Бастард - Башибузук Александр. Страница 59

— Ничего не может помешать двум благородным кабальеро отведать столь же благородного напитка, — поклонился я старику.

— Вот и отлично. Представьте мне ваших эскудеро и пажа.

— Мой эскудеро дамуазо Уильям Логан и мой паж дамуазо Франсуа де Саматан.

Старик сделал легкий поклон в сторону Тука и Франсуа:

— Барон Робер де Бальзамон. Вы, дамуазо Логан, можете присоединиться к нам, а дамуазо де Саматан вполне сможет исполнить свою службу и также отведать вина. Но потом, к сожалению, им придется отправиться в город, за вашими вещами.

— Ваша милость! — Тук поклонился старику. — Весьма благодарен вам за щедрое предложение, но думаю, что нам с Франсуа стоит сразу отправиться в город, дабы как можно быстрее совершить переезд.

Шотландец одновременно с поклоном прихватил Франсуа и удалился.

Собственно, а чего спешить?

Скорее всего, он нашел какой-то резон, о котором я еще не подозреваю.

Ладно… вернется и пояснит.

— У вас славный эскудеро, виконт… — Старик сам разлил по кубкам вино. — Скотты — храбрые воины. Только немного диковаты.

— Дамуазо Логан от них сильно не отличается, — хохотнул я. — Но рад, что вы его оценили. Не возражаете, если я скажу пару слов?

— Ради бога.

— Я хочу выпить этот кубок за погибель всех, кто так или иначе приложил руку к смерти Жанны де Фуа!

— Присоединяюсь. — Старик вслед за мной лихо опрокинул кубок и брякнул им об стол. Промокнул бородку платком и пронзил меня взглядом. — То есть вы, виконт, хотите сказать, что виновные все-таки есть.

— Виновные есть всегда! — жестко ответил я. — Надо только хорошенько их поискать.

— Если вас не затруднит, расскажите мне эту историю приватно…

— Отнюдь…

Пришлось еще раз кратко пересказать мои приключения, конечно, за исключением той злополучной микстуры. Но говоря об осмотре ее лекарем, намекнул…

Особого удовольствия мне это не доставило: вторая моя часть, именно настоящий бастард, любила Жанну, и воспоминания о ее смерти автоматически доставляли страдания и мне. Да и ненависть к Пауку давно стала всеобщей, одной на двоих. Моей и его.

Старик внимательно выслушал. Задал несколько вопросов о Гийоме де Монфоконе и моем проникновении в замок, затем удивленно покачал головой:

— Вы храбрый человек, виконт. Да, к вашему отцу можно относиться неоднозначно, но вы — настоящий кабальеро.

— Я делал только то, что было должно…

— Несомненно, — старик кивнул. — Помимо храбрости, у вас есть умная голова, что по нынешним временам — редкость. Я прекрасно понял все, что вы мне рассказали. Все! И сделаю необходимые выводы, виконт. И еще вы, надеюсь, не сомневаетесь, какое решение примет Совет.

— Конечно нет. Формального повода для конфликта с франками нет.

— Я еще раз убеждаюсь в своем мнении о вас. — Старый кабальеро с достоинством поклонился. — А теперь пройдемте в ваши покои. Я лично вас сопровожу. Сегодня вечером объявлен большой ужин, и вам необходимо немного отдохнуть. Прислуга будет в вашем распоряжении.

Не знаю, что понял этот достойный старик… возможно, действительно все, что я хотел вложить в свой рассказ. В таком случае он первый из дворян Фуа, который присоединится к моей мести. По крайней мере, мне хочется в это верить.

Покои, отведенные мне, особо не впечатлили. Две достаточно большие смежные комнаты и каморка поменьше. Очевидно, они пустовали, и теперь в них снесли всю мебель, что стояла по загашникам. Ободранные стены закрыли гобеленами и драпировками. На пол постелили довольно неплохой ковер. Да, собственно, я не особо притязателен. Есть где спать, поесть и вымыться — и ладно.

Кровать выделили шикарную, с громадным балдахином и почти не пыльным тюфяком вместо матраса. Постельное белье неплохое, тонкого полотна, и главное — новенькое, чистейшее. Клопов и всяких других насекомых нет.

Даже зеркало присутствует. Полировка на нем местами замутилась, но оклад резной, богатый.

Окошко есть. В дворцовый парк выходит. При желании и сбежать через него можно.

А что? Вполне достойные апартаменты. И за постой платить не надо. Теперь еще выясним, как здесь кормят, насколько податливы придворные дамы, — и порядок.

Стянул ботфорты и скинул жакет с дублетом. Налил себе вина, любезно оставленного сенешалем, и откинулся на кровати. Вздремнуть часок, что ли?

Как ни старался, не получилось.

Поплескал воды в лицо из медного тазика и оделся обратно. Побродил по комнатам и допил вино. Отличное, кстати. В голове зашумело, и немного поднялось настроение. Порядок…

В дверь постучали.

— Войдите, — разрешил я.

Перед глазами появилось совершенно очаровательное создание женского пола. Очень миловидная девушка лет двадцати. Длинные коричневые пышные юбки по щиколотку, бордовый корсаж, затягивающий талию в рюмку и выделяющий весьма недурственную грудь. Белая рубаха со свободными рукавами в сборку. Закрывающий уши замысловатый чепец на голове и веселая, выбившаяся из-под него волнистая прядь русых волос. Мордочка кругленькая, носик приподнятый, губки пухленькие, здоровый румянец. Не Мона Лиза, конечно, но очень и очень недурственна. Такое непосредственное пейзанское очарование. И главное — никакой столь характерной для современных француженок жилистости и поджарости. Пухленькая и воздушная.

— Меня направили вам в услужение, ваша милость. — Девушка сложилась в низком реверансе, очаровательно оттопырив выпуклую попку. — Есть ли у вас в чем-либо потребность?..

— Как тебя зовут, прелестное дитя?.. — Я от вожделения даже чуть охрип.

Ну прелесть же девчонка…

— Люсьен, ваша милость.

— Есть, конечно! — Я совсем уже собрался познакомиться поближе с девушкой, но вовремя одернул себя.

Подожду немного. Осмотрюсь. Еще сочтут за моветон, если юбки стану на первой попавшейся служанке задирать при наличии большого количества дам благороднее. Хрен его знает, как тут принято…

Да и совсем уже оскотиниться не хочется. Больно рьяно я начал с образом средневекового кабальеро свыкаться.

Непотребных девок уже десятками покрывать стал.

Не был я таким даже в своей молодости. Надо становиться. Выматерил себя мысленно, призвал к порядку и попросил у девушки:

— Приготовишь мне перед сном горячей воды побольше и полотенец. Голову помыть… Шампу… короче, ты должна знать, что нужно. И заберешь белье в стирку. Можешь идти.

— Все будет исполнено, ваша милость. — Служанка поклонилась, но уже уходя, кокетливо повернулась и с улыбкой поинтересовалась: — Это все, ваша милость? Вот вам ни капельки больше ничего не хочется?

— Вечером и узнаешь. Свободна… — Я отправил девушку восвояси, от греха подальше.

Посмотрел в парк дворца через окошко и решил прогуляться. В самом дворце достаточно душновато. Открыл дверь… и наткнулся на парочку гвардейцев, стоящих на страже возле моих апартаментов.

М-да… арестовали, что ли? Быстро…

— Что вы здесь делаете? — угрожающе поинтересовался у одного из них.

— Дык безопасности ради, — отрапортовал, став по струнке и брякнув сабатонами, тот, что поздоровее и поусатее.

— В парк хочу!

— Дык ради бога. Мы вас сопроводим, все покажем и расскажем, — радушно предложил гвардеец, но при этом глаза у него так и остались колючими и льдистыми.

— Я сам сопровожу виконта. — Как всегда ниоткуда вынырнул барон де Бальзамон. — Я как раз к вам направлялся.

— Меня взяли под стражу? — поинтересовался у него, когда мы спускались по лестнице в парк.

— Ни в коем случае! — Барон даже подпрыгнул от возмущения. — Пост я установил только ради вашего же блага. Поймите, вы же Арманьяк, а при дворце обретается масса кабальеро, которые по своей тупости и просто ради развлечения могут нарваться на неприятности, прежде всего для себя. Да и вас ненароком побеспокоят.

— Я не возмущаюсь, барон. Надо так надо. Хотя я совсем не против размяться.

— Верю, Жан… — Старик приостановился и поклонился. — Не будете возражать, если я буду вас называть по имени?