Цифровой, или Brevis est - Дяченко Марина и Сергей. Страница 27

Было совсем рано, когда он лег в постель. Небо оставалось светлым. Он долго лежал, глядя, как раскачиваются в окне верхушки сосен. Потом, когда стало совсем невыносимо вот так лежать в одиночестве, встал, снова оделся и вышел в холл.

Толика не было. Перед большим монитором сидела Аня. На экране прыгали, танцевали, хохотали, обнимались подростки, мигали цветные огни. Шла трансляция с камеры наблюдения: на старинной, еще пионерской танцплощадке была установлена продвинутая аппаратура, прыгал за пультом диджей в наушниках, и все, кто приехал отдыхать в эту странную смену, веселились как сумасшедшие.

Арсен вошел тихо. Аня, не оборачиваясь, почуяла его присутствие. Увидела тень, отблеск на мониторе?

– Придурки, – сказала, глядя на танцующих, и убрала звук. – Ты своих различаешь в этой каше?

– Нет, – сказал он с отвращением. – Какие они мне – «свои»?

Аня хмыкнула. Арсен помедлил и сел рядом.

– Я как дурак выглядел, правда?

– Когда пытался их вразумить? Не такой уж дурак… Замысел правильный. Другое дело…

Она обернулась к Арсену.

– Как ты думаешь, Макс поставил в холле камеру?

– А? – Арсен огляделся. – Здесь? Ну… Да.

– Я тоже уверена. Ты заметил – у него манька такая, любит он камеры. Я думаю, он одну проглотил и поглядывает через свой ноут, что там происходит у него в кишечнике… – Аня улыбнулась.

– Я хотел прощения попросить, – сказал Арсен. – Ну, это…

– Да ладно…

Арсену казалось, что тренинг начался давным-давно, хотя прошло чуть больше недели. После экстремального опыта с «шубой» последовали тихие, даже скучные дни, когда все трое проходили какие-то бесконечные тесты на компьютерах, пока наконец Максим не обрадовал всех выездной сессией: «И поработаете, и отдохнете в хороших условиях». Родители Арсена восприняли эту поездку как подарок судьбы: оба работали, и обоим было совестно, что сын среди лета сидит в четырех стенах.

Голой рукой Арсен чувствовал тепло, исходящее от Ани. На экране диджей включил медляк. Середина площадки очистилась: «пионерам» требовалось время, чтобы разобраться, кто с кем танцует и не рано ли давать себя тискать парню, с которым день как знакома.

– Ты веришь в ту лабуду, что Макс вешает нам на уши? – небрежно спросила Аня.

– В смысле?

– В смысле, великие игры будущего, великий тестер, отобранный из тысяч, тренинг, кастинг, бла-бла-бла…

– Я конкретный договор подписал, – осторожно сказал Арсен. – Где конкретно написано про игры, тренинг и кастинг. Пока что все выглядит… почти как на витрине.

– Мне близок твой подход, – серьезно сказала Аня.

– А ты что думаешь?

Она была очень близко. Если бы он захотел – смог бы взять ее за руку.

И получить по морде.

– Если эта фирма не игрушки разрабатывает, – начал он снова, – чем она занимается, по-твоему? Новые рекламные технологии?

– Макс нам ответит. – Аня обвела взглядом деревянный потолок холла. – Ау, Макс? Не отвечает…

– Ты ему не веришь?

– Я никому не верю, – отозвалась она серьезно. – А ты?

Он попытался придумать остроумный ответ и не смог. Аня засмеялась:

– Шучу. Я верю одному человеку. Но тебе до него как до неба, а я для тебя старуха. Твои чиксы – вон, – и она кивнула на монитор.

Арсен вернулся к себе, лег и с усилием заснул. Ему приснилась Марьяна Чабанова, голая, с татуировкой на впалом животе.

Утром, перед завтраком, обитателей лагеря собрали на линейку. Арсен наблюдал из холла, развалившись в кресле перед плазменной панелью. Камера, установленная на флагштоке, транслировала картинку с плаца, покрытого старыми бетонными плитами: там, под утренним солнцем, выстроились две шеренги заспанных подростков в шортах, майках, тренировочных штанах. Стояли неровно, не тихо, переговаривались, гудели. Максим, обращенный к камере затылком, поднял микрофон, и его голос из огромных динамиков перекрыл ворчание «пионеров»:

– Доброе утро, ребята. Сегодня начинается виртуальная сетевая игра, презентованная лагерю «Сосновый бор» фирмой «Новые игрушки». Каждый из вас уже знает, к какой команде принадлежит. Хочу дополнить: наша фирма назначает награду участникам победившей команды. Каждый победитель – каждый! – получит замечательный новый ноутбук.

Линейка зашевелилась. Оживленный гул на секунду сделался громче, чем голос Максима в динамиках.

– Участники команды, занявшей второе место, получат утешительный приз, – продолжал Максим, – МП3-плеер. И только участники команды, занявшей последнее, третье место, не получат ничего, кроме обидной клички «лузер». Игра стартует сегодня в одиннадцать в большом зале библиотеки.

Арсен увидел Марьяну. Она шептала что-то на ухо стоящей рядом девочке, красавице лет пятнадцати с длинными каштановыми волосами. Чернявый наглец со шрамом стоял вызывающе в стороне, на газоне, и курил, выпуская дым сквозь сомкнутые зубы.

– Знаешь, что такое эпифит?

Он вздрогнул. Аня, оказывается, уже давно не смотрела на экран – она стояла перед декоративной корягой, на которой яркими пятнами выделялись орхидеи – сиреневые, желтые, розовые в крапинку.

– Им не нужно земли, они держатся за чужой ствол и так растут, – продолжала Аня. – Воду берут из воздуха.

Арсен на всякий случай огляделся. Никого, кроме него и Ани, в холле не было – Толик вышел две минуты назад.

– Орхидеи, – сказала Аня со странным выражением.

– Это у тебя тотемный цветок, – неожиданно для себя сказал Арсен.

– Чего?

– Ну знаешь, есть тотемные звери… а у тебя тотемный цветок.

Она наконец-то поняла и засмеялась:

– Да. Мне их дарят.

– Он дарит? Тот, кому ты доверяешь?

– С тобой опасно иметь дело, – Аня прищурилась. – Все подмечаешь. Все запоминаешь… Ну да. Он дарит. Завидуй.

Камера наблюдения все еще транслировала картинку с линейки. Ребята гурьбой удалялись по направлению к столовой. Двое парней в комбинезонах техников размонтировали усилитель. Максим стоял, наблюдая за белкой – бледно-рыжий зверь мелькнул раз, другой и пропал в листве. Максим обернулся и посмотрел в камеру – Арсену показалось, прямо ему в глаза.

Аня поболтала перед экраном растопыренной пятерней. Максим вдруг улыбнулся и помахал в ответ.

Арсен стоял перед знакомым третьим корпусом. Скамейки, брошенные обертки от чипсов и сухарей, крашеное старое крыльцо – все было совершенно так же, как вчера вечером. Колыхались ветки сосен, неподвижно стояли дикие, давно не стриженные кусты. Арсен был совершенно один. Хлопала, открываясь и закрываясь, форточка на втором этаже, над балконом.

Вчера, стоя вот здесь же, он кричал срывающимся голосом: «Клан Ящеров! Собираемся перед корпусом!» Сейчас двадцать подростков, парней и девчонок, сидят в библиотеке перед своими терминалами и пытаются разобраться в редакторе персонажей. Или не пытаются – курят, смеются и щелкают орехи. Или не дошли еще до библиотеки – распивают пиво, тайком купленное в ближайшем поселке. Где они? Где хоть один?! Уже пять минут двенадцатого, стратегический объект стоит без охраны, игра началась, а геймеров нет и в помине!

Он развернул карту. Три корпуса, три базы враждующих кланов, были разделены спортивными площадками. Здесь, в беседке, и здесь, в рощице, надо выставить дозоры. Надо стрелка посадить на крышу корпуса… Лучше двух стрелков. Где эти сволочи? Понимают ли хоть краешком мозга, какие они идиоты, какие беспомощные обезьяны?!

Беззвучно соткалась из воздуха фигура девушки: высокая, как модель, в зеленой кепке клана, с каштановыми волосами до плеч. Арсен смутно вспомнил: вчера Марьяна шепталась с какой-то девчонкой… Эта, нарисованная, была похожа на эльфа, и только цвет волос, ярко-каштановый, уподоблял ее своей создательнице. Над головой имя – «Баффи Игнатова». Такое условие: фамилия в игре высвечивается подлинная, а никнейм каждый придумывает сам. Вот как: девчонка, конечно, талантливая, но мнит о себе очень много.