе...

– Что ты мне ее резюме пересказываешь? Не трудись – дай я сам прочту... Или нет никакого резюме, а ты мне просто по ушам ездишь, ее деловые качества воспеваешь? Я, конечно, понимаю, что женщины за тридцать тоже могут нравиться, и ничего против не имею. Но только не за счет фирмы. Бери офис-менеджером на тех же условиях, что и Миранду, и живи в свое удовольствие.

Сергея страшно бесил этот разговор. Он и самому себе не признавался, что так старательно хлопочет за Светлану не только по соображениям абстрактного гуманизма. А тут Виктор так уверен, что он обязательно воспользуется своим положением начальника. В конце концов – пусть думает что хочет. Наверное, Светлана согласится на эти условия, а потом можно будет их и улучшить.

Сегодня же вечером надо обязательно ей позвонить. В первый раз за долгое время Сергей заторопился домой.

– Света, здравствуйте. Это Сергей. Помните, мы с вами говорили о том, что вам нужна работа?

У Светланы екнуло сердце. Неужели? Все последние дни она гнала от себя мысли о том разговоре... Сергей вежливый человек, посочувствовал, захотел помочь, пообещал опрометчиво. Теперь, наверное, и сам жалеет. Ну если здраво рассудить – кому в юридической фирме нужна школьная библиотекарша? В этих офисах такие барышни обитают – даже Катька рядом с ними имеет бледный вид. А уж Света... Ей и на собеседование (или как там это называется?) пойти-то не в чем будет... Да никто ее еще никуда и не позовет...

– Да, Сереж, конечно, помню. Вы меня простите, что я тогда жаловаться стала. Не берите в голову.

– То есть вы не хотите сменить работу? Считаете, что до пенсии сидеть за копейки в склочном бабьем коллективе – то, что надо?

– Да нет, конечно, не считаю... А что делать?

– Прийти завтра к нам в офис. Посмотреть, попробовать. Единственное условие – испытательный срок на месяц.

– А если я не подойду? Совсем без работы останусь?

– Свет, не валяйте дурака. Чтобы не подойти на этом месте, надо быть умственно отсталой. Обязанности самые простые: отвечать на звонки, отправлять и принимать факсы. Не переживайте, все получится. А месяца через три будете моим помощником, там уже и работа поинтереснее, и зарплата приличная.

– Хорошо, завтра я приду. Посмотрите, что я могу... Но, знаете, мне на самом деле страшно из школы увольняться...

– Света, имейте в виду: психологи советуют каждые семь лет менять работу. Думаю, вам как раз пора. До встречи! – Сергей поторопился повесить трубку, чтобы Света не успела возразить. Ему очень хотелось, чтобы она пришла. Тогда он будет видеть ее каждый день.

– Агентство «Люкс-сервис»...

Катерина вздрогнула. Ей показалось, что в трубке прозвучал голос ее родной сестры. Света еле заметно картавила, и ее речь трудно было не узнать. Но как она может очутиться у Сергея на работе? Да нет, наверное, послышалось...

– Будьте добры, позовите Сергея Юрьевича.

А вот Света сразу поняла, что звонит Катя. И похолодела – выходит, у них все продолжается?! А зачем тогда он взял на работу ее? Это что, какой-то вид извращения – крутить романы с двумя сестрами одновременно? Хорошо, что она не успела уволиться из школы, а взяла неделю за свой счет. Надежда Александровна, конечно, бесилась, но отказать не смогла. Разведенной женщине, у которой сын-первоклассник, все-таки положены какие-то льготы.

– Сейчас я его приглашу. – И Света переключила телефон на внутреннюю линию: – Сергей Юрьевич, вас спрашивают.

– Кто?

Света чуть было не рявкнула: «Конь в пальто!» – но сдержалась.

– Какая-то женщина.

– Соедините, пожалуйста.

– Сережа, здравствуй, это я, Катя. – Катерина вложила в свой голос все грудное воркование, на которое была способна. От этого разговора многое зависело – Олег проявлял все большее нетерпение, найти поручителя нужно было немедленно, во что бы то ни стало.

– Катя?

– Да, милый... Понимаю, что ты, возможно, не захочешь со мной разговаривать. Если так – я не обижусь.

Расчет был правильным. Если бы Катерина начала навязываться, Сергей не сдержался бы и послал нахалку куда подальше. Но раскаявшаяся грешница всегда могла рассчитывать на жалость.

– Да нет, Кать... Как твои дела?

– Не знаю, что тебе сказать. Наверное, так, как я того заслуживаю... Я ведь понимаю, Сереж, что я перед тобой сильно виновата.

– Кто старое помянет... Проехали. Жизнь дальше идет.

«Спросить или нет про Светку? А если это все-таки не она – дурой буду выглядеть. А если она – тем более... Но выяснить ситуацию все-таки надо. Вопрос принципиальный».

– Хорошо, Сереж, что ты зла не помнишь. А то скоро Новый год, не хочется тащить в него старые обиды. Так что – прости меня... И если можно, я когда-нибудь еще тебе позвоню.

– И ты меня прости... Конечно, звони, не пропадай. С наступающим тебя, Кать.

В трубке уже звучали короткие гудки, а Сергей все еще держал ее у плеча. Странная женщина, странная. Зачем звонила?.. А все-таки жаль, что так получилось... «Что жаль? – одернул он себя. – Что ей не удалось дотащить тебя до загса и продолжать морочить голову уже в качестве законной жены?» Родители до сих пор с ужасом вспоминали тот визит «невесты»; правда, Сергей подозревал, что папино чувство было посложнее... Уж больно Катя его зацепила на старости лет. И не его одного – Сергей несколько месяцев просыпался по ночам, едва не скрипя зубами от желания. Катерина снилась ему еще более сексапильной, чем была в жизни. Ему казалось, что он вот-вот взорвется, как атомная бомба, от воспоминаний о тех ночах, которые они проводили вместе...