Мои путевые записи - Джоли Анджелина. Страница 4

Странный обычай: в последнюю субботу каждого месяца все должны оставаться дома и делать уборку до 10 утра. Если до этого времени вы будете замечены вне дома, то должны объяснить, почему вам нужно было гулять по улицам.

Субботний вечер в доме для гостей УВКБ ООН

Битое стекло торчит из цементных стен, окружающих дом.

Наш грузовик останавливается, и охрана открывает деревянные ворота.

Во дворе находится маленькое здание грязно-белого цвета с потрескавшейся краской и несколько машин, стоящих за воротами!

Большинство обитателей приветствует меня улыбками, а некоторые пристально разглядывают.

Я разместилась в комнате номер 1, судя по прибитому к моей двери обрывку бумаги. Я думаю, что они предоставили мне лучшее, что у них есть.

Вода из душа еле текла. Комната могла бы считаться бедненькой, если не убогой с точки зрения людей моего круга, но люди, которые живут здесь, сочли бы ее дворцом.

Я благодарна небесам!

Обед был в восемь. Два сотрудника УВКБ ООН и я сели за стол и говорили о войне, жизни и о том, как выжить в таких условиях. Они многое мне рассказали. Жаль, что я не могла записывать за ними каждое слово.

Телевизор, находившийся внизу, показывал только один канал. Если повезет, можно поймать CNN, но сегодня не наш день.

Время здесь течет совершенно по другому. Внимание акцентировано на выживании. Ты просто живешь и наслаждаешься каждым днем и людьми вокруг тебя настолько, насколько можешь.

Люди сопереживают.

Я упомянула о том, что здесь недостает каких-то удобств, не потому, что мне их недостает, а потому, что вижу, как живут работающие здесь люди.

Мало кто из них делает себе поблажки. Конечно, в любом сообществе есть люди, которые могли бы быть лучше. Отдельные неправительственные организации (НПО) и работники ООН иногда, кажется, находятся в каком-то странном соперничестве.

Они помогают друг другу, но, несмотря на это, часто и жестко критикуют друг друга.

Но я верю, что они хорошие люди: не может быть плохим человек, который посвятил свою жизнь такой работе.

Воскресенье, 25 февраля

Мне приснился странный сон, достаточно страшный, чтобы его можно было назвать кошмаром.

Меня держали на контрольном пункте, когда я стояла на тротуаре рядом со многими другими женщинами. Я пыталась понять, что происходит. У меня было чувство, что я нахожусь в одном из тех мест, где внезапно может разразится насилие, которое заставит людей бежать — со своими пожитками или без ничего — даже без своих семей.

Я снова попыталась уснуть, но ворочаюсь уже где-то около часа.

Кричат петухи.

Кажется, что это место отражает эхом каждый звук. Я могу слышать шаги и скрип половиц. Я слышу крик какого-то животного, но не могу понять, какого именно, возможно, это обезьяна.

Пытаюсь полежать с закрытыми глазами. Еще чуть-чуть.

Сегодня воскресенье, и никаких мероприятий не планировалось до окончания времени, отведенного на воскресные молитвы.

Я только что вернулась с прогулки. Я решила, что пройдусь немного после завтрака, посмотрю окрестности. Мне сказали, что эта территория безопасна.

Выйдя на улицу, я сняла свои солнечные очки. Хотя и солнце и слепило, я хотела, чтобы люди видели мои глаза: так легче понять, что я не представляю никакой угрозы.

На мне не было никаких украшений не потому, что я боялась кражи, а потому, что вокруг находились люди, у которых почти ничего не было.

Очень скоро мои ботинки и штаны стали красными от глины.

Один из охранников УВКБ ООН, сьерра-леонец по имени Вильям, предложил мне показать окрестности (военные бараки и больницу). Это было интересно. Мы пошли вверх по улице и натолкнулись на Джорджа.

Где- то в течении года Джордж работал в КВКБ ООН, он готовил пищу. Это хорошая работа, но все же она не позволяет зарабатывать достаточно денег, чтобы обеспечить себя, не говоря уже о семье.

Но он не жаловался. Единственное, о чем сожалели оба, это о прошлых временах, когда это место было очень красивым.

Теперь все вокруг наполнено страданием и отчаянием. Они надеются, что когда-нибудь все измениться к лучшему и жизнь здесь вернется на круги своя.

Но после увиденного очень сложно сохранить веру в надежду.

Я спросила Джорджа о его семье. Он сказал, что его мать только что переехала из лагеря беженцев в Гвинее. Я спросила, все ли у нее в порядке. Он ответил, что сейчас она чувствует себя намного лучше, но недавно простыла, так как там, где ей приходится сейчас жить, она спит на полу.

Джорджа взяли в плен повстанцы.

«Они пришли ночью, — сказал он. — Мы пытались бежать. Моя мать очень беспокоилась обо мне».

У Джорджа трое детей.

«Одного из них я пока еще и не увидел», — сказал он.

Мы прошли мимо больницы. Это очень старое, маленькое здание, выцветшее и обветшалое.

Здесь стоят две палатки Красного Креста. Я думаю, что в каждой из них могло бы поместиться около пяти кроватей. Возможно, причина, по которой их там не было, заключалась в том, что без них на полу может разместиться гораздо больше людей.

Сегодня на улице можно встретить много людей, большинство из которых, должно быть, в своих лучших воскресных костюмах, ярких и чистых.

Я не представляю себе, откуда у них такая одежда, но эта воскресная традиция очень важна для них. Все выглядят очень красиво.

Мы продолжали свой путь по пыльной дороге через скалы, водоемы и ручейки, которые, судя по ужасному запаху, текли из сточных труб.

Я услышала песнопения и барабанный бой. Вильям и Джордж указали на церковь.

Это было маленькое цементное здание, выложенное камнями. Я заглянула внутрь и увидела людей, которые ритмично двигались под бой барабанов. Люди выглядят так красиво во время молитвы!

С тех пор как я здесь, я впервые начала плакать. Но, сдержавшись, я пошла дальше.

Маленькие дети шли рядом со мной. Я улыбалась им, а они отвечали мне самыми очаровательными и большими улыбками, которые я когда-либо видела.

Один малыш спросил меня очень серьезным тоном, даже вызывающе дерзко: «Ты кто?»

«Энджи»

Он хихикнул, засмеялся и убежал.

Приют Святого Михаила ЮНИСЕФ Помощи Детям и Движение защиты Семей (ДЗС)

Мне дали подержать на руках малыша. Никакие слова не могли выразить то, что я чувствовала.

Позже маленький ребенок вложил мою руку в руку другой женщины (американской сотрудницы НПО).

УВКБ ООН сотрудничает с ДЗС, чтобы помочь детям, выходцам из Сьерра-Леоне, вернуться домой, в свои семьи, с которыми они были разлучены.

Молодой африканец-менеджер помогал обустроить место. Он был поддержкой для остальных, попечителем и явным лидером. У него очень добрые глаза.

Я задала ему несколько вопросов, таких, какие обычно задают, чтобы узнать человека. Что он любит? Какая у него семья? Я хотела узнать, кто он.

У него есть семья. Многие из его братьев и сестер учатся в университете в Италии. Он любит путешествовать, но чувствует, что он нужен здесь и что действительно может сделать что-то доброе.

Скоро у него будет отпуск, и он хочет пойти на курсы по консультированию жертв, получивших увечья. Он хочет помогать детям беженцев и сиротам, а также детям-солдатам, ставшим инвалидами. Об этом мало кто думает.

«Может, они думают, что те придут в норму сами по себе?»

Он объяснил мне, как проводят консультации в других странах мира; когда кому-то действительно требуется помощь, ее предоставляют.

В Африке ты можешь надеется на помощь и поддержку, если являешься частью местного общества.

Я встретила мальчика, которому только что установили протез ноги. Он слушал новости, стоя у маленького радиоприемника. Мне сказали, что он один из выдающихся студентов. Он ходит уже вполне хорошо.

Мальчик лет одиннадцати дал «пять» монахине, которая показывала нам окрестности. «Привет, сестренка!»