Дочь крови - Бишоп Энн. Страница 19

Презрение.

Деймон играл с ужасающей серьезностью. Каждый раз, когда умелые руки или язык дарили ей наслаждение, невесомая вуаль чувственности срывалась с ее сознания, заставляя пить новую порцию его презрения. Когда Деймон довел девушку до пика в последний раз, она подставила ему бедра, при этом умоляя прекратить. Его холодный, колючий смех сжимал ее ребра до тех пор, пока она не почувствовала, что задыхается. И когда Сюрреаль начала наконец скользить в сладостное наслаждение экстаза, не чувствуя уже почти ничего, он остановился.

Все прекратилось.

Когда в голове немного прояснилось, девушка услышала шум воды в ванной. Через несколько минут в комнате появился Деймон, полностью одетый, вытирая лицо полотенцем. Между ног Сюрреаль пульсировало страстное желание, тело отчаянно требовало заполнения, хотя бы раз. Она взмолилась о пощаде.

Деймон улыбнулся своей холодной, жестокой улыбкой:

— Что ж, теперь ты знаешь, каково оказаться в постели с Хейллианской Проституткой.

Сюрреаль начала плакать.

Деймон бросил полотенце на стул.

— На твоем месте я не стал бы пытаться использовать дилдо, — непринужденно и любезно произнес он. — Хотя бы пару дней. Это не поможет, только станет гораздо хуже. — Деймон снова улыбнулся и вышел.

Она не знала, как долго его не было. Вскоре путы на ее запястьях и лодыжках исчезли, и Сюрреаль перевернулась на бок, прижала колени к груди и зарыдала, выплескивая стыд и гнев.

Она начала бояться Деймона, ей было страшно вновь ощутить его присутствие, когда девушка открыла дверь. Однако теперь мужчина вел себя отстраненно-вежливо, говорил редко и ни разу больше не взглянул на нее с прежним теплом.

Сюрреаль уставилась на газовый полог. Это случилось пятьдесят лет назад, и он так и не простил ее. А теперь… Она содрогнулась. Теперь, если слухи правдивы, с ним произошло нечто совершенно ужасное. Ни один двор не держал его у себя дольше чем несколько недель. К тому же слишком многие люди Крови исчезали, и о них больше никто ничего не слышал.

Он был прав. Существовало очень много способов расстаться с жизнью. Даже ей, при всей сноровке и находчивости, было порой нелегко избавиться от тела. А вот Садист никогда не оставлял ни малейших следов.

Сюрреаль, спотыкаясь, отправилась в душ и довольно вздохнула, когда напряженные мышцы расслабились под тугими струями горячей воды. По крайней мере, теперь не нужно бояться случайной встречи с ним. До тех пор, пока она остается в Белдон Море.

Даже громкий стук в дверь кабинета не мог соперничать с несдержанными ругательствами, которыми сыпал Протвар, и гневными выкриками Джанелль.

Сэйтан закрыл книгу, лежащую на пюпитре. Было ведь счастливое время — и к тому же совсем недавно, — когда никто не хотел открывать эту дверь, не то что пытаться ее выломать. Присев на край стола из черного дерева, он скрестил руки на груди и принялся ждать.

Наконец в кабинет ворвался Андульвар. На его лице застыло выражение страха и ярости, что немало обеспокоило Повелителя. За ним по пятам шел Протвар, таща Джанелль за воротник платья. Когда девочка попыталась вырваться, он схватил ее сзади и поднял в воздух.

— Поставь меня, Протвар! — Джанелль согнула колено и как следует пнула мужчину своей маленькой ножкой прямо в пах.

Тот взвыл и выронил ее.

Вместо того чтобы упасть, Джанелль перекатилась в воздухе и, по-прежнему находясь в футе над полом, разразилась непристойными ругательствами на разных языках, половину из которых Сэйтан не смог даже опознать.

Он заставил себя принять властно-нейтральный вид и неохотно признал, что сейчас не самый лучший момент обсуждать тему «Язык, подобающий юным леди».

— Ведьмочка, возможно, удар в промежность мужчины — действительно эффективный способ привлечь его внимание, но это не та вещь, которую должны делать дети. — Он даже вздрогнул, когда Джанелль перевела взгляд на него.

— Почему это? — вопросила она. — Один друг сказал, что именно так надо поступать, если мужчина схватит меня сзади. Он заставил меня пообещать!

Сэйтан поднял бровь:

— А сам этот друг — мужчина? — Надо же, как интересно.

Однако прежде, чем он успел развить эту тему, Андульвар зловеще пророкотал:

— Са-Дьябло, проблема заключается в другом.

— А в чем тогда? — Нельзя сказать, чтобы ему это было особенно интересно…

Протвар указал на Джанелль:

— Эта маленькая… она… сама рассказывай!

Джанелль стиснула кулачки и прожгла его взглядом:

— Ты сам виноват! Ты смеялся и не хотел учить меня! Это ты меня сшиб!

Сэйтан поднял руку:

— Помедленнее. Чему он должен был тебя научить?

— Он отказался учить меня летать! — обвиняющим тоном заявила девочка.

— У тебя ведь нет крыльев! — рявкнул Протвар.

— И все равно я могу летать не хуже тебя!

— У тебя нет никакого опыта!

— Потому что ты не хочешь меня учить!

— И, будь я проклят, даже и не подумаю!

Джанелль бросила эйрианское ругательство, от которого уши Протвара нервно дернулись.

Лицо Андульвара приобрело зловещий оттенок малинового, а потом он указал на дверь и проревел:

— Вон!

Джанелль помчалась прочь из кабинета. Протвар похромал за ней следом.

Сэйтан прижал кулак ко рту, пытаясь подавить смех. Благая Тьма, как же ему хотелось расхохотаться! Однако выражение глаз Андульвара предупреждало, что если он издаст хотя бы один смешок, то их обоих ждет нешуточный бой без правил.

— И тебе это еще кажется забавным! — проворчал его старый друг, шурша крыльями.

Сэйтан несколько раз кашлянул.

— Полагаю, Протвару сложно поверить, что он проигрывает семилетней девчонке. Я и не знал, что самолюбие воина так легко уязвить.

Мрачное выражение не исчезло с лица Андульвара.

Сэйтан ощутил раздражение.

— Будь благоразумен, Андульвар. Она хочет научиться летать. Ты и сам прекрасно видел, как она балансирует в воздухе.

— Я видел гораздо больше! — отрезал тот.

Сэйтан стиснул зубы и терпеливо сосчитал до десяти.

— Так расскажи мне, что именно.

Старый и единственный друг Повелителя Ада скрестил на груди мускулистые руки и устремил взгляд в потолок.

— Одна из подруг этой негодной девчонки, Катрина, учит ее летать. Но она порхает, как бабочка, а наша Джанелль хочет парить, как ястреб — как эйрианцы. Поэтому она попросила Протвара научить ее. Тот только рассмеялся, что, должен признать, было не самой разумной вещью, и тогда она…

— Полезла в бутылку.

— …спрыгнула с высокой башни Зала.

На мгновение повисла настороженная тишина, а затем Сэйтан взорвался:

— Что?!

— Ты ведь знаешь высокую башню, Са-Дьябло. Ты лично строил это проклятое место! Она забралась на самую вершину по стене и спрыгнула. Ну что, тебе все еще смешно?

Сэйтан стукнул кулаками по крышке стола. Все его тело тряслось от ярости.

— Значит, Протвар поймал ее, когда девчонка падала.

Андульвар громко фыркнул.

— Он чуть не убил ее! Когда Джанелль спрыгнула, он рванулся через край за ней. К сожалению, девчонка стояла на воздухе, примерно футах в десяти под краем башни. Когда Протвар прыгнул, он врезался в нее, и они оба пролетели почти три четверти расстояния до пола, прежде чем он успел выйти из виража.

— Мать-Ночь! — пробормотал Сэйтан.

— И пусть Тьма будет к нам милосердна. Ну и что ты собираешься делать?!

— Поговорить с ней, — мрачно отозвался тот, бросив мысленный импульс в дверь, которая послушно отворилась под его пристальным взглядом. — Ведьмочка, подойди.

Джанелль приблизилась к Повелителю. Ее ярость теперь утихла, сменившись непоколебимой уверенностью в своей правоте и решимостью, которую он уже слишком хорошо знал.

Пытаясь сохранить над собой контроль, Сэйтан несколько мгновений просто смотрел на нее.

— Андульвар рассказал мне, что случилось. Тебе есть что добавить?

— Протвар не должен был смеяться надо мной. Я же над ним не смеюсь.