История Авиации 2004 05 - Журнал История авиации. Страница 13

Однако уже через месяц после начала войны Г.А.Речкалов был серьезно ранен в правую ногу. Произошло это 26 июля 1941 г. во время боевого вылета в промежутке между 12:55 и 13:40. В составе звена И-16 лейтенант Речкалов сопровождал на штурмовку семерку И-153 из состава 299-го ШАП. В районе Дубоссары при подходе к цели группа самолетов подверглась обстрелу зенитной артиллерией противника. Речкалов был ранен в правую ногу, причем попадание в машину было сильным и весьма точным — педаль руля направления его самолета оказалась сломанной пополам. Сам летчик уже после войны так описывал этот эпизод:

«Я глянул в кабину и не поверил… Половинка перебитой правой педали валялась на полу в маслянисто-бурой луже. Нос сапога, наполовину развороченный, представлял собой месиво из кусков кожи и крови. Я попытался пошевелить ногой — она не подчинялась. Только теперь смысл происшедшего дошел до моего сознания, потряс холодным ознобом».

Речкалов попытался взять курс на свой аэродром, однако его «Ишачок» был замечен несколькими Bfl09, которые решили его добить. Так или иначе, но летчику удалось от них уйти и сесть на своем аэродроме. После посадки он был сразу отправлен в госпиталь.

Вернуться обратно в полк (к тому времени уже получившему гвардейское звание и ставшему 16-м ГИАП) Григорию удалось лишь в апреле 1942 г. Приехав, причем нелегально, (пятидневный отпуск, предоставленный командованием запасного авиаполка, где он переучивался на Як-1, для поездки домой на Урал, был просрочен) он узнал, что три сбитых им летом 1941 г. самолета зачтены ему не будут, так как документы 55-го ИАП были сожжены во время отступления летом 1941 г. Как впоследствии писал сам летчик в своей книге «Дымное небо войны», в штабе полка ему было сказано буквально следующее: «Придется начать воевать сначала. При отступлении, во время окружения, все документы, в том числе и твою летную книжку, пришлось сжечь». Полагаем, что тогда Григорий Андреевич не особенно огорчился этим известием — для него, вероятно, было главным, что он вырвался из ЗАПа, причем побег этот остался для него без неприятных последствий, хотя комполка Виктор Павлович Иванов и объявил ему пять суток ареста. Но самым главным было то, что за время отсутствия Речкалов переучился на новую матчасть — истребитель Як-1, который тогда стоял на вооружении 1-й эскадрильи 55-го ИАП.

Здесь надо отметить, что часть документов 55-го полка, содержащая информацию о результатах боевой деятельности летчиков части в начальный период войны, действительно была уничтожена. Однако самолеты, сбитые Г.А.Речкаловым до госпиталя, отражены и в других документах — «Оперативных сводках» и «Журнале учета сбитых самолетов противника» 20-й САД, на тот момент уже расформированной. Правда, ко времени возвращения летчика в полк эти документы были уже недоступны. Посылать же запросы непонятно куда, чтобы официально подтвердить и внести в новую летную книжку Г.А.Речкалова первые победы в апреле 1942 г. просто никто бы не стал.

Так или иначе, но с этого времени официальный отсчет побед Речкалова после прибытия в состав уже 16-го ГИАП весной 1942 г. пошел со сбитого им 25 мая 1942 тяжелого истребителя Ме-110. В результате в первом представлении на звание Героя Советского Союза к 1 мая 1943 г. у Г.А.Речкалова числилось 12 личных побед и две групповые, т. е. всего 14 сбитых самолетов. Подсчет же побед Г.А.Речкалова по архивным документам дает на тот же срок результат в 17 побед. Таким образом, мы можем видеть, что первые три победы за лето 1941 г. учтены не были.

Возможно, «обнуление счета» произошло из-за того, что Г.А.Речкалов почти год не был в части по ранению. За это время полк перешел в состав другого соединения, а сведения о победах Речкалова остались в документах 20-й САД В полку же никаких данных не осталось. Отчет о боевой работе 16-го ГИАП составляли уже в запасном авиаполку, где часть переучивалась на «Аэрокобры». Поэтому данные за 1941 г. было взять неоткуда.

Однако, учитывая, что сам Г.А.Речкалов впоследствии был убежден, что с его счета «изъяли» три сбитых самолета, более вероятной представляется другая причина, а то, что его не было в части около года, как раз и сыграло определенную роль в «исчезновении» побед.

Здесь надо сказать о том, что многим летчикам 55-го ИАП несмотря на сожженные документы, сбитые самолеты были вновь записаны, и только одному «возвращенцу» Г.А.Речкалову в полку пришлось начинать боевой счет с «нуля».

Новосибирский исследователь Олег Левченко в одной из своих работ приводит следующий Факт: «Судя по всему, количество боевых вылетов у летчиков 55 ИАП после потери документов было восстановлено и внесено в новые летные книжки по памяти (или путем прикидочных математических расчетов). В мемуарах Г.Речкалова есть упоминание о писаре штаба Кравченко, обладавшем отличной памятью, но для официального зачета воздушной победы требовались документальные подтверждения, а они-то и погибли. К тому же количество боевых вылетов никаких особых отличий в то время летчикам- истребителям не давало, поэтому и имелась возможность восстановить их, как говорится, “на глазок”».

Обратите внимание — оказывается, все-таки была возможность подтвердить сбитые самолеты. Причем налицо противоречие. Получается, что кому-то в полку победы все же были зачтены задним числом по памяти, либо «путем прикидочных математических расчетов» (не говоря уже о документах штаба 20-й САД, сам факт существования которых апологеты «полного исчезновения» побед полка за лето 1941 г., начиная с самого А.И.Покрышкина и заканчивая О.Левченко, почему-то игнорируют). Поэтому странно, что Г.А.Речкалову его три победы на счет записаны не были. Тем более что зачастую о чужих сбитых в первые трудные месяцы войны самолетах в эскадрильях помнили многие. Так или иначе, но первых трех побед у Г.А.Речкалова на счету не оказалось, тогда как у всех остававшихся на осень 1941 г. в строю летчиков эта проблема была решена.

Одновременно обращает на себя внимание факт, что, согласно оперативным сводкам 20-й САД, подтверждающим победы Григория Речкалова, никаких записей в документах о сбитых в начале войны самолетах нет у другого летчика 55-го ИАП — Александра Покрышкина!

В тоже время, сам Покрышкин в своих широко известных мемуарах и дневниковых записях неоднократно писал о многих сбитых им летом 1941 г. самолетах. При этом он неизменно обращал внимание читателей на проблему с подтверждением этих побед, вызванную отсутствием полковых документов. Между тем судя по «Отчету о боевой работе и учебно-боевой подготовке 16-го ГИАП», составленному в начале 1943 г. в 25-м ЗАПе, где часть переучивалась на новую технику, у самого Покрышкина самолеты со счета никуда не пропадали. В тоже время интересно, что в мемуарах и записях Покрышкина якобы сбитые им летом 1941 года самолеты различаются между собой по типам. О.Левченко, который полагает, что официальный боевой счет Покрышкина сильно занижен, объясняет этот факт целым рядом причин — летчик не придал этому значения, после войны пришло много времени и т. п. Он также приводит список первых побед, взятый из записок самого Покрышкина. Получается, что первыми сбитыми самолетами старшего лейтенанта Покрышкина были:

1) 1 Bf-109

2) 1 Bf-109

3) 1 Ju-88

4-5) 2 Hs-126 — в одном вылете

К сбитым, записанным самим Покрышкиным, есть любопытные примечания Левченко, и они стоят того, чтобы привести их полностью: «2. Согласно пометки в записках А.И. Покрышкина этот «Юнкерс» был зачтен ему как общая (т. е. групповая) победа.

3. Сбитый Ju-88 не был зачтен Покрышкину. Александр Иванович сбил «восемьдесят восьмого» РСом (реактивным снарядом) и еще одного повредил в тот момент, когда omt встали на боевой курс, пытаясь бомбить плавучий док, буксируемый сторожевиком, под охраной морского охотника. «Штаб полка послал запрос подтвердить сбитие «Юнкерса». Неожиданно пришел отказ. Моряки мотивировали его тем, что и они вели интенсивный огонь с катеров по группе бомбардировщиков. Кроме того, подобрали на воде парашютистов».