Загадка Сфинкса. Или хранитель бытия - Хэнкок Грэм. Страница 32

Имея все это в виду, бросим прощальный взгляд на Мемфисскую теологию в том виде, как она описана в Шабакских текстах.

Мы видим, что Гор уверенно владеет земным «царством Осириса» (которое, разумеется, берет начало из Первого Времени), а тело самого Осириса помещено в «Дом Сокара». В этих идеальных условиях, согласно текстам, освобожденный дух Осириса отправляется на небо, причем в конкретный участок последнего, о котором мы уже говорили: «место, где находится Орион». Там он и находился, когда основал Дуат – космический «тот свет» на правом берегу Млечного Пути, своего рода небесное «царство Осириса» для мертвых.

Селим Хассан прямо называет Дуат царством Осириса и показывает, что Осириса именуют «Владыкой Дуата» и царем (то есть усопшим фараоном), «спутником Ориона»… И к нашему следу он добавляет еще информацию, сообщая, на основе тщательного текстуального анализа, что Дуат, по-видимому, каким-то образом связан с Ростау. Подобно другим комментаторам, Хассан признает, что «название Ростау употребляют применительно к некрополю Гизы». Но к тому же в целом ряде мест он определяет Ростау как «царство Осириса в гробнице» и «Мемфисскую преисподнюю» – то есть Мемфисский Дуат. Именно с этих позиций он исследует так называемые двенадцать «разделов» (или «часов») «Книги о том, что находится в Дуате» и показывает, что в этом тексте имеются ссылки на землю Сокара. Говоря конкретнее, он привлекает наше внимание к весьма любопытному факту. Земля Сокара занимает Пятый раздел Дуата, и «центр пятого раздела именуется Ростау».

Таким образом, египтологи не дискутируют по поводу того, что существуют Ростау на земле в виде площадки пирамид в Гизе и Ростау на небе – в виде Пятого раздела Дуата – место, которое, как помнит читатель, у древних египтян считалось не столько «преисподней», сколько определенным участком неба в созвездии Ориона.

Далее. Как мы отмечали мимоходом в части I, проходы, камеры и коридоры земли Сокара, как они изображены на стенах гробницы в составе Пятого раздела Дуата, явно напоминают проходы, камеры и коридоры Великой пирамиды в Гизе. При этом сходство настолько близко, что даже возникает вопрос: может быть, одна из функций пирамиды – служить моделью или «имитацией» того света, где посвященные проходят обучение и экзамены на интеллектуальную и духовную подготовленность к ужасным испытаниям, которым душе предстоит подвергнуться после смерти?

Именно здесь, возможно, находился испытательный полигон древнеегипетской «нации бессмертия», процедурные аспекты которой были так подробно изложены в текстах, посвященных похоронам и возрождению; назначением этого «полигона» было облегчить прохождение души через наводящие страх ловушки и западни Дуата.

Дополнительную пищу для размышлений в этом направлении дает Селим Хассан, напоминая, что одной из характерных особенностей Пятого раздела Дуата является присутствие там гигантского «двойного льва», бога-Сфинкса по имени Акер, который, по-видимому, защищает «царство Сокара». Хассан также отмечает, что «над Акером в этой сцене находится большая пирамида». Он говорит, что символика, «в сопоставлении с Акером в виде Сфинкса и названием Ростау», позволяет предположить, что «Пятый раздел был первоначально (полным) вариантом Дуата, а его географическим аналогом был некрополь Гизы».

В поддержку этой идеи Хассан отсылает нас еще к одному древнеегипетскому погребальному тексту, так называемой «Книге о двух путях», где упоминается «нагорье Акера, место обитания Осириса», а также «Осирис, который находится на нагорье Акера». Хассан предполагает, что под нагорьем Акера подразумевается плато Гизы, «где находится земное Роетау». Точно такая же идея пришла в голову американскому египтологу Марку Ленеру; в 1974 году в своей работе «Египетское наследие», завершив обсуждение Ростау, он писал: «Существует соблазн увидеть в фигурах львов Акера намек на Сфинкса Гизы».

«Книга о двух путях» – это текст, который копировался на полу и боковых стенах гробниц на протяжении 250 лет (2050 – 1800 годы до н.э.) в эпоху Среднего царства. Согласно археоастрологу Джейн Б. Селлерс, она была задумана, чтобы «помочь душе усопшего пройти по дороге и Ростау, через Врата некрополя, где открывается «Путь в ад».

Упомянутые «погребальные тексты» (2134—1783 годы до н. э.) проливают свет на проблему, когда сообщают:

«Я прошел пути Ростау, как по воде, так и по земле, и они являются путями Осириса, находясь (также) в пределах неба…

Я – Осирис, я прибыл в Ростау, чтобы узнать тайны Дуата…

Я не поверну назад от врат Дуата; я восхожу на небо с Орионом… Я – тот, кто собирает свою эманацию перед Ростау…»

Как отмечает Селлерс, многие древнеегипетские тексты подчеркивают, «что топография Ростау, расположенного в небе, связана тем не менее с водой и землей». Она также высказывает предположение, что «водные пути» могут находиться в той части неба, которую «мы знаем как Млечный Путь». Эта идея представляется вполне разумной, если вспомнить, что «космический адрес» Дуата – «царство Осириса в Орионе» на правом берегу Млечного Пути. В то же время логика древнеегипетской двойственности, дуализма, позволяет предполагать, что «сухопутные дороги» следует искать в земном Ростау.

Земной Ростау – это некрополь Гизы, месторасположение трех пирамид и Сфинкса; поэтому было бы почти извращением, с учетом всего этого дуализма «небо – земля», игнорировать четыре узких «звездных шахты», нацеленных в небо из камер Царя и Царицы Великой пирамиды.

Читатель помнит, что южная шахта камеры Царя была направлена около 2500 года до н. э. в центр созвездия Ориона – то есть на Пояс Ориона в момент его кульминации, или прохождения меридиана на высоте 45° над горизонтом. Как ни странно, но в критический момент предрассветного наблюдения в день летнего солнцестояния – по крайней мере, критический с точки зрения древних египтян в эпоху Пирамид – компьютерная имитация показывает, что Орион был виден не на меридиане, а юго-восточнее, намного левее точки в небе, куда нацелена южная шахта камеры Царя. Смотрим на имитацию – и кажется, что все не так, все смещено, но возникает ощущение, что надо бы повернуть звезды Пояса Ориона к югу, на меридиан, чтобы они попали в прицел шахты.

Мы подозреваем, что для древних египтян это странное ощущение небесного «дискомфорта» служило стимулом эзотерического странствия, которое предпринимали на земле фараоны в соответствии с небесными инструкциями.

И, как мы увидим в последующих главах, они искали при этом нечто чрезвычайно важное. Но чтобы понять, почему, нужно сначала узнать, кто же такой Сфинкс.

Глава 9

Сфинкс и его горизонты

Даже беглое знакомство с древнеегипетскими религиозными текстами не оставляет сомнения, что они относились к своему земному окружению как к священному ландшафту, который достался им в наследство от богов. Они были убеждены, что в далекий Золотой век, который они называли Первым Временем, Осирис основал в районе Мемфиса своего рода «космическое царство», которое завещал своему сыну Гору, а через него сменяющим друг друга поколениям царей – наследников Гора, то есть египетским фараонам.