Точный расчет - Чайлд Ли. Страница 87

На этот раз Бэннон сам пришел к ним. И сейчас они заседали в конференц-зале Секретной службы. Во главе стола сидел Стивесант. Ричер, Нигли и Суэйн расположились с одной стороны стола, а Бэннон – с другой.

– Это какая-то безумная идея, – пожал плечами Бэннон. – Что же, по-вашему, они держат его в морозильной камере?

– Возможно, – согласился Ричер. – Нужно только немного дать ему оттаять, затем потереть им кожу возле носа – и можно ставить отпечаток на бумаге. Точно так же, как делает это секретарь Стивесанта своим резиновым штампом. Наверное, со временем палец высыхает, а потому количество сквалена на нем становится немного больше раз от раза, так как тереть его тоже приходится дольше.

– Ну и какие выводы из всего этого можно сделать? – поинтересовался Стивесант. – Если, конечно, допустить, что ваша теория верна.

Ричер поморщился.

– Теперь кое-что меняется в наших предположениях. Я думаю, что отпечатки пальцев обоих преступников имеются в архивах, и им обоим приходилось надевать резиновые перчатки.

– Значит, это два предателя, – заметил Бэннон.

– Совсем не обязательно считать, что они работали у нас, – напомнил Стивесант.

– Тогда попробуйте разумно объяснить мне и другие факты, – ехидно заявил Бэннон.

Никто не стал ему отвечать, и он победно вздернул плечи.

– Ну, что же вы, давайте, выкладывайте свои мысли, – снисходительно добавил он. – У нас имеется что-то около часа. И мне очень не хочется искать преступников там, где их нет. Поэтому попробуйте убедить меня в том, что я ошибаюсь. Докажите, что это независимые и совершенно посторонние граждане, которые просто хотят свести счеты с Армстронгом.

Стивесант многозначительно посмотрел на Суэйна, но тот упорно продолжал молчать.

– А время, между прочим, уходит, – заметил Бэннон.

– Для рассуждений сейчас не слишком подходящая обстановка, – уклончиво заявил Суйэн.

– Что такое? – улыбнулся Бэннон. – Вам нужна трибуна и соответствующая аудитория?

В комнате стало тихо.

– Вы ничего не сможете мне возразить, – продолжал Бэннон. – Я хочу сказать вот что: ну кто он такой, этот ваш вице-президент? Никто. Как там один раз сказали про них: «ведро теплых плевков», что ли?

– Кувшин, – поправил его Суэйн. – Джон Нэнс Гарнет как-то сказал, что вице-президенты не стоят и кувшина плевков. И еще он говорил, что вице-президент – это как бы запасное колесо для правительственного автомобиля. А сам он был первым помощником Рузвельта, между прочим. Джон Адамс называл вице-президента самой незначительной, да и ненужной фигурой в политике, хотя сам являлся первым вице-президентом.

– Ну и кому же могло понадобиться стрелять в запасное колесо или, как вы заметили, в кувшин с плевками?

– Позвольте мне начать с самого начала, – попросил Суэйн. – Чем занимается вице-президент?

– Сидит себе и ждет, когда умрет президент, – не задумываясь, ответил Бэннон.

Суэйн кивнул.

– Кто-то из знаменитостей как-то заметил, что работа вице-президента заключается лишь в том, чтобы ждать. Он ждет, само собой, смерти президента, а также и того, чтобы его еще раз переизбрали, а через восемь лет, глядишь, может быть, он сам станет президентом. Но, чтобы перейти к делу, скажите мне, для чего нужен вице-президент?

– Если бы я это знал! – в сердцах воскликнул Бэннон.

– Его значимость очевидна лишь тогда, когда он является кандидатом, – начал свое объяснение Суэйн. – Его расчетные ресурсы существуют с того дня, когда его начинают финансировать летом, и вплоть до дня выборов. Таким образом, он приносит пользу лишь в течение четырех или – самое большее – пяти месяцев. Начинается все с предвыборной кампании, когда он выступает со своими речами, смысл которых сводится к короткой фразе «выберите меня». К середине лета всем уже успевают порядочно надоесть кандидаты на пост президента, и потому будущий вице-президент вносит в кампанию свежую струю. Неожиданно появляется нечто новенькое, что можно обсудить. Нечто такое, что можно проанализировать. Мы начинаем рассуждать о качествах этого человека, изучаем его прошлое. Мы прикидываем, насколько он вписывается в ряд кандидатов. Вот в чем заключается первоначальная функция вице-президента. Он существует для равновесия и контраста. Если претенденту на пост президента не хватает каких-то качеств, они обязательно найдутся у того, кто выдвинут на пост вице-президента. Он может быть молодым, старым, веселым, занудным, северянином, южанином, туповатым, умницей, жестким, мягким, богатым, бедным.

– Ну, это нам понятно, – нетерпеливо вставил Бэннон.

– Итак, вот он появился, выдвинутый за то, кем является сам по себе, – продолжал Суэйн. – Поначалу для всех нас он представляет собой лишь фотографию в газете и краткую биографию в статье о нем. Он – всего лишь понятие. Некая концепция. Затем он приступает к выполнению своих обязанностей. У него должны быть навыки в участии и проведении предвыборной кампании. Именно здесь он будет играть роль нападающего. Он имеет право произносить в своих речах такие вещи, которые недопустимы для кандидата в президенты. Если в программе партии есть особенно острые моменты, именно будущий вице-президент будет произносить их в своих выступлениях. А кандидат в президенты в это время будет стоять в сторонке и наблюдать за всем этим, как и подобает в данном случае государственному деятелю. Затем происходят выборы. Победивший кандидат в президенты едет в Белый Дом, а вице-президента, так сказать, припрятывают в шкаф. Его задача выполнена. И уже после первого вторника ноября он становится абсолютно бесполезной фигурой.

– И как же Армстронг справился со своей задачей? Достойно?

– Он был великолепен. На самом деле он оказался отрицательной фигурой во время предвыборной кампании, но подсчет голосов этого не отразил, поскольку ему удавалось все время сохранять на лице свою неизменную улыбку. А правда заключается еще и в том, что он абсолютно безгрешен.

– И вы считаете, что он все же сумел наступить кому-то на любимую мозоль во время кампании, за что теперь его хотят убить?

Суэйн кивнул.

– Да, и сейчас я как раз работаю над этой проблемой. Я стараюсь проанализировать каждую его речь, каждый комментарий, а также все его нападки на противника.

– Этот период времени очень важен для нас, – подтвердил Стивесант. – Тут спорить бесполезно. Армстронг был в Палате представителей шесть лет и еще шесть заседал в Сенате, но за это время ни разу не получал подобных писем с угрозами. Вся эта история началась недавно, а потому, вероятно, и связана с событиями последних выборов.

– Да, потому что кроме предвыборной кампании ничего интересного в его жизни не происходило.

– И вы ничего не нашли в его биографии? – удивился Бэннон.

Но Суэйн лишь отрицательно покачал головой.

– Мы уже просмотрели все материалы четырех проверок. Кстати, самую недавнюю проверку проводили вы сами у себя в ФБР, когда он только был выдвинут на пост вице-президента. У нас имеется копия результатов этого исследования, но там нет ничего достойного внимания. Кроме того, у нас есть данные об исследованиях оппозиции на период последних выборов, а также два отчета, составленных в то время, когда его дважды выбирали в Конгресс. Причем те исследователи порылись в его подноготной даже глубже, чем это получилось у вас, но и они не смогли отыскать ничего компрометирующего.

– А что утверждают источники из Северной Дакоты?

– Там тоже пусто, – кивнул Суэйн. – Разумеется, мы успели побеседовать с местными журналистами, которым известно буквально все, но насчет Армстронга они ничего плохого сказать нам не сумели.

– Значит, все дело в предвыборной кампании, – подтвердил свое предположение Стивесант. – Он наверняка кому-то перешел дорогу.

– Кому-то, кто знает все об оружии, которое приобретает Секретная служба, – заметил Бэннон. – Кому-то, кто в курсе скоординированного сотрудничества между ФБР и Секретной службой. Кому-то, кто справедливо полагает, что ни одно письмо, адресованное вице-президенту, не достигнет его, прежде чем его тщательным образом изучит Секретная служба. Кому-то, кто знал, где живет Фролих. Вы слышали что-нибудь о так называемой «утиной проверке»? То есть, если кто-то похож на утку, ходит как утка, крякает как утка, то, скорее всего, это и есть утка.