Бойня - Френсис Дик. Страница 37

— Как мышцы? — спросил я.

— Одеревенели.

Я кивнул. Мой ломтик хлеба вылетел из тостера, Даниэль положила его на тарелку, принесла и поставила передо мной.

— Спасибо, — сказал я.

— Пожалуйста.

Она сказала это легко и беспечно, но возврата к тем ноябрьским дням не было. Я принялся есть тост, пока он был еще горячим, благодаря судьбу хотя бы за эти маленькие милости.

— Вы сегодня заняты? — спросил Литси.

— Пять заездов, — сказал я. — Вы едете?

— Тетя Касилия говорила, что мы все едем.

— Ах, ну да! — я поразмыслил, вспоминая утренний разговор в холле. Знаешь что, — обратился я к Даниэль, — пожалуй, тебе стоит мимоходом упомянуть при Беатрис, что на той неделе ты работаешь в вечернюю смену только в понедельник.

— Но это же неправда! — удивилась Даниэль. — Я работаю как обычно...

— Да, но я хочу, чтобы Беатрис думала, что понедельник будет последний день, когда ты возвращаешься домой поздно.

— Зачем? — спросила Даниэль. — Нет, я, конечно, сделаю, как ты просишь, но зачем?

Литси по-прежнему смотрел на меня, не отводя глаз.

— А что еще? — спросил он.

— Ну, — небрежно сказал я, — пожалуй, стоит закинуть удочку с несколькими крючками с наживкой. Если даже рыбка и не клюнет, мы ничего не потеряем.

— А если клюнет?

— Подцепим.

— А что за наживка? — поинтересовалась Даниэль.

— Подходящее время и место для того, чтобы удалить непреодолимое препятствие.

— Вы понимаете, о чем это он? — спросила Даниэль у Литси.

— Боюсь, что да, — ответил Литси. — Вчера вечером Кит сказал Беатрис, что, пока он здесь, Ролан этот контракт нипочем не подпишет. Кроме того, Кит — единственный из нас, на кого Нантерр еще ни разу не покушался, хотя уже дважды обещал это сделать. Кит хочет указать ему время и место, куда он непременно явится. А мы это используем в своих целях. Время, я так понимаю, ночь на вторник, когда Кит выходит из дома, чтобы ехать за вами на работу.

— А место? — Глаза у Даниэль расширились от страха. Литси покосился на меня.

— Место есть, и очень удобное. Мы все его знаем.

После мгновенной паузы Даниэль сказала ровным тоном:

— Переулок.

Я кивнул.

— Сегодня, когда Томас повезет принцессу и Беатрис на скачки, он скажет, что забыл в гараже одну нужную вещь. Томас проедет весь переулок до разворота, чтобы показать его Беатрис, а на обратном пути остановится у гаража рядом с моим «мерседесом». Скажет что-нибудь насчет того, как темно и пустынно здесь ночью, заметит, что этот «мерседес» мой, и упомянет, что на нем-то я и езжу за тобой каждую ночь. Если Беатрис действительно шпионит за нами, есть шанс, что Нантерр таки явится. Ну а если не явится, мы действительно ничего не теряем.

— А ты пойдешь туда, в переулок? — спросила Даниэль и ответила себе сама:

— Дурацкий вопрос.

— Я найму шофера с машиной, чтобы он доставил тебя из Чизика домой, — сказал я. — А разве Томас не может?..

— Томас сказал, что не пропустит такой цирк ни за что на свете. Они с Робби оба будут там. Я не собираюсь идти в переулок в гордом одиночестве.

— Я просто не смогу работать! — сказала Даниэль. — Я, пожалуй, не пойду на работу.

— Нет, вы должны пойти, — возразил Литси. — Все должно быть как обычно.

— А что, если он придет? — спросила Даниэль. — Если вы его поймаете, что тогда?

— Тогда я сделаю ему предложение, перед которым он не устоит, — сказал я. Они оба захотели узнать, что за предложение, но я решил им пока не говорить.

Глава 14

Мы все поехали на скачки в Сандаун — разумеется, кроме Ролана. Ролан остался на попечении Робби.

Новый телефон на сей раз поставили в офис к миссис Дженкинс, распорядившись, что, если кто-нибудь позвонит по поводу послания от Даниэль, весь разговор следует записать и узнать у звонившего телефон или адрес, по которому его можно найти.

— Он может спросить насчет вознаграждения, — сказал я хрупкой, как былиночка, секретарше, а также Даусону и Робби. — Если спросит, скажите, что вознаграждение он непременно получит.

И все трое кивнули, не задавая вопросов. Мы с Литси и Даниэль задержались в доме до тех пор, пока Томас не уехал с принцессой и Беатрис, которая шумно жаловалась, что ей не нравится ездить на скачки по два раза в неделю. Захлопнув за ней заднюю дверцу, Томас лукаво подмигнул мне перед тем, как сесть за руль. Я подумал, какие все-таки верные и надежные у Касилии слуги: они выполняют любые просьбы, даже не понимая их смысла, стоит им сказать, что так нужно принцессе.

Когда мы подошли к гаражам, «роллс-ройса» уже не было. Я снова тщательно проверил свою машину, чем немало встревожил Литси и Даниэль. Я позаимствовал у механиков зеркальце на колесиках, которое используется для того, чтобы быстро осмотреть днище машины, но никаких взрывчатых сюрпризов не нашел. Однако я позволил Литси и Даниэль сесть в машину только после того, как завел ее, проехал несколько ярдов и резко затормозил.

— Вы что, делаете это каждый раз, как собираетесь куда-то ехать? задумчиво спросил Литси, когда они наконец сели в машину.

— Пока что да.

— А почему бы тебе не оставлять машину где-нибудь еще? — спросила Даниэль.

— Я об этом думал. Но чем искать другую стоянку, проще все же каждый раз проверять машину.

— А кроме того, — сказал Литси, — вы хотите, чтобы Нантерр знал, где вы держите машину. Если он этого еще не знает.

— Как бы я хотела, чтобы всего этого не было! — вздохнула Даниэль.

Мы приехали на ипподром. Литси с Даниэль снова отправились на ленч, а я на работу. Литси удалось избежать огласки, но мое имя было во всех газетах, и так много совершенно незнакомых людей пожимали мне руку, что меня это достало до печенок.

Но больше всего это всеобщее восхищение раздражало не меня, а, разумеется, Мейнарда Аллардека. Он ходил за мной по пятам, видимо, надеясь поймать на каком-нибудь нарушении правил.

Сегодня он не был официальным распорядителем, делать ему было нечего, и потому он торчал в паддоке, следя за каждым моим шагом, и всякий раз, возвращаясь в весовую, я встречал его на пороге. Глаза его были полны ненависти.

Разумеется, он выглядел таким же благородным, как всегда: столп общества, истинный джентльмен, который не имеет ни малейшего представления о каких-то там займах и активах. Когда я вышел в паддок перед третьей из моих скачек, в которой участвовал Абсайль, лошадь принцессы, принцесса сразу отметила, что в нескольких ярдах от нас торчит Мейнард.

— На вас очень пристально смотрит мистер Аллардек, — сказала она, когда я подошел к ним. Литси, Даниэль и Беатрис тоже были здесь.

— Я знаю, — ответил я.

— А кто такой мистер Аллардек? — тут же встряла Беатрис.

— Отец мужа сестры Кита, — коротко ответила Даниэль. Ее тетушке это ничего не говорило.

— Неприятно, — заметил Литси.

Я кивнул.

— Наверно, он на то и рассчитывает. Он весь день на меня пялится.

— Но вас, похоже, это нисколько не смущает.

— А почему я должен смущаться? Да, кстати, — обратился я к принцессе, — все собираюсь спросить: что он сказал на той неделе, когда я выиграл на Каскаде?

Принцесса слегка нахмурилась при упоминании о погибшей лошади, но ответила:

— Он утверждал, что вы нещадно хлестали лошадь. Это его собственные слова. Если бы он нашел на Каскаде хоть один след хлыста... — Она пожала плечами. — Он хотел, чтобы я подтвердила, что вы обращались с лошадью с особой жестокостью.

— Спасибо, что вы этого не сделали.

Она кивнула, зная, что я говорю всерьез.

— С Абсайлем я постараюсь быть помягче, — пообещал я.

— Ну, только не перестарайтесь, — улыбнулась принцесса. — Мне хотелось бы выиграть.

— А этот все смотрит! — сказала Даниэль. — Если бы взглядом можно было убивать, ты бы давно был покойником.

Принцесса решила перейти в наступление. Она сделала вид, что именно теперь вдруг заметила Мейнарда, вскинула обе руки в приветственном жесте и воскликнула: