Мир Трех Лун - Орловский Гай Юлий. Страница 25

— Честно говоря… я согласен… однако королева тверда, как алмаз.

Эллиан сказал зло:

— Если алмаз огранить, он превращается в бриллиант и сверкает намного ярче!

Кливард погладил выпирающее брюхо, покряхтел с некоторым сожалением в голосе.

— Нет такого мастера, чтобы рискнул взяться за огранку.

— А Роднер?

Кливард подумал, кивнул:

— Разве что Роднер. Кстати, он уже давно приступил, не знали? Но его влияние растет пока слишком медленно… медленнее, чем нам бы хотелось.

— Тогда, может быть, Торанд Джоанелл?

Кливард задумался, а третий, что помалкивал, сказал густым голосом:

— Глерд Торанд весьма благородный воин и хранит честь рода. Он ничего не мыслит в придворных интригах, а его симпатии на стороне Андрианны, он этого и не скрывает.

— Глупец, — сказал Эллиан с сердцем. — Это опасно.

Кливард пожал плечами:

— Покойная королева вообще-то, как вы все знаете, собиралась отдать трон младшей. Потому Торанд и хранит ей верность, потому что это верность заветам покойной королевы. Каким образом старшая выдрала корону из рук матери, никто не знает.

— И вряд ли узнаем, — пробормотал третий толстяк, он бросил короткий взгляд в мою сторону, уловил по моим замедленным движениям, что прислушиваюсь. — Пойдемте, дорогие друзья. Тут воняет.

— Ну и ладно, — пробормотал я себе, — зато у меня эти, как их, ага… озарения! Вот сейчас пойду и озарю…

В людской уже собрались почти все, готовясь к ужину и сну, я поискал взглядом Алату, но не видно ее веселой мордочки, не слышно беззаботного смеха. Шевельнулось ревнивое чувство, не затащил ли ее кто к себе для утех, но Терда все поняла по моему лицу и пояснила шепотом:

— Не успела закончить, больно шерсть принесли плохую.

— Поможем, — сказал я самоуверенно.

Она ахнула:

— Озарение?

— Оно самое, — гордо сказал я.

Она раскрыла рот, а я принял таинственный вид и пошел в комнатку, где женщины обычно занимаются рукоделием.

Алата испуганно вскинула голову на скрип двери, я успокаивающе улыбнулся, она сказала с облегчением:

— Ох, это ты…

— Твое счастье пришло, — ответил я. — Ладно-ладно, не я, а то, что принес.

— А что ты принес?

— Новую технологию, — ответил я возвышенно.

Она слушала очень внимательно, но часто хлопала глазами, я видел по ее лицу, что почти сразу теряет нить, начал излагать еще подробнее, опустив технологию прядения в Древнем Египте. Она глупо хлопала белесыми ресницами и от изумлении открывала рот.

— Погоди, — велел я и, открыв дверь, прокричал: — Карнар!.. Фрийд!

Те не пришли, а прибежали, впервые я их позвал, а это что-то да значит, морды встревоженные.

Я успокоил, что ничего не случилось, просто озарение, очередное озарение, я же озарятель, это ко мне прет, как овцы на скотобойню, вот одно из них, слушайте внимательно…

Они слушали даже очень внимательно, мужчины вообще лучше схватывают, но женщины лучше запоминают, потом уже втроем начали объяснять Алате, наконец Карнар, потеряв терпение, сам сел за прялку.

Сперва пошло неумело и коряво, но все-таки дело сдвинулось, Карнар возликовал и на всех посматривал победно, словно стал благородным глердом.

Алата наблюдала с распахнутыми глазами, наконец завопила, что все поняла, вот теперь на живом примере видно, как и что, начала выпихивать его со своего табурета.

Прялка упала, но не разбилась, но все трое так перепугались, словно мое открытие разрушено навеки.

Успокоил, усадил Алату обратно, понаблюдали уже втроем. Она упоенно трудилась и трудилась так, что забыла обо всем на свете, даже противилась, когда ее силой потащили на ужин.

На другой день, когда каким-то образом стало известно о таком мощном улучшении, начали приходить другие женщины и выпытывали у Алаты, как у нее так все получается.

Она, бесконечно гордая, поясняла хвастливо, что никакой магии, все гораздо выше — Улучшение! И сделал это Улучшатель, вот он стоит… нет, уже убежал…

Глава 3

Весь день небо оставалось серым, только к вечеру в сплошном покрове облаков появились прорехи, ширились, солнце выглядывает ненадолго, однако мир озаряется ласковым теплым светом, серый мир обретает удивительно яркие чистые краски.

Я человек хай-тека, обожаю мир высоких технологий и никогда не поеду смотреть на всякие там храмы древних и руины аменхотепов, но сейчас смотрел на великолепие зданий дворца и чувствовал, как всякий раз пронизывают изумление и восторг.

У строителей изумительное чувство вкуса, интуитивное понимание соразмеренности пропорций и соотношений, ничего ни убавить, ни прибавить, сложнейший дворец из множества зданий, башен и башенок, переходов и мостиков, но просто произведение искусства, а не что-то утилитарное…

Во дворе появился Хайдарн, нечасто его вижу на этой стороне двора, толстый и угодливый, к нему со всех ног ринулся Карнар. Хайдарн что-то объяснил и ушел, а Карнар со всех ног ринулся к нам, привычно разгружающим подводы, на этот раз привезли полные короба рыбы на кухню.

— Все бросайте, — велел он, — пойдете со мной!

Один из слуг послушно бросил ему под ноги пару огромных рыбин, Карнар отпрыгнул, побагровел от гнева.

— Что за идиоты… Быстро!.. Все за мной, по сторонам не смотреть, руками не размахивать, головы опустить!

Он провел нас быстрым шагом лишь по самому краю резиденции королевы, но все равно меня тряхнуло и просадило от макушки до задницы примитивным восторгом. Хваленые версали здесь показались бы жалкими лачугами: огромные парки с деревьями немыслимой красоты, созданными дизайнерами в мучительных исканиях, роскошные кустарники и клумбы сказочных, волшебных цветов, где порхают нежнейшие бабочки размером с голубей…

— Не верти головой, — прошипел Карнар. — Мы должны быть незаметными!

— Мы и так невидимки, — шепнул я.

Даже главное здание, где королева, с этой стороны устрашающе прекрасно: огромный донжон с золотой крышей, куда крупнее, чем выглядит со стороны нашего простолюдинного двора, крупнее и прекраснее, с этой стороны тоже вход, как я понимаю, парадный: широкие мраморные ступени, выдвинутые вперед на полмили, величественные статуи по краям каждой, громадного роста красавцы-гвардейцы с позолоченными копьями у закрытых дверей, украшенных сложными геральдическими эмблемами.

Карнар на ходу оглянулся, лицо встревоженное и покрыто бисеринками пота.

— Все к причалу!.. Да побыстрее…

В конце улицы я увидел приземистые, но длинные сараи из серого камня, склады, пахнуло близостью воды, и еще через сотню шагов открылась река.

Карнар вытянул руку, указывая на широкую длинную баржу, чьи борта едва-едва выглядывают над уровнем воды.

— Быстро выгрузить все на телеги!.. И побыстрее, пока не затонула вовсе…

К счастью для баржи, река в этом месте мелковата, дно плотно село в песок, но тот медленно раздвигается под тяжестью, что для баржи критично, волны и так вот-вот перехлестнут через борта.

Я бросился разгружать в числе первых, но не первым, конечно, нужно подражать другим, чтобы не выказать полное невежество, а у Карнара спросил при первом же удобном случае:

— А почему послали за нами? Тут вон сколько народу…

Он прошипел:

— Неси, дубина… Не все товары можно показывать, понял?

Ого, подумал я ошарашенно. Неужели даже королева что-то получает контрабандное? Или же не королева, а кто-то из первых лиц…

Я прикусил язык и больше вопросов не задавал: и так Карнар чаще всего поглядывает именно на меня.

Пока разгружали, я понял, что столицу в свое время поставили на широкой реке, хотя по глубине не очень для барж и больших лодок, но тогда, когда была не столицей, а простым селом или небольшим городком, это роли не играло, а сейчас, когда, по словам работающего рядом Фрийда, еще пороги в трех местах преграждают путь, так что приходится вытаскивать суда на сушу и тащить несколько сот шагов, подкладывая катки, это уже мешает.