Правда о «Зените» - Рабинер Игорь Яковлевич. Страница 20

«Когда речь зашла о сборе средств на операцию, Валера уперся: "Не надо!" Но друзья разместили сообщения в Интернете, а Дима Кузнецов созвонился с Гинером. Евгений Леннорович сразу сказал: "В ЦСКА Валере помогут, тут не может быть вопросов. Все, что надо, мы сделаем". Вскоре нам позвонила Ольга Ивановна Курина, которой Гинер поручил заниматься здоровьем Валеры. Она врач, кандидат наук, и в дальнейшем обо всех процедурах договаривалась она.

В "Зенит" мы не обращались. В конце сентября на "Локомотиве" был Мемориал Бещева (традиционный турнир ветеранов футбола. — Прим. И. Р.) — и Валера день провел на стадионе. Ветераны "Зенита" сами собрали немалые деньги. А ветераны ЦСКА записали мужа как игрока — и он получил сумму, которую организаторы платили каждому ветерану за турнир».

Рассказ Ольги Брошиной лишний раз показывает, как относились друг к другу игроки «Зенита» образца 1984 года. Точно таким же был и садыринский ЦСКА-91. Но если президент армейцев Гинер после известия о тяжелой болезни игрока (который при нем, Гинере, в команде не играл) сделал для него — как семью годами ранее в схожей ситуации и для Садырина — все возможное, то в «Зенит» жена Брошина даже не обращалась. На мой взгляд, это показательно. Наверное, если бы обратилась — как-то помогли бы. Но, выходит, не обладает нынешнее руководство «Зенита» репутацией людей, которые подходят к бедам своих бывших игроков с открытым сердцем.

И вообще, почему кто-то должен был обращаться? Информация о болезни Брошина появилась, по-моему, во всех спортивных газетах. Мне кажется, «Зенит», в успехи которого Валерий внес большой вклад, обязан был проявить инициативу сам. Но в интервью Ольги Брошиной было сказано лишь о том, что футболисту помогли его бывшие партнеры. О клубе в этом контексте упомянуто не было.

Сергей Иванов:

— Мне говорили, что в последние годы Брошину помогали — или, по крайней мере, пытались помочь как материально, так и с точки зрения медицины — в основном цеэсковцы. Плохо, если «Зенит» действительно не принял в этом участия. Но деталей я не знаю. Знаю другое: Брошин был одним из тех, кто запомнился в составе чемпионов-84. Очень крепкий, моторный полузащитник. По своей энергетике он, мне кажется, чем-то схож с Тимощуком, хоть и играл на фланге. Таких людей нельзя забывать. И было очень правильно и трогательно, когда на матче за Суперкубок России-2009 ЦСКА — «Рубин» в память о Брошине была объявлена минута молчания.

«Зенит» минуту скорби по Брошину на следующем домашнем матче — на Кубок УЕФА с «Удинезе» — не объявил. Лишь питерские болельщики на выездном матче первого тура первенства-2009 со «Спартаком» вывесили в Лужниках портрет игрока с белой надписью на черном фоне: «Прощай, чемпион».

Даже если насчет минут молчания в еврокубках существуют регламентации, уверен: при желании судьям и наблюдателям из УЕФА можно было бы объяснить, что значил Брошин для «Зенита». Они — тоже люди, все поняли бы и наверняка не стали бы чинить абсурдных препятствий.

Конечно, в приведенном мною выше обращении болельщиков обнаруживаются существенные эмоциональные перехлесты. Нынешнему «Зениту» не наплевать на чемпионство 1984 года — и это подтверждается словами Сергея Дмитриева (вообще-то острого на язык). Экс-форвард рассказал мне, что начиная со времен президенства Сергея Фурсенко клуб стал уделять внимание команде ветеранов «Зенит-84».

— С приходом Фурсенко «Зенит» обратил внимание на ветеранское движение, — сказал Дмитриев. — Мы даже написали годовой рабочий план поездок. В клубе стал работать наш бывший партнер по команде Володя Долгополов, который нам помогает как может. В 2008 году съездили на турнир в Австрию, слетали в Оренбург. И правда, почему команда ветеранов «Спартака» просто не вылезает из разных городов, собирает полные стадионы, а мы должны сидеть и им завидовать? Людям свойственна ностальгия. Они хотят увидеть своих кумиров, поговорить с ними. И у нас теперь есть ощущение, что мы для «Зенита» — не обуза.

Все это хорошо. Но разве истории с Брошиным — не было? Разве в конце жизни ему помогал кто-то еще, кроме его друга Татарчука — тоже, кстати, в последние годы безработного? И разве такая история — единственная для нынешнего «Зенита»? Мы ведь помним признание Татьяны Садыриной, что в «Зените», в отличие от ЦСКА, ей никто не уделяет ни малейшего внимания.

Нынешний «Зенит» хорош, спору нет. И радости он нам своими победами в Европе принес — уйму.

Но очень хочется, чтобы у него была не только красота игры, но и красота души.

Из первого послечемпионского кризиса «Зенит» в 85-м все же выкарабкался. Занимая после 20 туров 16-е место, команда в концовке резко спуртовала и закончила чемпионат шестой. К тому же был выигран Кубок сезона — двухматчевая дуэль чемпиона и обладателя Кубка СССР. Московское «Динамо» оказалось повержено ленинградцами и на своем, и на чужом поле.

Правда, «Зенит» осрамился в Кубке европейских чемпионов, проиграв безвестному финскому «Куусюси». О чем до сих пор вспоминают многие. К примеру, Сергей Иванов:

— Проигрывать таким командам, как «Куусюси» из города Лахти, при всем уважении к финскому футболу, негоже. Потом я слышал немало разговоров о том, что после выигранных золотых медалей Садырин распустил команду, у которой началась «звездная болезнь». А тренеры, возможно, не почувствовали всей серьезности проблемы: мол, ребята заслужили праздник — пусть немного расслабятся. Расплата наступила незамедлительно.

Ленинградцев не могло оправдать ни то, что решающий гол был пропущен в овертайме ответного матча, ни грязь по щиколотку, в которой он проходил, ни масса упущенных моментов. Для болельщиков был важен сам факт — проиграли «Куусюси». Спартаковские фаны с таким же стыдом вспоминают поражение в квалификации Лиги чемпионов от словацкого «Кошице», армейские — от македонского «Вардара».

В 84-м финского фиаско «Зенит» не допустил бы. Но в том-то и беда, что это был уже другой «Зенит». Или, по крайней мере, он начинал быть другим. В конце концов, команда обладала таким запасом прочности, что даже в предконфликтном 86-м году заняла 4-е место, имея все шансы на третье. Аркадий Афанасьев в интервью говорил:

— Последний раз мы сыграли, скажем так, почти хорошо в 86-м. Медали тогда выиграть могли. Все решалось в двух последних матчах с Киевом — на их поле мы проиграли 3:5, хотя вели в счете по ходу матча 2:0, дома уступили — 0:3. Заняли четвертое место — попали в Кубок УЕФА. А вот потом команда не играла и на 60 процентов своих возможностей.

Эти слова игрока «Зенита» лишний раз подчеркивают, насколько важно в анализе тех или иных событий не скатываться в примитив. Скажем, утверждать: дескать, загуляли, загудели чемпионы-84 — и тут же закончилась их сказка, и полетели в пропасть. Все было гораздо сложнее. Революций в футболе давно уже не бывает, случаются одни эволюции. Так же и падение «Зенита» было не единовременным.

На фоне огромного успеха не в лучшую сторону изменился и сам Садырин. Так считает большинство моих собеседников, хотя кое-кто из них полагает, что все дело было в игроках. К примеру, Орлов.

— Чем брал Садырин? — размышляет он. — Тем, что после Морозова сделал атмосферу в команде куда более теплой. Юрий Андреевич был человек жесткий, держал команду в ежовых рукавицах, а Павел Федорович игроков раскрепостил. Он им был, как товарищ. А когда начался 85-й год, надо было прекращать праздновать и приступать к серьезной работе. И он, как профессионал, начал предъявлять требования. Но ребята-то продолжали гулять и говорили: «Вы всегда были вместе с нами, а теперь приказывать вздумали? И наказывать?» Они очень неправильно себя вели.

За Садырина вступается и один из его любимых учеников Дмитриев. Но своеобразно: «Не он сам изменился, а ситуация изменила его». Все равно ведь признает форвард — изменила!

Спрашиваю Давыдова:

— Правда, что после чемпионства не только команда, но и Павел Федорович «звездную болезнь» подхватил?