Операция «Цхинвал» - Байкалов Альберт. Страница 24

– Болтаев, открывай! – милиционер несколько раз двинул основанием кулака в дверь. Нуха отпрянул, словно опасаясь, что дверь не выдержит и ему достанется по голове. – Кому сказал. Хочешь, чтобы спасателей вызвал? Они тебе вмиг дверь снимут.

– Что, опять соседушка буянит? – раздался из-за соседних дверей женский голос.

– Кто еще? – усмехнулся милиционер. – Посуду в окна швыряет. Хорошо, внизу никого не было. Я случайно через двор шел.

– А где же супруга-то его? – ужаснулась женщина. – Может, он с ней что сделал?

Нуха устремился на кухню. Неужели участковый еще не знает, что живущий по этому адресу автослесарь убил человека? – удивился он.

Как выяснилось, Муртаз оплошал. Он до сих пор не убил Болтаева-старшего. Тот с разрезанной удавкой шеей извивался на полу под весом чеченца, который пытался задушить его голыми руками. Порванный шнурок валялся рядом.

– Почему так долго?! – Нуха оглядел кухню и, не найдя ничего подходящего, вспомнил о пистолете. Из-за жары они не могли носить одежду, которая бы скрывала оружие. Свой «ТТ» Муртаз оставлял в машине. Нуха нашел способ и хранил оружие в борсетке, с которой не расставался. Он торопливо расстегнул замок, нащупал рифленую ручку и вынул «ПМ». Присел на корточки и несколько раз наотмашь ударил хозяина квартиры в лоб.

Тот вскрикнул, зажмурился, втягивая голову в плечи, но не потерял сознания.

По всей видимости, звуки потасовки услышали на площадке, потому как в дверь стали долбить настойчивей.

– Кто там пришел? – просипел малиновый от напряжений Муртаз.

– Участковый, – ответил Нуха и плечом столкнул Муртаза с Болтаева. Тот попытался встать. Нуху поразила проворность с виду пропитого мужичка. Хотя что тут удивительного? Это в его жизни самая главная драка. Хоть и безнадежная. Он встал на четвереньки, чем облегчил задачу. Нуха еще несколько раз двинул основанием рукояти уже по темени. Болтаев рухнул на пол. Из образовавшейся на голове раны, пульсируя, хлынула кровь.

– Уходим!

Нуха выскочил в коридор и кивком головы дал понять, чтобы Муртаз открыл дверь. Тот подчинился. В последний момент милиционер отступил назад, но налетел на стоявшую позади соседку. Форменная фуражка полетела на пол. Нуха со всего размаха врезался в него плечом.

Милиционер полетел на спину, увлекая женщину. Та взвизгнула. Нуха устремился вниз.

Он на одном дыхании добежал до соседнего двора, вышел на улицу, спустился в переход. Погони не было. Пошли не спеша.

– Слава Аллаху! – усевшись за руль, проговорил Нуха и завел двигатель.

– Теперь куда? – Муртаз закрыл за собой дверцу.

– Попробуем найти женщину, с которой он уехал.

– Нам опасно оставаться в городе, – как бы невзначай сказал Муртаз.

– Ты предлагаешь сказать об этом Гапуру? – нахмурил брови Нуха.

– Мы ведем себя, как в девяносто втором году, – Муртаз поежился. – Даже хуже.

Глава 7

С момента приезда в деревню прошло не больше двух часов, а дом преобразился. Татьяна надела невесть откуда взявшиеся резиновые перчатки и первым делом вытащила за ворота все пожитки бомжей. Две груды тряпья, драные хозяйственные сумки и даже валенки. Претендентов на жилую площадь видно пока не было. Первым к куче подошел соседский пес. Он старательно обнюхал ее, потом брезгливо отряхнулся и в довершение помочился на валенки.

Болтун, которого Татьяна попросила вырвать во дворе разросшуюся лебеду и полынь, наблюдая за этой картиной через забор, рассмеялся.

– Ты чего? – на крыльцо вышла Татьяна.

– Да так, – Болтун вернулся в реальный мир, который тут же представился ему в уныло-серых цветах. Он вытер тыльной стороной ладони лоб и снова принялся рвать траву. У поленницы образовалась уже приличная куча, а ладони стали зелеными.

– Закругляйся, – Татьяна по-хозяйски обвела взглядом двор. – Надо машину загнать.

– Дай ключи, – попросил Болтун.

– Я сама, – она направилась к калитке.

– Не доверяешь? – он сокрушенно вздохнул. – Правильно.

– Вот! Вот она! – раздался с улицы пьяный женский крик. – Сучка городская. Понаехали!

Болтун вернулся к забору и посмотрел на дорогу. Это были их старые знакомые. Только теперь на одного меньше. Сейчас на них и вовсе нельзя было смотреть без содрогания. Мужчина едва держался на ногах. Торчащие в разные стороны грязно-серые волосы, такого же цвета опухшее лицо, щелки глаз, покрытые коростами руки. У Болтуна просто не укладывалось в голове, как можно так жить. Рядом растрепанная женщина в рваной юбке. Новый член этой команды имел на удивление противоположную внешность. Полная дама с высокой, больше подходящей для вечера прической, в черном брючном костюме и туфлях с нескрываемой злостью смотрела на Татьяну.

– Чего уставилась? – вновь закричала пьянчужка. – А ну, вали из нашего дома!

– Катерина Семеновна, что за дела? – Татьяна вышла за ограду и уперла руки в бока.

– А как ты, милочка, хотела? – грудным голосом заговорила представитель местной власти. – Сто лет вас тут не было, и вот, явились. А дом, между прочим, ухода требует. Тут уже и ребятишки стали играть. А что, если пожар? Погода вон какая, – он обвела вокруг себя взглядом. – Вся деревня сгорит.

– А от этих не сгорит? – не выдержал Болтун и осекся, вспомнив, что в его положении лучше быть в тени.

– Ты мне зубы, Катерина Семеновна, не заговаривай, – Татьяна устало отмахнулась. – Знаю я, что это за папуасы. Небось, квартиры обманным путем у них черные риелторы купили, а в обмен здесь устроили. Тебе за это на лапу дали. Нехорошо это!

– Да как ты смеешь! – женщина поперхнулась от негодования.

– А вот так. Скажи, что я не права. Может, покажешь домовую книгу? То-то! – увидев, как она замешкалась, торжественно проговорила Татьяна.

– Слушай, – уже более миролюбиво заговорила представитель власти. – Пусть переночуют. А утром я что-нибудь придумаю.

– Нет уж, увольте, – Татьяна категорически запротестовала. – Вы лучше к себе возьмите.

– Да что же это такое делается?! – неожиданно перешла в наступление бомжиха. – Средь бела дня из дома на улицу выбрасывают!

Представитель власти поморщилась, но промолчала, давая высказаться, по-видимому надеясь, что эти причитания вынудят Татьяну пойти на уступки.

Болтуну эта картина надоела, и он отправился в дом. Здесь, на плите, уже вовсю кипел чайник. Татьяна начисто вымыла пол, двери, окна, полки, убрала паутину и даже обмела стены. Чтобы окончательно избавиться от запаха нечистот, по углам разбросала полынь и чабрец. Он выключил газ и прошел в комнату.

Здесь тоже все сияло чистотой. Посреди стол. Стулья отсутствовали. Во дворе Болтун видел обломки. По всей видимости, пьянчужки их попросту поломали друг о друга. Между окон, в которые заглядывали ветви черемухи, стоял старенький телевизор. Справа кровать. Сейчас на ней не было даже матраца. Все, чем пользовались новые жильцы, Татьяна выбросила.

Болтун вдруг подумал, что, возможно, о нем передадут в криминальной хронике, и подошел к телевизору. Для начала осмотрел его со всех сторон. Он был почти уверен, что раз его не успели пропить, значит, он попросту не работал. Однако все же воткнул вилку в розетку и надавил на кнопку. Как ни странно, он загудел. Экран вдруг вспыхнул голубым свечением, а комнату заполнила музыка. Шла реклама. Он отошел к противоположной стене и сел у печки. Вскоре вошла Татьяна. Она посмотрела на экран, потом на Болтуна:

– Надо в магазин съездить.

– Не поздно?

– В соседнем селе дотемна работает.

– Слушай, – он перевел взгляд на кровать, – где мы спать будем?

– Почему «мы»? – нахохлилась она.

– Ну, не так выразился, – Болтун по-настоящему смутился и почувствовал, как лицо залила краска. Несмотря на сумерки, Татьяна это заметила.

– Ничего себе! Ты покраснел! Слушай, – она прошла и села перед ним на корточки, – меня это даже заинтриговало.

– Да ладно, – он вконец растерялся и встал.