Точный расчет - Чайлд Ли. Страница 63

– Подожди-ка, – попросила Нигли. – Можно, я рискну еще разок? Все это напоминает мне олимпийский вид спорта.

Она вытолкала его со стула и набрала на экране: «Единственный необъяснимый отпечаток большого пальца» и щелкнула мышью. Примеров не оказалось. Этот эксперимент занял у компьютера шесть сотых секунды. Она победно улыбнулась.

– Шесть сотых! Ребята, у нас новый мировой рекорд.

– Нам пора, пошли, – нетерпеливо произнес Ричер.

Но она упорствовала и теперь вывела: «Самостоятельный необъяснимый отпечаток большого пальца» и нажала на «поиск».

– Это что-то вроде новой игры, – словно извиняясь, пояснила Нигли.

Компьютер снова ничего не нашел и сообщил об этом снова через шесть сотых секунды.

– Первое место закреплено, – подытожила Фролих. – А теперь опять моя очередь.

Она заняла место Нигли, подвинула клавиатуру поближе и задумалась.

– Ну хорошо, поехали, – наконец произнесла женщина. – Я сейчас напечатаю нечто такое, что либо обеспечит мне сразу же золотую медаль, либо заставит нас проторчать здесь всю ночь.

И она вывела на экране два простых и недлинных слова: «большой палец». На этот раз компьютер искал примеры в течение целой секунды и нашел один. Небольшой абзац, но все же он существовал! Это оказался полицейский отчет из Сакраменто, штат Калифорния. Врач кабинета неотложной помощи в городской больнице ставил в известность местное отделение полиции о том, что пять недель назад один из его пациентов отрубил себе большой палец во время плотничных работ. При этом врач, обследовавший рану, пришел к выводу, что палец ампутировали умышленно, хотя и действовал при этом явно дилетант. Тем не менее, на допросе в полицейском участке пострадавший продолжал настаивать на том, что это был несчастный случай, когда он работал с электрической пилой. Как следовало из отчета, на этом дело пришлось закрыть.

– Какое-то странное и немножко жутковатое происшествие, – прокомментировала Фролих.

– Пойдемте ужинать, – предложил Ричер.

– Рекомендую на этот раз заказать что-нибудь вегетарианское, – добавила Нигли.

Они направились к Дюпон-серкл и поужинали в армянском ресторане. Ричер заказал баранину, а Фролих и Нигли выбрали какое-то немыслимое блюдо из турецкого гороха. На десерт все трое попробовали пахлаву и выпили по три чашечки крепкого мутного кофе. Они много говорили, но в общем беседа шла ни о чем. Никому не хотелось сейчас вспоминать ни Армстронга, ни Нендика, ни его жену, ни тех неизвестных, которые способны запугать человека до полусмерти и застрелить двух ни в чем неповинных людей лишь за то, что они оказались однофамильцами вице-президента. Фролих не хотелось говорить о Джо в присутствии Ричера, а Нигли – обсуждать Ричера в присутствии Фролих. Поэтому они избрали темой для разговора политику, как, впрочем, большинство посетителей ресторана и, возможно, все остальные горожане. Однако беседовать о политике в конце ноября и не упомянуть при этом новую администрацию было невозможно. А это снова вело к Армстронгу, и поэтому вся троица решила обсуждать что-то личное. Но и эта тактика неизбежно требовала дополнительной информации о человеке, а потому очень скоро Фролих начала интересоваться у Нигли ее прошлой жизнью и карьерой.

Ричер перестал прислушиваться к их болтовне. Он знал, что Нигли не станет отвечать на вопросы о своем прошлом. Она никогда ничего не рассказывала о себе. Они знакомы с Джеком долгие годы, и за все время ему так и не удалось узнать о ней ровным счетом ничего. Он полагал, что в прошлом она, должно быть, пережила какую-то трагедию. Впрочем, это не редкость среди тех, кто пошел служить в армию. Некоторые идут туда, чтобы получить работу и обучиться профессии, другим хочется стрелять из тяжелых орудий и взрывать все вокруг. Кто-то, кто похож на Ричера, отправляется в армию, потому что так предписано судьбой. Но большинство все же ищет там сплоченность, доверие, преданность и чувство товарищества. Им нужны братья, сестры и родители, которых они были лишены в жизни.

Вот поэтому Нигли пропустила свое детство и рассказывала Фролих только о годах службы. Ричер не слушал женщин, а внимательно разглядывал посетителей ресторана. Здесь было довольно шумно: сегодня сюда пришло много и парочек и целых семейств. Джек сделал вывод, что все те, кому завтра предстояло готовить обеды ко Дню Благодарения, сегодня решили посетить ресторан, чтобы ничего не делать на кухне. Несколько лиц показались ему знакомыми: скорее всего, это известные политики или телеведущие. Через некоторое время Ричер прислушался к разговору за столом. Нигли рассказывала о своей новой работе в Чикаго. Джеку понравилось и то, что сейчас она, похоже, нашла для себя неплохое место. Она сотрудничала с ребятами из правоохранительных органов и с военными в солидной фирме, предлагавшей широкий выбор услуг, от компьютерной безопасности до обеспечения личной охраны во время путешествий в Европу. Если приходится выбирать такую работу, чтобы каждый день ходить в офис, может быть, Нигли как раз и сумела подыскать себе оптимальный вариант. По крайней мере, голос ее звучал уверенно, и сама она казалась удовлетворенной своим нынешним положением.

Они уже собирались заказать по четвертой чашечке кофе, но в этот момент у Фролих зазвонил телефон. Стрелки часов показывали начало десятого. В ресторане стало шумно, и потому Фролих не сразу услышала звонок. Только спустя какое-то время она поняла, что из ее сумочки несется трель. Она достала трубку и начала слушать. Ричер внимательно наблюдал за выражением ее лица: сначала на нем проявилось удивление, потом озабоченность.

– Хорошо, – сказала она и захлопнула крышку телефона. – Стивесант срочно хочет видеть тебя в офисе, – сообщила она, обращаясь к Ричеру. – Немедленно.

– Меня? – переспросил Джек. – Но почему?

– Он больше ничего не сказал.

Стивесант ожидал их за дверью, ведущей в офисы. Он расположился на одном конце стола в приемной, а на другом суетился дежурный офицер, записывая что-то в свой журнал. Все здесь казалось привычным, кроме, разве что, телефона, стоявшего непосредственно перед боссом. Аппарат перенесли с его обычного места, и теперь он находился рядом со Стивесантом, который не сводил с него глаз. К аппарату тянулся длинный провод.

– Нам недавно звонили, – сразу же сообщил босс.

– Кто и откуда? – насторожилась Фролих.

– Он не назвался, и номер тоже оказался заблокированным. Мужской голос, без акцента. Он связался с коммутатором и попросил соединить его с «большой шишкой». При этом он говорил так, что дежурный офицер не счел его просьбу за розыгрыш и отнесся к звонившему вполне серьезно. Но он почему-то посчитал, что неизвестный имеет в виду большое начальство, а потому сразу же вызвал меня. Однако тот тип не пожелал разговаривать со мной. Ему нужен именно физически крупный мужчина, которого он видел совсем недавно.

– Я? – не выдержал Ричер.

– Ну, вы были там единственным здоровенным парнем.

– А зачем ему потребовалось разговаривать со мной?

– Вот как раз это мы и собираемся выяснить. Он обещал перезвонить в половине десятого.

Ричер взглянул на часы. До условленного времени оставалось восемь минут.

– Это они, – кивнула Фролих. – Они видели тебя в церкви.

– Я тоже так подумал, – согласился Стивесант. – Итак, у нас состоится первый контакт. Магнитофон уже подготовлен. Теперь мы постараемся определить, откуда он звонит. А от вас требуется говорить с ним как можно дольше.

Ричер взглянул на Нигли. Она посмотрела на часы и покачала головой:

– У нас совсем не осталось времени, – вздохнула она.

Ричер понимающе кивнул и неожиданно поинтересовался:

– Можно сейчас узнать прогноз погоды для Чикаго?

– Я свяжусь с авиабазой, – отозвалась Фролих. – Только зачем это тебе?

– Пока ничего не спрашивай, а лучше действуй. Хорошо?

Она отошла на несколько шагов, чтобы воспользоваться другим телефоном. Метеорологам с военной базы потребовалось четыре минуты, чтобы узнать прогноз: в Чикаго холодно, однако небо остается чистым. Ричер снова взглянул на часы: девять двадцать семь.