Русь богатырская. Героический век - Кожинов Вадим Валерьянович. Страница 17

А ведь дело вовсе не только в неправдоподобных «возрастных» сведениях. Почему-то редко обращают внимание, например, на тот факт, что в более или менее подробном летописном повествовании об Игоре есть странный хронологический пробел. Сообщается, что он начал править после смерти Олега, в 913 году, и упоминается о его действиях в 914 и 920 годах, однако далее ровно никаких сведений о нем нет на протяжении двух десятилетий — до 941 года.

^{Князь Олег. Умер Рюрик и, передав княжение свое Олегу — родичу своему, отдал ему на руки сына Игоря, ибо был тот еще очень мал}

Вместе с тем уже давно и многократно было высказано убеждение в том, что летописцы искусственно превратили Игоря в сына Рюрика, дабы обеспечить единство династии Рюриковичей, а на самом деле он мог быть разве только внуком — если не правнуком — Рюрика и родился, следовательно, гораздо позже, нежели указано в летописи.

Виднейший исследователь летописей А. А. Шахматов еще в 1908 году убедительно показал, что над составителем «Повести временных лет» тяготела «…определенная тенденция. Русская княжеская династия должна получить ясную генеалогию: исторический Игорь должен быть связан с Рюриком… Рюрик — это родоначальник династии: боковые линии должны отпасть». Однако устные предания говорили «о двух князьях — об Олеге и Игоре. И именно сначала говорилось об Олеге, а потом уже об Игоре… Вместе с тем взаимные отношения Олега и Игоря не были, очевидно, определены… иначе… ему (составителю. — В. К.) не пришлось бы прибегнуть к искусственной комбинации» [54], — то есть к объявлению Игоря сыном Рюрика.

Дело в том, что к моменту составления «Повести временных лет» на Руси прочно установился порядок престолонаследия от отцов к сыновьям, и летописцы, надо думать, просто не могли иным образом представить ход дела после смерти Рюрика: его должен был сменить именно сын.

Олег, согласно преданиям, только принадлежал к «роду» Рюрика и — по понятиям XI–XII веков — не имел права стать наследником его власти; происхождение же Игоря было неясным (вспомним, что в «Слове…» Илариона представлена генеалогия Ярослава Мудрого до Игоря включительно, но об отце последнего умалчивается). И перед летописцем открывалась возможность объявить его сыном Рюрика, — что и было сделано.

^{Встреча Олега с кудесником. Художник В. Васнецов, иллюстрация к поэме А. С. Пушкина «Песнь о вещем Олеге». 1899 г.}

И по версии «Повести временных лет» Игорь правит — так сказать, юридически — уже с детских лет, с момента смерти Рюрика, однако в качестве фактического правителя выступает Олег. Между тем предания все же противоречили этой версии, и летописец не смог свести концы с концами: многие историки с недоумением констатировали, что Игорь по сути дела начал править лишь после Олеговой гибели, в 913 году, когда ему — если исходить из летописных дат — было уже не менее тридцати трех лет!

А. А. Шахматов объяснил эту неувязку тем, что в дошедших до летописцев преданиях все события до 940-х годов были связаны с именем Олега, а не Игоря, и, как он заключил, «составителю „Повести временных лет“ ничего не оставалось сказать об Игоревом княжении… за смертью Олега пришлось бы тотчас же сказать о смерти Игоря» (с. 104).

Правда, летописец все же в известной мере попытался, по словам А. А. Шахматова, «заполнить длинный ряд годов»; он записал: «913. Иде Игорь на деревляны, и победив а (их), и возложи на ня (них) дань болши Олговы (Олеговой)… 914. Приидоша печенези первое на Русскую землю, и сотворивше мир со Игорем… 920. Игорь воеваше на печенеги».

Но далее следует пробел на целых два десятилетия, и есть основания утверждать, что на самом деле указанные события происходили не в 913–920 годах, а в первой половине 940-х. Так, под 945 годом в «Повести временных лет» записано, что Игорь задумал поход «на деревляны, хотя примыслити большюю дань», то есть через тридцать с лишним лет странно повторяется ситуация 913 года…

Словом, А. А. Шахматов был совершенно прав, утверждая, что «составителю „Повести…“ ничего не оставалось сказать об Игоревом княжении». Ибо Игорь, как я буду стремиться доказать, стал править Русью только в 940-х годах, — и правил очень недолго. Это явствует, в частности, из опубликованного уже после издания цитируемого труда А. А. Шахматова, в 1912 году, исторического источника, так называемого «Кембриджского документа», — «хазарского письма» середины X века, сообщающего, что на рубеже 930–940-х годов правителя Руси звали не Игорь, а Олег. Достоверность этого источника неоднократно подвергалась сомнениям, но ныне никто, кажется, не оспаривает его подлинность.

^{Князь Олег прибивает щит на вратах Царьграда. Гравюра Ф. А. Бруни, 1839 г.}

Игорь, безусловно, никак не мог быть сыном умершего за шестьдесят лет до начала его правления Рюрика: целый ряд сведений (они еще будут представлены) показывает, что он стал князем Руси, а также отцом Святослава в весьма молодом возрасте, а мнимые даты его рождения и женитьбы были вымышлены для того, чтобы превратить его в Рюрикова сына. Правда, при этом решении вопроса мы вроде бы опять-таки оказываемся не в ладах с хронологией, ибо Олег предстает как невероятный «долгожитель»: ко времени кончины Рюрика в 879 году он являлся, очевидно, уже взрослым человеком, и к 940 году должен был приближаться по меньшей мере к девяностолетнему возрасту…

Но в историографии давно уже было высказано мнение, что в летописном Олеге соединились два лица (говорилось даже о нескольких). Особенно примечательно, что их соединение осуществилось в летописях не вполне, остались своего рода швы. Олег в летописях явно «раздваивается»: он выступает то в качестве воеводы при князе, то как полновластный князь; смерть настигает его и в Киеве, и «за морем»; сообщается даже о двух его могилах(!) — в Ладоге и в Киеве.

О наличии двух Олегов писал сформировавшийся еще до революции видный историк Древней Руси М. Д. Приселков [55] в уже упоминавшейся книге историка Хазарского каганата Ю. Д. Бруцкуса сказано, что «приходится думать, не было ли нескольких Олегов. Смешение Игоря с Олегом также часто встречается в русской традиции» [56] (имеется в виду летописная традиция). Автор ценных трудов и о Хазарском каганате, и о Руси М. И. Артамонов утверждал, что «в образе Олега Вещего совместились черты не одного, а двух одноименных персонажей» [57] и т. п.

^{Олег у костей коня. Художник В. Васнецов, иллюстрация к поэме А. С. Пушкина «Песнь о вещем Олеге». 1899 г.}

При этом следует напомнить о распространенности имени Олег в Древней Руси. Так, Олегом звали сына Святослава, князя Деревлянского, погибшего в 977 году, и воеводу Владимира Святославича, участвовавшего в 988 году в осаде Корсуни (Херсонеса); наконец, супруга Игоря носила женский вариант этого имени.

Олег Вещий, который почти целиком «заслонил» другого, «второго» Олега, был родственником Рюрика и правил после его смерти. Однако сведения, согласно которым правил он от имени Рюрикова сына Игоря, неправдоподобны уже хотя бы потому, что вплоть до 913 года (когда Игорю было бы не менее тридцати трех лет) первым лицом в летописных сообщениях, о чем уже сказано, предстает не Игорь, а Олег. Составитель летописи, очевидно, не мог вообще «переделать» дошедшие до него предания, заменив во всех них Олега Игорем (впрочем, и после 912 года, когда Олег Вещий умер, летописец, как мы видели, почти не мог подобрать сведений о деятельности Игоря вплоть до 941 года, а от тех, возможно, известных ему преданий, где речь шла о действиях «второго» Олега, он, вероятно, отказывался, так как уже сообщил об Олеговой смерти в 912 году).