Случайный многожёнец - Зайцев Виктор Викторович. Страница 65

К середине лета купцы-южане пополнили запасы нефти и хлопка. Белов рассказал Сагиту о бегстве бывших наложниц и пропаже гранёных самоцветов. Сагит посочувствовал, но Белов заметил, что для купца это не новость. Значит, сделал вывод Белов, беглецы добрались на юг. Продолжая эту тему, Белов, между прочим, упомянул, что никто в мире не сможет огранить так самоцветы без специальных инструментов, которые есть только у него. От приобретения рабов-южан Белов отказался, объяснив купцу, что они слишком дорого обходятся. Тех ценностей, которые украли беглецы, хватило бы на десяток рабов. Чтобы заинтересовать торговца в дальнейших поездках, Белов заказал ему сотню пар различной обуви из кожи, мужских и женских размеров. Расплачивался Белов с торговцами исключительно своими товарами, железными инструментами, зажигалками. На пробу предложил партию досок, дерево на безлесном юге было в цене.

В назначенный срок Белов побывал в Липовке, где его ждал отрицательный ответ старосты, которому городские старшины даже запретили пускать Белова в селение. Из двух жён пленных, только одна решила перебраться в посёлок, Белов был рад и этому. Устраивая им новоселье, Белов принял от бывшего пленного клятву на крови, чтобы тот официально признал себя младшим родичем Белова. Несмотря на некоторые успехи, Белов чувствовал, что с пленными придётся решать до наступления зимы. Многие из них уже предлагали Белову принять их клятву и снять кандалы, но Белов отлично знал, что по первому зову своих старейшин парни в лучшем случае просто убегут, в худшем — перережут Белову горло. Сейчас Белов только гадал, когда последует новое нападение, до сбора урожая или после него. Он усилил патрули со стороны Россоха, а сам занялся изготовление новых патронов, восемнадцати револьверов пока хватало на всех стрелков.

Чтобы уменьшить возможные места нападения на посёлок, Белов проверил засечную линию и немного продлил её в обе стороны. Теперь в посёлок можно было попасть только по рекам, а всё расчищенное от леса место отлично просматривалось из посёлка, до самой засеки. Немного отвлёкся от оборонных занятий Белов на установку и пуск второго водяного колеса, затем на монтаж молота к этому колесу. Теперь посёлок стал регулярно содрогаться от ударов молота, весом триста килограммов, зато скорость ковки и её себестоимость значительно снизились. Вполне появилась возможность ковать цельнометаллические доспехи и шлёмы. Эксперименты Белов решил оставить на зиму, стараясь летом запастись материалами и решить вопрос безопасности посёлка.

Опасность пришла с другой стороны, не вернулась в срок паровая лодка, ушедшая вверх по Каме за свинцовой рудой. Белов решил проверить, отправился один, на моторке. На Выселках никто не знал, что случилось с лодкой, её видели, идущей вверх по Каме. Окорок рассказал, что к Скору приезжали угры-охотники, после чего тот на неделю уехал вверх по течению, перед самым пароходом. Вернулся довольный, привёз много мехов, проговорился, что меха с той стороны Камы. Спрашивать Скора Белов не стал, не дурак, внимательно стал осматривать берега Камы выше по течению. Двигаясь всё выше по Каме, Белов добрался до места стоянки, где парни устраивали постоянные ночлеги. Ребята соорудили там небольшой шалаш, там их и подкараулили. Труп одного из кочегаров Белов нашёл в нескольких шагах, он был уже обглодан зверями. При осмотре удалось обнаружить только замытые дождями следы, да вытащить из раны обломок каменного наконечника стрелы.

Оставалось найти пароходик, его либо потопили, либо увели к себе угры-охотники, только они в здешних краях пользовались каменными наконечниками в стрелах. Для себя Белов уже предположил, что в нападении участвовали угры и Скор. Старшина, если он осторожен, не должен взять себе ни кусочка из парохода, ему неплохо заплатили мехами угры. Угры могли просто утопить лодку, но медь и железо высоко ценят даже эти дикари, наиболее вероятно, что металлические детали они демонтируют и унесут. Белов направился к речке Мельничной, разыскивать следы угров.

Первым делом он проверил капище, где несколько дней никого явно не было. От капища он двинулся вверх по течению, затем на восток. Там по рассказам ещё того, прошлогоднего пленного, находилось стойбище угров из рода лесных охотников. Белов даже не пытался скрытно подбираться к селению, не настолько самоуверенным он был. Прошлым летом ночью просто повезло, а днём возле селения его обязательно заметят. Поэтому Белов поднялся на моторке как можно дальше по реке, открыто вытащил лодку на берег. Пешком двигался также открыто и шумно, показывая, что не скрывается. Уже на второй день пути навстречу вышли два угра с вопросами о цели движения. Белов, на ломаном угорском представился, сказал, что хочет поговорить с охотничьим вождём Топором, который его должен знать. Угры довели Белова до селения достаточно быстро и провели к чуму в центре стойбища.

Почти всё стойбище состояло из чумов, у леса виднелись несколько сараев из жердей, чумов было немного, не больше тридцати. Обилие детей и подростков просто поражало, «целый пионерский лагерь», подумал Белов. Охотничий вождь Топор уже ждал возле своего «вигвама», настороженно глядя на Белова. «Жаль, что не спросил, какая у него семья», успел подумать Белов перед приветствием. Разговаривать пришлось возле чума, сидя, на отполированном предыдущими «посетителями», стволе липы. Белов не спешил перейти к делу, подробно рассказывая о своих делах. Затем осторожно поинтересовался, как дела в селении, хороша ли охота, удачно ли пережили зиму. Выслушав довольные ответы Топора, который подробно рассказал о великолепных охотничьих трофеях, заметно расслабившись и утратив насторожённость, Белов начал «работать». Перемежая похвалы с заинтересованными вопросами по дивным трофеям, часто переспрашивая и отвлекая Топора мелкими уточнениями, Белов выяснил, что зимой угры неплохо поохотились, добыли много ценных шкур.

После осторожного упоминания об обмене шкур на железные товары, Топор заулыбался и, с детским хвастовством, показал Белову своё копьё с железным наконечником, потом колчан со стрелами с медными наконечниками. Белов порадовался вместе с Топором, удивился, какие хорошие мастера в роду Топора, отлично сделали такие дорогие вещи. Топор, в свою очередь, поделился, мол, делать ещё не умеем, зато выгодно обменяли у соседей, на другом берегу Камы, на Выселках. Белов продолжил разговор, постепенно уходя к другим темам, давая понять, что пора поговорить о цели визита.

— Беда у меня, — по-угорски продолжил Белов, — кто-то убил моих людей, которые плавали на пароходе. Помнишь лодку, из которой идёт дым? Два паренька на ней плавали, одного я нашёл убитым на том берегу, в глазу у него оказался обломок стрелы.

Белов выложил перед Топором каменный наконечник. Он уже понял, что Топор непричастен к нападению на пароход, но была вероятность, что Скор использовал других угров из рода охотников. Топор, несмотря на свою непосредственность, проявил себя мудрым человеком. Не делая поспешных выводов, он отдал наконечник одному из охотников, а сам быстро собрался в дорогу, взяв с собой двоих охотников постарше. Почти бегом все четверо добрались до моторной лодки, на которой Белов быстро вернулся к месту убийства. Там никто не успел побывать после Белова, что облегчило работу следопытов. Белов показал затопленный пароход и уселся, ожидая результатов осмотра. Ожидание затянулось до вечера, ночевать перебрались на другой, левый берег.

Там, костра, подвели итоги осмотра. Убийц было двое, один, стрелявший из кустов, другой, подошедший к костру и убивший второго несчастного. Угры нашли чёткий след правой ноги одного убийцы, который оказался им знакомым.

— Человек с такими следами обменял нам железные и медные вещи на шкуры, — неохотно произнёс Топор, глядя на Белова.

— Он живёт на Выселках, — закончил Белов, заметив напряжение в голосе Топора.

— Да, — подтвердили все трое угров, с любопытством глядя на Белова.

— Остаётся узнать, кто стрелял из лука, и куда девался второй труп, — спросил Белов у Топора.