Пепельное небо. Пепельная земля. Пепельный рассвет. Пепел на зеленой траве. Тетралогия - Конторович Александр Сергеевич. Страница 40

Коробочка трещит, и на ее панели моргает индикатор.

— Вот видите! — усмехается Сценарист. — Мне стоило всего лишь послать грузовик с прибором сделать несколько кругов по дорогам и соединить на карте обнаруженные точки. Миновать дорог вы не могли, так или иначе где-нибудь ваш след да появился бы. Соединив точки на карте, я понял, куда вы направляетесь. Дальнейшее было делом техники.

— И где же это вы специалистов таких крутых накопали? Тоже в зоне нашлись?

— А вот это уже другая часть нашего разговора. Надеюсь, что по прошлым делам у вас ко мне претензий больше нет?

Да к тебе и за нынешние дела претензий такой хвост накопился!

— Считайте, что нет.

— Отлично. Тогда продолжим. После известных вам событий здесь по стечению обстоятельств остался достаточно большой кусок незараженной и не пораженной никаким оружием местности. Не скрою, такой сценарий мной как раз и предусматривался. Именно поэтому отсюда были выведены все войска и сколь-нибудь серьезные подразделения силовых структур. Но согласитесь, что после всего происшедшего оставить власть в руках тех, кто здесь раньше командовал, было бы… не совсем красиво, что ли… Словом, требовался эффектный ход. С этой целью уже упомянутый вами Глава, думая, что поступает так по собственному наитию, и организовал массовые побеги заключенных из мест их пребывания. Именно для этой цели их сюда и перевели. Причем сделали это настолько спешно, что даже не сумели толком организовать правильную охрану.

— Зачем это было нужно?

— Этим были решены две проблемы. Во-первых, их руками мы указали должное место всему этому быдлу, по недоразумению именовавшемуся раньше «избирателями».

— За что же вы их так?

— Холоп должен знать свое место. Работать там, где укажут, делать то, что велят. И быть благодарным за то, что его за это кормят Во-вторых, мы приготовили почву для триумфального возвращения во власть местной политической элиты. В самое ближайшее время Глава и его окружение настолько заиграются, что встанут поперек горла абсолютно всем. И вот тогда любая группа людей, сменившая их у власти и ограничившая произвол бывших зеков, будет воспринята просто на «ура». И сможет править в дальнейшем еще очень много времени. Почва для этого будет расчищена, особо крикливые и недовольные — устранены руками бандитов, и людей, способных повести за собой массы, еще очень долго не будет. Собственно говоря, Главу-то и назначили на его место именно с учетом того, что такие действия могут произойти в самом ближайшем будущем. А сменившие его люди, мало того, что будут выглядеть спасителями в глазах всего населения, так еще и будут свободны от каких-либо к ним претензий и обязательств. С чьей угодно стороны. И могут спокойно делать свое дело.

Угу, значит, строим осовремененный феодализм в отдельно взятом месте. Неслабо, однако, эти ухари придумали, неслабо…

— Ну, а я-то вам зачем?

— Не только вы, Сергей Николаевич. Мне нужен контакт с вашим руководством.

— Зачем?

— То есть вы не отрицаете, что таковой имеет место быть?

— Возможно. Только зачем? Меня спросят — и что я отвечу?

— Ага… — потирая руки, Сценарист прошелся по комнате. — Так-так-так… совпадает… Не зря вас именно сюда направили, не зря…

Он резко повернулся на каблуках, скрипнули подгнившие доски.

— А почему здесь, Сергей Николаевич? Какие интересы у них в этом месте? А? Не знаете?

— Откуда же?

— Вот и я думаю… Видите ли, уважаемый, сразу, как все это началось, мы вывели из строя всю связь. Всю, вы понимаете? Для внешнего мира нас теперь нет. Но и он для нас отсутствует. А хотелось бы знать… там могут проистекать различные любопытные процессы. Скажу прямо, у нас есть хорошо подготовленные специалисты, Качество их работы вы только что имели возможность оценить. Но их мало. Вполне достаточно, чтобы в один прекрасный день сместить Главу и его присных и удержать власть. Для этого, собственно говоря, не так уж и много сил нужно. Основная масса населения собрана в рабочих лагерях, осуществляется контролируемый выход на работы. Их родные живут вместе с ними. Они лишены какой-либо возможности самостоятельно прокормить себя и свои семьи. И будут смотреть в рот тому, кто бросает им кусок хлеба. Залогом же успешной работы всегда будут их родственники. Большинство же бывших заключенных совершенно аполитичны, и им глубоко наплевать на то, кто именно отдает им приказания. Лишь бы не мешали жить в свое удовольствие. Но это все внутри. А вот выпустить их за пределы контролируемых нами территорий — проще уж сразу повесить на ближайшей сосне. В любом столкновении со сколько-нибудь организованной силой они попросту разбегутся в разные стороны. И любому, более-менее грамотному в военном деле специалисту будет ясно, что колосс стоит на глиняных ногах. После этого вопрос нашего завоевания — всего лишь вопрос времени. За пределы наших территорий должны идти такие люди, как вы и ваши подчиненные. Вы потеряли все в прежнем мире и имеете возможность все получить в нынешнем. Согласитесь, есть за что огород городить?

— Допустим, что вы правы. Не во всем.

— Я и не претендую. Но у вас, надеюсь, нет принципиальных возражений против того, что я сказал?

Сейчас я начну тебе возражать, и лесные снайперы сделают из меня чучело. Умнее надо быть.

— Предположим, я свяжусь с руководством. Возможно даже, ваши предложения его заинтересуют. Каким образом они встретятся с вами?

— Вот этого-то я и хотел! Достаточно будет любому человеку подойти к постам на входе в город и попросить провести ко мне. Разумеется, я квартирую в ином месте, нежели все эти… «статисты». Вас проводят ко мне. Надеюсь, ничего сложного в этом нет?

— Нет, никакой сложности я здесь не усматриваю. Но как тогда быть с этими? — киваю я в сторону окна.

— Они уйдут через двадцать минут после того, как я отъеду. Вы ведь понимаете, что у меня пока есть все основания опасаться за свою жизнь? Зная некоторые особенности вашего поведения, я просто вынужден предпринимать соответствующие меры безопасности. Само собой, в дальнейшем, после того как мы начнем совместную работу, у нас будет больше оснований доверять друг другу. Тогда можно будет позабыть о подобных предосторожностях. Ваш напарник все еще ждет от вас сигнала?

— Я же сказал, он не будет стрелять, пока на меня не нападут.

— Ну, и славно. На этом разрешите откланяться. Жду вас в гости в самое ближайшее время. Но… Было бы ошибкой думать, что этого времени у вас очень много…

Он кивает мне, поворачивается на каблуках и выходит на улицу. Лязгает металл двери. Зарычал двигатель, захрустели под колесами разворачивающейся автомашины мелкие камешки.

А ведь он, черт возьми, в чем-то прав… Хазин-то послал бы его в задницу. Но генерал мертв. А вот окажись на его месте полковник Михалков, так он, я полагаю, очень бы даже договорился. Ко всеобщему удовлетворению. А раз уж он и в прежней жизни такие кульбиты выкидывал, так что ж ему сейчас-то мешать будет? Да и не один он такой, откровенно говоря, в нашем ведомстве. Хватает подобных субчиков.

— Присаживайся, майор. — Лизунов кивнул мне на стул, стоявший около его стола. — Я вот тут пораскинул головой над твоими новостями…

— И каков итог?

Командир базы майор РВСН. Лизунов был здоровенным широкоплечим мужиком. В узкую дверь своего командного отсека он входил боком. Голос имел зычный и громкий, отдававшийся эхом в бетонных коридорах. При всем при этом обладал недюжинной смекалкой и хорошо подвешенным языком. Разговаривать с ним было интересно и совершенно ненапряжно.

До базы мы дошли на третий день после встречи со Сценаристом. Тот не соврал: его снайперы совершенно бесшумно растворились в лесу вскоре после отбытия хозяина. Надо сказать, что на Потеряшку они произвели прямо-таки гнетущее впечатление. Весь оставшийся день он был хмур и мало разговорчив. Более-менее отошел только на следующие сутки. На мой вопрос о причинах подобной мрачности ответил коротко.