Хроника одного задания - Гончар Анатолий Михайлович. Страница 27

Они вышли все семеро, почти одновременно, как взвод солдат на утреннюю пробежку. Я продолжал ждать. Ни малейшей суеты, всё степенно. Коврики как положено. Не люди — мишени, как в тире. Никаких завываний муллы, лишь негромкое бормотание. Я ждал. Молившиеся склонились в поклоне.

— Огонь! — плюхнули выстрелы, щелкнули затворы, три пули нашли свои цели, одна прошла мимо, из четверых оставшихся в живых чехов двое даже не поняли, что произошло, ещё один настороженно вскинул голову, один успел подняться. Повторный залп повалил его на землю. На несколько секунд повисла напряжённая тишина, затем крайний из уже считавшихся убитыми бандитов вскочил на ноги и, держась за бок, метнулся к оставшемуся за его спиной жилищу. Огонь! Огонь! — требовательно закричал Тарасов, хотя мои бойцы и без того не прекращали стрелять в убегающего, но то ли торопились, то ли плохо целились, то ли тому необыкновенно везло — пули пролетали мимо. Сухие щелчки выстрелов, казалось, разносились по всему лесу. Не имеющий возможности применить собственное оружие, фешник, встав на колено, лишь нервно дергал своим АКСом из стороны в сторону, но благоразумно не спешил сотрясать воздух громом его выстрелов. Меж тем, кубарем преодолев последние метры поляны, раненый чех скрылся за дверью подземного убежища.

— …С-с-сука, — матюгнулся раздосадованный подполковник и, рывком вырвавшись из занимаемого окопа, бросился вперёд.

— Ты прикрываешь! — донеслась до меня его просьба-приказ.

— Наблюдать! — в свою очередь рявкнул я и двинул следом за вбежавшим на территорию базы Тарасовым. Переадресовывать команду кому-то из бойцов времени не было.

Десяток шагов настороженно озираясь по сторонам, короткая перебежка. В его руках вновь всё тот же КЯ, автомат в положении «за спину». Впереди хорошо замаскированная, но слегка приоткрытая дверь в подземное убежище. Ещё несколько шагов, и подполковник скрылся в черноте входа. Два едва слышимых выстрела. Секунда ожидания. Я уже готов кинуться следом, но из открытой двери пулей вылетает слегка взъерошенный Виктор, озираясь по сторонам, он заталкивает за пазуху какой-то невидимый мне предмет.

— Едва не подставился, — выдохнул он, и я понял, что один из выстрелов был не его. — Сидел с боку, сучара, со свету не увидел. Вот, — он ткнул пальцем в разодравшую разгрузку полосу. Пуля прошла по поверхности магазинов, не причинив большого вреда ни им, ни их хозяину.

— Всё? — сейчас меня интересовало только это.

— Да. Едва успел, — ответ лаконичен, но не без тени эмоций.

— Надо уходить! — если цель, определённая фешнику, достигнута, (собрать трофеи и сфотографировать трупы минутное дело — Кудинов с Гаврилюком, озадаченные ещё с вечера, уже почти всё сделали, щёлкнули убитых и вытащили из спального помещения чеховское оружие), то оставаться здесь не имело смысла. Разве что отойти назад и нахлобучить заодно и вторую базу? Но едва ли фешник на это пойдёт. Неведомая мне цель им достигнута. Пусть решает он. У меня же после столь успешного захвата базы в груди невольно бурлил огонь азарта, а азарт, общеизвестно, не самый лучший советчик в любом рисковом деле.

— Готовим подрыв! — ну вот, кто бы сомневался! Раз набрали такое количество взрывчатки, то уж наверняка не для того, чтобы вернуться с ним в ПВД. Вот только зачем ему потребовалось разворотить именно это помещение? Хотя мне — то какое дело? — тротил туда, — он кивнул в сторону распахнутой настежь двери, — и уходим. Только сейчас вспомнив, я включил радиостанцию и прижал микрофон к щеке.

— Первый, тротил ко мне! — радиостанция захрипела ответными звуками, — всем приготовиться к отходу. Как поняли, приём? — короткие доклады, все вняли, все прониклись, все готовятся. Я представил, как мои бойцы спешно сворачивают коврики, приторачивают их к рюкзакам и раздумывают над тем, кому брать оружие и шмотьё ушедших.

— Вон туда! — я кивнул притащившему взрывчатку Вячину в сторону распахнутой двери.

— Отставить! — шагнувший наперерез подполковник загородил ему дорогу. Боец встал и вопросительно взглянул в мою сторону. Я махнул рукой: «Стой».

— Я сам! — заверил фешник.

Он не доверял нам проведение «инженерных работ» или не желал, чтобы мы заглядывали в готовящееся к подрыву помещение? Да что же там есть такое, что не должны видеть ничьи глаза?

— На ВЗД?! — предложил я, впрочем, без особого энтузиазма, и точно, Виктор отрицательно покачал головой.

— На замедленный взрыв нет времени. ЭДПР, линию, подрывную машинку.

Подтянувшийся вслед за Вячиным и теперь стоявший неподалеку Прищепа (на вершине хребта для нашего прикрытия остался один Калинин) тут же вынимал требуемое и подавал излишне нервно озирающемуся по сторонам Тарасову.

— Отводи людей! — он рассовал в карманы полученное от Прищепы, подхватил весь высыпанный на полиэтиленовую пленку тротил и поспешил в чеховское подземное убежище.

Я махнул рукой, отсылая прикрывавшего нас Прищепу и остальных разведчиков в укрытие, сам же остался стоять, наблюдая, как Тарасов, спустившись в помещение и провозившись там не менее минуты, выбрался наружу и спешно разматывая провод, засеменил к ближайшему окопу. Я прыгнул за ним следом и почти тотчас Виктор ударил по кнопке подрывной машинки.

Похоже, в «избушке» оказалось достаточно взрывчатки и без наших десяти килограммов. Крыша вспенилась, дверь с грохотом вылетела и улетела под обрыв. Из разверзшегося чрева убежища вылезло чёрное дымовое облако. Крыша окончательно рухнула. Ну, теперь уж точно как в том анекдоте: «Ну, кто ещё не понял, что я к бабе иду?» Если до сих пор у меня и были какие-то иллюзии относительно скрытности наших действий, то тут они полностью рассеялись. А жаль, я ведь смел надеяться, что недолгая бесшумная стрельба и два пистолетных выстрела могли пройти мимо ушей находящегося в округе противника, но теперь таких надежд не было. Теперь уж точно кто — никто, а захочет заглянуть на огонёк — по наши души. Судя по всему, этого опасался и наш спутник.

— Уходим, уходим, живее! — вскочив на ноги, заторопился он, и я снова прижал к щеке микрофон радиостанции.

— Четвёртый, третий, второй, отход! Всем отход! — дважды повторил я.

— Отход! — покидая свои позиции, командовали командиры троек.

«Отход»! — разносило эхо отзвуки прогремевшего взрыва.

«Отход»! — стучало в моих висках. Рывком выбравшись из окопа и отступая с открытого пространства, я, настороженно оглядываясь по сторонам, пятился к ближайшим деревьям.

Мы уже начали спуск с хребта, когда микрофон моих наушников ожил. Докладывал Довыденко, всю ночь со своей тройкой (а я ещё вечером, кроме ранее определённого Юдина, «передал» ему во временное распоряжение радиста Гришина и пулемётчика рядового Чаврина) проведшего на соседнем хребте, прикрывая основную часть группы с тыла и заодно приглядывавшего за соседней базой.

— Командир, на базе «один» движуха… Наблюдаю движуху. Мать моя… да сколько же их повыперло? — последнюю фразу Эдик говорил для себя, похоже, забыл отключиться.

— Сколько? — мне нужна была цифра.

— Почти полторы сотни, — отвечая за бойца, Тарасов вынул из разгрузки и показал мне до сих пор незамеченный никем сотовый телефон. — SMS — сообщение.

Так вот каким образом к нему поступала информация. А я — то… хотя о чём-то подобном подозрения были. Чёрт…

— Четвёртый, начать отход, всем начать отход! Отход в нашем направлении. В темпе! Как поняли, приём? — секундная пауза и короткое подтверждение принятого.

И опять мои мысли вернулись к фешеру. Он знал, он всё знал, и потому торопил весь вчерашний день. А успокоился, лишь когда понял, чехи пришли на базу, и отрыва по — любому не получалось. А мне всё это он сказать не мог? Мог, но не сказал. Вот гад!

— Надо было оттянуть бойцов. Поставить на взрыватель замедленного действия и уходить!

— Я не мог рисковать! — это прозвучало почти как оправдание, но… Он не мог рисковать… Чёрт, а рисковать моими пацанами? Это как? Это можно? Можно, да? — но всё это молча, одним взглядом, и как бы подводя черту, тоже лишь мысленно:- Ладно, проехали… Надо делать ноги…