Танатонавты - Вербер Бернард. Страница 7

Всеобщее оживление.

— Цитирую: «Пока мою барку влечет к свету, я цепляюсь за удава, потому что огненный серпент уже прыгает перед носом моего суденышка. Богиня Нефти советует мне не терять головы и придерживать берет. Принцесса Изида протягивает мне крест с овалом, чтоб отвадить монстра».

Ученики гогочут, пихают друг дружку локтями, а педагог заканчивает сухим учительским тоном:

— Господин всезнайка, мне остается только посоветовать вам просить помощи хорошего психоаналитика. И вообще, сходите-ка вы к психиатру. А тем временем имейте в виду, что за сочинение ноль-таки я вам не поставил. У вас 1 балл из 20, да и то лишь потому, что вы заставили меня смеяться, читая вот эту писанину. Между прочим, ваши сочинения я всегда стараюсь прочесть в первую очередь, потому как знаю, что с вами не соскучишься. Продолжайте в том же духе, мсье Разорбак, и я еще долго буду веселиться, так как вы без сомнения останетесь на второй год.

Рауль и глазом не моргнул. Он не реагировал на подобные замечания, особенно исходившие от людей типа нашего французского учителя, к которому Рауль не питал никакого уважения. Проблемы, однако же, были. И с этим же самым классом.

Как и в большинстве школ, ученики нашего лицея были жестокими подростками и стоило только показать на кого-то пальцем и сказать «вот белая ворона», как его жизнь тут же превращалась в пытку. В нашем классе заводилой был один наглый тип по имени Мартинес. Вместе со своими приспешниками он подкараулил нас у выхода и мы очутились в кольце.

— Принцесса Изида, принцесса Изида, — скандировали они. — Хочешь овальным крестом по морде?

Я перепугался. Чтобы преодолеть страх, я сильно пнул Мартинеса в ногу, а он засветил мне кулаком по носу. Лицо тут же залила кровь. Нас было двое против шести, но самая большая проблема оказалась в том, что Рауль — хотя и был намного выше и сильнее меня, — похоже, и не собирался защищаться. Он не дрался. Он получал удар за ударом и даже не пробовал отвечать.

Я заорал:

— Давай, Рауль! Мы их погоним, как тех на кладбище! Ты и я против слабоумных, Рауль!

Он не двинулся с места. Мы не замедлили повалиться наземь под градом ударов кулаками и ногами. Видя такое отсутствие сопротивления, банда верзилы Мартинеса оставила нас лежать и удалилась, помахивая растопыренными пальцами-рогатками. Я принялся массировать свои шишки.

— Ты испугался? — спросил я.

— Нет, — сказал он.

— Чего ж ты не дрался, а?

— А зачем? Я не могу расходовать свою энергию на всякую ерунду. В любом случае, я не знаю как бороться с дикарями, — добавил он, подбирая кусочки разбитых очков.

— Но ты же обратил в бегство сатанистов!

— То была игра. И потом, может они и жалкие люди, но намного тоньше, чем эта бестолочь. Перед пещерным человеком я бессилен.

Мы помогли друг дружке встать на ноги.

— Ты ж говорил, ты и я против слабоумных.

— Боюсь тебя разочаровать. Надо еще, чтобы эти идиоты обладали хоть минимальным умом, чтобы я мог вступить с ними в войну.

Я был в шоке.

— Но послушай, эти типы вроде Мартинеса нас все время будут бить в морду!

— Возможно, — скромно сказал он. — Но они раньше меня устанут.

— А если они тебя убьют до смерти?

Он пожал плечами.

— Ба! Жизнь — всего лишь краткий миг.

Меня охватило темное предчувствие. Слабоумные были способны его побить. Рауль не всегда бывает самым сильным. Он только что оказался даже полон слабости.

Я вздохнул.

— Что бы не случилось, ты всегда сможешь, как и раньше, рассчитывать на меня в трудный час.

В ту же ночь мне вновь приснилось, что я лечу в облаках на встречу с женщиной в белом атласном платье и с маской скелета.

22 — ФИЛОСОФИЯ ПАСКАЛЯ

23 — ПОПРАВКА

Мне было четырнадцать, когда Рауль сам зашел за мной. Родители разворчались. Не только время было к ужину, но они к тому же упорствовали во мнении, что Рауль Разорбак плохо на меня влияет. Так как у меня в последнее время были отличные отметки по математике (после списывания у моего друга, естественно), они не решились запретить мне погулять.

Все же приказано было вести себя поосторожнее и смотреть в оба. Повязывая мне шарф, отец прошептал, что именно лучшие друзья-то и причиняют нам самые большие проблемы.

Мать не преминула добавить:

— Вот как я определяю, что такое «друг»: это тот, чье предательство становится для нас самым большим сюрпризом.

Рауль потащил меня к больнице Сен-Луи, по пути объясняя, что только что узнал про тамошнее отделение, куда собирают коматозных больных и тех, кто при смерти. «Служба сопровождения умирающих», так это скромно именовалось. Она располагалась в левом крыле пристройки к больничному корпусу. Я спросил, на что такое он там рассчитывает. Он тут же парировал, что, мол, этот визит даст нам превосходную возможность заранее многое узнать.

— Заранее? Узнать что?

— Да про смерть, ясное дело!

Идея проникнуть в больницу не вызвала у меня особенного энтузиазма. В том месте было полно серьезных, взрослых людей и я сомневался, что они разрешат нам там играть.

Рауль Разорбак, впрочем, никогда не страдал нехваткой аргументов. Он сообщил, что читал в газетах, как проснувшиеся после комы люди рассказывают поразительные истории. Якобы вернувшиеся к жизни присутствовали при странных спектаклях. Они не видели никаких барок или плюющихся огнем змей, но наблюдали притягивающий к себе свет.

— Ты говоришь про опыт людей, побывавших на краю смерти, то что американцы называют NDE, Near Death Experiences?

— Про это самое. Про NDE.

Всякий знает, что такое NDE. Тема эта когда-то была в моде, вышла масса бестселлеров, обложки еженедельников пестрели такими сообщениями. А потом, как это бывает со всякой модой, она ушла в тень. В конце концов, не имелось никаких доказательств, ничего такого вещественного, просто ряд занимательных историй, наспех собранных бог знает откуда.

Рауль верит в подобные сказки?

Он раскинул предо мной множество газетных вырезок и мы встали на колени, чтобы их лучше рассмотреть. Вырезки эти были не из изданий, известных за свои серьезные или глубокие расследования. Цветастые заголовки кричали жирными, размазанными буквами: «Вояж за границей смерти», «Свидетельствует кома», «Жизнь после жизни», «Я вернулся, но мне там понравилось», «Смерь и дальше со всеми остановками»…

Для Рауля эти слова были окрашены ореолом поэзии. В конце концов, там пребывал его отец…

Что до иллюстраций, то имелись только фотографии с какими-то туманными аурами или же репродукции картин Иеронима Босха.

В тексте Рауль желтым фломастером подчеркнул несколько пассажей, которые счел существенно важными: «Согласно обследованию, проведенному американским институтом Галлап, восемь миллионов жителей США считают, что пережили NDE». "Анкетирование среди больниц показало, что 37% коматозных больных уверены, что испытали чувство покидания собственного тела, 23% видели туннель, а 16% были охвачены неким «благотворным светом».