Прыжок в прошлое. Дилогия (СИ) - Сапаров Александр Юрьевич. Страница 37

Только ты уж Борис хоть и опытный в этом деле, посоветую тебе, бери их по одному, и незаметно, чтобы никто ничего не понял. А то этих изведем, новые будут появляться, а так, пусть себе купец печь строит, да стекло варит, с нашими советами и наварит себе на голову.

– Кошкаров открыв рот, смотрел на меня:

– Однако ловко ты рассудил, Сергий Аникитович. Я то хотел их грешным делом, кроме, царевых, мешок на голову да в воду, как еще с такими людьми можно поступить. А так, то оно лучше будет, и греха на душу не возьмем, и в дураках, кое-кого оставим.

Мы слегка посмеялись над будущими дураками, и удовлетворенный Кошкаров ушел, дав мне, наконец, возможность грохнуться в кровать.

С утра я был у Иоанна Васильевича. Не знаю, мои ли слова так на него повлияли, или, что другое, но Симеона Бекбулатовича на троне царском пока не было.

На фоне моих успокаивающих настоек, царь стал не так раздражителен, и более внимателен к собеседникам. Два его телохранителя, каждый раз, когда я проводил массаж спины и шеи царя внимательно следили за каждым моим движением и потом тут же при нас начинала тренироваться друг на друге под хриплые смешки Иоанна Васильевича.

Закончив массаж, я аккуратно втирал ему в кожу самую любимую настойку моей бабушки корневища сабельника на спирту. Конечно, вначале пришлось испробовать эту настойку на куче народу, результаты царя удовлетворили, и он стал пользовать ее как внутрь, так и снаружи.

Царь к моему удивлению сегодня первым делом поинтересовался результатами моего сватовства, чего я от него абсолютно не ожидал. Я поблагодарил его заботу, пригласить на свадьбу не решился, думая, что если бы он хотел этого, то нашел способ намекнуть, и в свою очередь предложил, наконец, полечить его пчелиным ядом. Мы с ним на эту тему уже говорили неоднократно, А так, как дальнейшее промедление, грозило тем, что бортники просто не найдут пчел для данной процедуры, то решил начать ее сегодня. Сам царь сказал, что пчелы кусали его не раз, и никаких последствий от этого не было:

– Чесу было много, – сказал Иоанн Васильевич.

И вот я из стеклянной пробирки достаю одну пчелу и сажаю себе на предплечье, миг и у меня в коже торчит тонкое жало, заканчивающееся крохотным мешочком с ядом. Царь смотрит на эту процедуру скривившись, видимо мысленно готовится, к укусу. И вот я беру следующую пчелу и сажаю ее на царственную поясницу, Иоанн Васильевич даже не вздрогнул.

И так еще четыре штуки, через минуту жала я все удалил

Иоанн Васильевич встал с кровати и поморщился:

– Много чего со мной лекари творили, но до пчел еще никто не додумался, так, что говоришь пять раз надо так?

– Наверно надо бы и больше государь. Просто пчел наверно мы потом уже не найдем. Так, что пять раз, сделаем, а на следующий год, ежели Господь бог даст, повторим еще раз.

Регулярный массаж спины, а в особенности шеи, резко улучшил состояние царя, а особенно настроение, если, когда я в первый раз начал делать ему массаж, едва прикасался руками к остистым отросткам позвонков, как, начинались ругань и стоны, то сейчас, он явно испытывал удовольствие от этой процедуры. Еще бы, любой страдающий выраженным шейным остеохондрозом знает, как не мил окружающий мир, когда в шее забит кол, и хочется кого-нибудь четвертовать. А если этот "кол" забит у царя всея Руси, то эти желания могут вмиг обратиться в реальность. Поэтому ко мне последние два месяца окружающие стали относиться очень даже уважительно, потому, как приступы ярости у царя значительно уменьшились.

В октябре ударили ранние морозы и выпал снег, Москва стала белая, хотя к вечеру все улицы уже почернели от конского навоза и следов телег и первых саней.

Моя дворня лихорадочно готовилась к великому делу – моей свадьбе. Все от сторожа до отца Варфоломея ходили озабоченные. Все должно было быть, как в лучших боярских домах, гостей ожидалось, не меряно около двух сотен. И денег на это также должно было уйти, не меряно. Хорошо, хоть, что оброк уже был собран, стекло мое продавалось. А за самоварами для продажи сбитня вообще выстроилась огромная очередь заказчиков. Мой мастер стекловар уже целиком передоверил варку обычного стекла своим помощникам, а сам колдовал над моими заказами, будущим оптическим стеклом и хрусталем, про который я помнил только то, что туда добавляются какие-то окислы свинца. Да и как личному врачу самого царя выплачивались мне неплохие деньги.

Так, что никто не понял бы меня, если моя свадьбы была бы излишне скромной. Но с другой стороны невеста была сиротою и весь свадебный обряд, в том числе и венчание, проходил у меня.

Я, как ничего не понимающий в этом деле был отстранен от участия в приготовлениях. Все решали с моей стороны Борис Кошкаров и Хворостинин. Назначались дружки тысяцкие. Со стороны же невесты было столько принимающих участие в подготовке, что запомнить всех было просто невозможно.

Первый день свадьбы слился в одно непрекращающееся действо с переодеваниями, поклонами, поездкой за невестой, по-прежнему скрытую от меня платком и меховой одеждой. Потом венчание в нашей церкви, осыпание хмелем и прочие процедуры.

В себя я пришел лишь на постели где меня, как полагается, раздели, и сидел я в одной нагольной шубе, пока мою, уже, жену раздевали за занавеской хихикающие боярыни.

Потом нас оставили, но я знал, что за дверями неусыпно сидят и ловят каждый звук двое постельничих.

Я встал и заглянул за занавеску, оттуда на меня в ответ уставились два блестящих девичьх глаза. Хорошенькая девчонка в распахнутой шубке, одетую на сорочку, испуганно глядела на меня. Мне сразу полегчало, не обманул Хворостинин. Я взял ее за руку, и она послушно пошла со мной к постели, и также послушно, не говоря ни слова, сняла шубу и легла со мной.

Я погладил ее по голове и обнял, она лежала напряженная, как струна. Я начал гладить ее по спине, ягодицам, целовать в грудь, она немного расслабилась, и я продолжал ее целовать и вдруг услышал сердитый шепот:

– Ты чего ждешь, уд у тебя давно стоит, делай дело, я же боюсь, вся от страху сомлела.

Ну что же пришлось, как сказала моя жена делать дело, которое заняло совсем немного времени.

Потом пришлось мне, накинув шубу выходить и сообщить, что все в порядке.

После мне следовало сполоснуться и, накинув халат и шубу сидеть на постели, пока мою жену обмывают подружки, да замачивают ее сорочки в тазах.

И после этого опять все слилось в в поедание холодцов, фруктов, а потом уже все сидели ели и пили сколько влезет.

С утра нас ждала баня, а потом все повторилось только немного в меньшем масштабе, ну а на третий день гости начали потихоньку разъезжаться.

И я с молодой женой, наконец, мог заняться с ней в полной мере тем, чем должны заниматься все молодожены.

Начались короткие зимние дни. Все как-то резко замедлилось. Даже больных в нашей больничке стало совсем мало. Мои ученики, которые занимались у меня уже с середины лета, кое-что начали соображать в анатомии. И могли связно отвечать на мои каверзные вопросы, я надеялся, что к весне у меня будет первый выпуск лекарей, которые смогут уже работать в этом качестве под моим надзором, и сами уже учить кое-чему новых учеников. У меня появилось среди них пара талантливых пареньков, которые не только слушали меня, но и активно интересовались тем, что я рассказываю, и задавали кучу вопросов. На многие вопросы я старался не отвечать, а отсылал любопытных к отцу Варфоломею и, как правило, больше эти вопросы не всплывали.

Наша стекловаренная печь потихоньку разваливалась, впрочем, этого стоило ожидать. Поэтому стекловаренное производство пока остановилось. Но зато у меня в вотчине уже стояла наполовину готовая новая печь, строившаяся с учетом всех ошибок допущенных при строительстве первой. Сашка Дельторов уже определился с особенностями местного сырья и был полон надежд, что в новой печи он сделает стекло, не хуже чем когда-то в Мурано, я ему по секрету сообщил, что слышал, что если добавлять прокаленный свинец в шихту, то можно получить очень красивое стекло, он принял это к сведению, но большого энтузиазма не проявил. Зато Кузьма со своими подмастерьями был весь в работе, они уже паяли самовары как, на конвейере. Когда я подсказал ему такую мысль, он был очень не доволен, и говорил, что это будут за мастера, которые могут одну деталь хорошо сделать. Но потом, получив разъяснения, что если куда мастера потом и уйдут, то долго не смогут освоить это дело целиком, остался, удовлетворен, таким ответом.