Никто, кроме нас - Васильев Владимир Николаевич. Страница 60

Исследовательско-поисковая база доминанты Земли, проект «Квазар-4».

1

– Серега, правее! – с чувством рявкнул в переговорник бригадир искателей Саня Веселов. – Сколько можно говорить, елы-палы?

В нескольких мегаметрах от базы небольшой манипулятор-шунт послушно переместил продолговатый цилиндр генератора нуль-коридора в нужном направлении и снова замер в ожидании приказов.

– Стоп! Пока не трогай!

Взъерошенный Саня резво отлип от переговорника и взглянул в окуляр. Смотрел он долго и придирчиво.

– Вроде годится, – пробормотал он. – Вася, заводи картинку Свирскому.

Шулейко без возражений потянулся к пульту. Свирский по обыкновению молчал и не поправлял искателей-операторов – работая, он часто забывал обо всем на свете.

Прошло минуты три, не меньше.

– Ну, что там? – послышался устало-терпеливый голос Сергея Забирана, управляющего шунтом. Маневры с последним генератором успели ему изрядно надоесть. Чуть правее, чуть левее, переориентируй по продольной оси, компенсируй дрейф… Тьфу. Сами не знают, чего хотят эти научники!

– Эдик! Ау! – воззвал Веселов к физикам. – Что скажешь?

– Нормально, нормально, – ожил Свирский. – Убирайте шунт.

– Серега, ты пока все, – снова припал к переговорнику Саня. – Отползай!

Шунт, похожий на статую шестирукой индийской богини, медленно отдрейфовал прочь из очерченной зоны захвата и развернулся ребром к базе. Теперь он стал похож на застывшее среди звезд насекомое, освещенное желтоватым габаритным шлейфом. Красный габаритный огонек посреди ровного свечения шлейфа сигнализировал, что шунт обращен к окуляру видеозахвата правым бортом.

Метрах в четырех от Сани, за технарским пультом вышел из рабочего транса Дейв МакГрегори (до сих пор контролировавший общую топологию сшивки) и пихнул локтем Жоржа Сориала (до сих пор цинично спящего за соседним техпультом):

– Просыпайся, Жорж! Сейчас Бекасов пожалует, чтоб мне лопнуть.

МакГрегори как в воду глядел: через полминуты с чмоканьем расслоилась перепонка и в аппаратную пожаловал сам Мистер Импозантность – Андрей Бекасов, руководитель проекта.

– Ну, что, коллеги? – пробасил он не без воодушевления. – Я вижу, вы закончили?

– Да, шеф, – подтвердил Саня. – Однако изобрели вы, господа физики, топологию – еле разобрались, что куда распихивать!

«Квазар-четыре», в отличие от просто «Квазара», был очень небольшим проектом, в нем были задействованы всего девять ученых плюс шестнадцать искателей, техников и рабочих-подсобников. Присутствовало также неизвестное число военных из батальона охраны и обязательные лбы в комбинезонах «Хозчасти», но эта публика редко показывалась на глаза, предпочитала отсиживаться в тени и исполнять прямые обязанности. Поэтому отношения в исследовательском коллективе сложились достаточно семейные, свойские. Саня подозревал, что «Квазар-четыре» засекречен даже от союзников – все без исключения участники проекта были людьми, причем с достаточно высоким уровнем допуска. Наверняка здешние физики только ставят задачи да снимают результаты экспериментов и решающих испытаний – обсчитывается все на стороне, по частям, чтобы невозможно было вычислить целое. А занимался проект не чем иным, как топологией сложных сшивок. Выявлял новые свойства и испытывал возможности самых причудливых объемных комбинаций из генераторов работы исполинов.

– Отлично. – Бекасов удовлетворенно щелкнул пальцами. – Эдик, ты готов?

– Готов, шеф! – отозвался Свирский по громкой.

– Начинаем!

Саня предупредительно вывел контрольное построение в большой видеостолб посреди аппаратной. Все с интересом принялись наблюдать, даже заспанный Coриал.

– Ванька, давай на позицию «омикрон»! – скомандовал Саня в переговорник.

Ванька Танасевич, один на четырехместном боте, послушно потянул в область захвата. Данные его движения – скорость, курс, дрейф, ускорение, момент вращения, погрешности, скважность потока и тому подобное – выводились в видеокуб над пультом и дублировались в лабораторию, где орудовал Эдик Свирский с коллегами-физиками.

– Активирую захват, – предупредил окончательно оживившийся Эдик спустя несколько минут, а чуть позже сообщил: – Есть захват! Плотненький, шеф, на загляденье!

– Это хорошо, – величаво кивнул Бекасов. – Продолжайте.

Во время экспериментов он обыкновенно, заложив руки за спину, стоял посреди аппаратной или лениво разгуливал перед видеостолбом.

– Наведение норма. Тоже плотненькое. Вроде все штатно. Стартуем?

– Стартуем, – подтвердил Бекасов.

Все, не сговариваясь, поглядели на объемную масс-диаграмму. Там, в нескольких мегаметрах от базы, висела объемная сшивка и бот с Ванькой Танасевичем на борту.

– Старт! – выдохнул Свирский, активируя сшивку. Бот пропал. И с диаграммы, и из окрестностей базы.

Если и на этот раз все прошло, как задумано, он должен был возникнуть далеко-далеко, за тысячи световых лет, в зоне приема поблизости спутника «Желтая Тень», в Солнечной системе.

Ожил пульт мгновенной связи, также заведенный на громкую.

– База, я бот, – послышался довольный голос Танасевича. – Вижу Венеру! Вижу Солнце! Вижу контрольный тик «Желтой Тени»!

Бекасов счастливо заулыбался в бородку.

– Ы! – радостно сказал Саня и с размаху хлопнул по плечу сидящего рядом Васю Шулейко: – Ай да мы! Ай да молодчаги!

– Ну, что же, коллеги! – Бекасов обернулся к искателям и технарям у пультов и величаво всплеснул руками. – Поздравляю! От души поздравляю всех с успешно проведенным испытанием! Сшивку «Омикрон-два» – в список активных. Возвращайте бот, подбирайте хвосты и на разбор.

– Йеп, шеф! – настроение у Сани, понятное дело, было лучше некуда.

– Кстати. – Бекасов вторично обернулся по пути к выходу, на этот раз персонально к Васе Шулейко. – Я слышал, у тебя «Розовое Фалькау» водится, Василий Евгеньич?

Шулейко смиренно потупил взор:

– Ну… Как вам сказать…

– Будь любезен, прихвати на разбор. Бокалы прихвачу я. – Бекасов усмехнулся и вышел.

2

В кабинете Бекасов действительно вынул из шкафа коробку с фамильными бокалами богемского хрусталя, по давней традиции мечтательно вздохнул, прикинув, сколько этим бокалам лет, поставил коробку на стол и уселся в любимое кресло. В отличие от бокалов – новое и весьма модерновое. Внимательно поглядел на дополнительный пульт мгновенной связи, настроенный всего на один адрес, и медленно, словно бы неохотно, коснулся сенсора вызова.

Над пультом тотчас раскрылся видеокуб. Сначала он был мутным и почти непрозрачным, однако вскоре посветлел и явил изображение.

– Добрый вечер, господин полковник, – поздоровался Бекасов.

– У меня утро, профессор, – проворчал Попов без особого, впрочем, недовольства. – Что у вас?

– У нас – все, – вздохнул Бекасов с усталым облегчением. – Сшивка «Омикрон-два» готова к использованию. Только что завершилось финальное испытание. Разумеется, завершилось успешно, иначе я бы вас не тревожил.

– Отлично, – кивнул Попов с видом человека, который ничего иного и не ждал. – Должен сказать, ваша группа опередила самые смелые графики операции. Во всяком случае, моя группа еще не готова.

– Все равно еще придется обучать персонал управлению. – Бекасов пожал плечами. – Успеете, я думаю.

– А зачем обучать? – простодушно спросил Попов. – Разве уже обученные люди не надежнее?

На миг Бекасов нахмурился, потом многозначительно протянул:

– Хм… Так что? Испытаний больше не будет?

– В нынешнем виде – нет.

– А сколько людей вы отзовете из проекта?

– Четверых искателей, двоих технарей и вашего гения Свирского. Достаточно?

– Для операции – более чем. Однако Свирский был бы мне необходим для обработки накопленного материала, для общего мониторинга темы, для… В конце концов, он пишет фундаментальную работу по физике монодоменов, и я как научный руководитель…