Безмолвная земля - Джойс Грэм. Страница 15

Площадка была оборудована радиорубкой, оповещения которой доносили развешанные по склонам динамики. Джейк на полную мощь врубил диск Джими Хендрикса [4], и до самого вечера они с Зоей гоняли по хавпайпам и квотерпайпам, исполняя всевозможные трюки. Оба начинали как сноубордисты, но потом, в угоду скорости, переключились на горные лыжи.

Через пару часов стало смеркаться. Джейк хотел оставить музыку, но Зоя попросила выключить, дабы ничто не мешало слушать луну и звезды, всходившие над снежной пустыней. Просьба казалась вполне уместной. Лыжи плавно понесли их обратно к отелю.

Внизу спуска раздался отчетливый лай, будто зависший в морозном воздухе.

— Теперь и я слышу, Джейк!

— Туда, к деревьям.

— Вон он!

У подножия спуска, где жиденькая рощица разделяла трассы для начинающих, сидел средних размеров черный пес. Задрав морду и упершись передними лапами в снег, он вновь гавкнул; в студеных сумерках отрикошетило эхо. Пес облизнулся, в угасающем свете ярко сверкнул его красный язык.

— Иди сюда! — свистнул Джейк. — Псина!

Виляя хвостом, пес встал, но не выказал желания подойти. Джейк подъехал ближе, еще раз свистнул и позвал. Пес опять гавкнул.

Джейк расстегнул крепления, шагнул к собаке и вдруг замер.

— Господи! — выдохнул он.

— Что? — подъехала к нему Зоя. Пес радостно вилял хвостом. — Иди сюда, песик.

— Он не песик, — сказал Джейк. — Это сука. Моя собака Сэди.

Они вместе росли. В их доме Сэди появилась щенком и умерла, когда Джейку было восемнадцать — за несколько лет до его встречи с Зоей.

Услышав свое имя, собака пулей рванула к Джейку, повизгивая и виляя хвостом. Обезумевшая от радости, она скакала вокруг хозяина, прописывая в снегу желтые проталинки. Рухнув на колени, Джейк обнял собаку, подставляя лицо ее языку.

— Что происходит? — спросила Зоя.

— Моя собака… моя собака… моя собака… — смеясь и плача, повторял Джейк. — Мы так давно не виделись… я ужасно по ней скучал… и вот она вернулась…

Сэди слизывала его слезы. Улыбаясь, Джейк взглянул на Зою:

— Она вернулась.

Зоя присела на корточки:

— Ты не ошибся? Это и впрямь твоя собака?

— Сэди, познакомься с Зоей. Зоя, это Сэди. Невероятно!.. Обалдеть!..

Лизнув Зоину щеку, собака продолжила омовение Джейка. Зое, взволнованной встречей с живым существом, хотелось разделить мужнину радость, которую она не вполне понимала, ибо никогда не была собачницей.

— Как ты ее узнал, Джейк?

— Слыхала, Сэди? Нет, ты слышишь? Милая, свою собаку вмиг узнаешь. Она твоя.

— Просто… для меня она как сотни других собак.

— Нет, только послушай, Сэди! Ты — как сотни других! Лапуля, ведь после долгой разлуки я тебя узнаю. И здесь та же штука.

— Но вдруг ты себя обманываешь, потому что тебе хочется, чтобы это была Сэди?

— Ладно. Проверь: на внутренней стороне левого уха есть шрам. Однажды Сэди напоролась на колючую проволоку. Сидеть! — Джейк вывернул собачье ухо. Зоя вгляделась: на розовой изнанке виднелся маленький рубец. Или тень. Или шрам, поди знай.

— М-да.

— Как чудесно! — Поднявшись с колен, Джейк крепко обнял Зою. — Пошли домой.

Направились к отелю, собака радостно трусила следом за Джейком.

— Думаешь, с собаками можно? — спросила Зоя.

Не удосуживаясь зайти в раздевалку, лыжи и амуницию бросили в устланном ковром холле. Джейк тотчас отправился на кухню, чтобы покормить Сэди. Мясо, что рядом с овощами лежало на прилавке, он забраковал:

— Старье тебе не годится, Сэди!

Кусок мяса из морозильника Джейк разморозил в микроволновке, обжарил и, остудив, на тарелке подал собаке. Сэди постучала хвостом по полу, облизнулась, но есть не стала.

— Не нравится? Чем же тебя кормили?

Странно, недоумевал Джейк. Любой пес, даже не очень голодный, мясо умнет за милую душу. Присев на корточки, он почесал собаку за вислыми ушами и принюхался, пытаясь угадать, что она ела. Сочтя это приглашением к игре, Сэди его лизнула. Из пасти ее ничем не пахло. Джейк постарался вспомнить, чем пахнет собачье дыхание.

Отдает рыбой, припомнил он, даже если ее не было в рационе, еще мучнистым бисквитом, пожухлой луговой травой, илистым прудом… Стоп! —приказал себе Джейк. Память мгновенно воссоздавала любые образы, но сознание того, что отныне всякий запах и вкус ощутимы лишь мысленно, сильно горчило сладость воспоминаний.

Джейк сграбастал собаку, та его лизнула, и теперь в ее теплом дыхании он уловил все запахи, какие только что вспомнил. Вдвоем они вышли из кухни.

Зоя была в номере.

— Можно Сэди подселится к нам? — спросил Джейк.

— Сейчас я бы приветила даже ее блох. Чудесно видеть еще одно живое существо.

— Вообще-то, она еще одно мертвое существо. В смысле, давным-давно я похоронил ее в заднем саду. Под бесплодной сливой. На другой год и во все последующие дерево буквально гнулось от плодов.

— Удобрение.

— А может, способ передать привет? Знаешь, я не плакал, когда умер отец, но рыдал, хороня Сэди. Скверный я человек?

— Почему?

— Больше переживал из-за собаки. Люди бы этого не одобрили.

— При жизни тебя не очень-то волновало, «что скажут люди». Чего ж теперь-то всполошился?.. Блин, нехорошо так говорить, но ты меня понимаешь… Сам же рассказывал, что отец не баловал тебя любовью.

Джейк подошел к окну: сумерки окутывали безупречно белый покров, венчавший землю марципаном свадебного торта.

— Ледышка. Сын накормлен, одет-обут, ходит в приличную школу, все остальное — телячьи нежности. Ни разу не приласкал.

— Другое поколение.

— Так нельзя. Если б у меня был ребенок…

— Ты бы — что?

Джейк кликнул собаку:

— Ко мне, девочка!

Новость едва не слетела с языка. Зоя сдержалась.

Свернув одеяло, Джейк соорудил подстилку для Сэди, на которой та охотно устроилась, словно всегда спала в отведенном ей углу комнаты. Собака положила морду на передние лапы, не спуская пуговок-глаз с хозяев. Джейк отправился в ванную, Зоя стелила постель, и тут кое-что произошло.

Мигнув, свет потускнел и на пару секунд погас.

С зубной щеткой в руке Джейк выглянул из ванной:

— Что это было?

— Свет гас.

— Я знаю. В смысле, отчего?

Зоя молчала.

— Во всем поселке?

— Понятия не имею.

— Или только в нашем номере? Или в отеле?

Зоя пожала плечами.

— Интересно, что бы это значило? — сказал Джейк.

Глядя на хозяина, Сэди встала и гавкнула.

— С чего ты решил, что это какой-то знак? — спросила Зоя.

Джейк посмотрел в окно:

— Фонари горят.

— Иди ложись.

— Что же это было?

— Ложись, говорю.

7

Утром, выскользнув из постели и накинув купальный халат, Зоя решила приготовить завтрак. Хотелось, чтобы в их нынешнем положении Джейку было хорошо, и поднос с тостами, беконом, кофе, соком и цветком, стянутым из холла, мог бы весьма этому способствовать. Кстати, цветам в хрустальных вазах увядание грозило не больше, чем порча кухонным продуктам. Бесшумно ступая по паласу, Зоя вызвала лифт.

Разъехались двери, нижняя кнопка откликнулась перезвоном, гулко прозвучавшим на пустом этаже. Надо постараться вести себя так, размышляла Зоя, словно все как обычно. Это единственный способ не свихнуться. Вопрос, как этого достичь. Она предлагала напропалую кататься. Однако Джейка больше волновал срок подобного существования. Коли они тут навечно, громогласно заявлял он, можно поискать и другие развлечения.

Зоя не возражала. Она как раз прикидывала, какие именно «другие развлечения» сыщутся на лыжном курорте, когда лифт прибыл на первый этаж и двери открылись. Зоя охнула, зажав рукой рот.

В холле было не протолкнуться. Шумная оживленная толпа осаждала стойку регистратуры. Большинство туристов были в лыжной экипировке, но кое-кто из очереди, обремененной чемоданами, еще оставался в цивильном костюме.

вернуться

4

Джими Хендрикс(Джеймс Маршалл Хендрикс, 1942–1970) — американский гитарист-виртуоз, певец и композитор, один из символов эпохи.