Горячая афера - Одувалова Анна Сергеевна. Страница 22

Лексия закусила губу, накручивая на пальцы длинные пряди Ласто. Хотелось кричать и избавиться, ко всем демонам, от штанов. Желание стало невыносимым. Лексия, не в силах и дальше сражаться со страстью, ловко спрыгнула на землю и оттолкнула от себя мужчину. Откинула в сторону корсет и проворно выскользнула из узких кожаных штанов. Разгоряченное тело почти не чувствовало холода, но все же покрылось мурашками от свежего морского ветра. Контраст был настолько сильным, что по позвоночнику пробежала сладкая дрожь.

Глаза уже привыкли к темноте. Мошенница могла хорошо разглядеть растрепанного и тяжело дышащего мужчину перед собой. Он был высок и, безусловно, красив — смоляные волнистые волосы, обычно перехваченные кожаным шнурком, который часто терялся, сейчас падали на лоб и плечи. Рубашка свободного покроя выбилась из-под пояса узких брюк, а неизменная кожаная куртка сползла с одного плеча. Мечта и воплощение девичьих грез. Лексия не зря была с ним достаточно долго. Он завладел ее телом, но отнюдь не душой. Так было намного проще. Ни ревности, ни боли, только страсть.

— Ты божественна… — хрипло отозвался Ласто, лаская взглядом, но не делая попыток приблизиться, оставляя Лексии возможность действовать самостоятельно.

— Знаю, — согласилась мошенница и шагнула вперед, с удовольствием принимая правила.

Ласто знал, где устраивать «засаду». Что бы он ни говорил, закоулок за складом, принадлежащим Лексии, был пустынным и заканчивался тупиком. Вряд ли кто-то забредет сюда в столь поздний час. Мошенница специально выбирала место под свой схрон в стороне — не любила шумных соседей. Сейчас это было как нельзя кстати.

Первый жар встречи схлынул. В голове слегка прояснилось, и Лексия, толкнув любовника по направлению к стене, принялась расстегать массивную пряжку в виде черепа на его ремне. Ласто не сопротивлялся. Замер, привалившись спиной к стене и опустив руки. Только поблескивающие в темноте глаза и прерывистое хриплое дыхание выдавали его едва сдерживаемое желание. Лексии это нравилось. Она рывком расстегнула штаны и, ощущая жар, скользнула рукой по возбужденной плоти. Сначала медленно вверх, потом сильнее и быстрее вниз, чувствуя чужое желание, как свое собственное. Стон, сорвавшийся с губ, заставил улыбнуться и, прижавшись обнаженным, уже остывшим телом к Ласто, скользнуть губами по губам, не переставая ласкать. Он обнял, сжимая, с рычанием впился зубами в плечо и резко рванул вверх, притягивая к себе. Голова кружилась, и снова сердце стучало часто, а во рту пересохло от желания. Лексия послушно обхватила ногами его талию и качнулась навстречу, чувствуя, как Ласто входит в нее, словно раскаленный клинок, стирая последнюю связь с действительностью. В мире не осталось ничего, кроме хриплого дыхания, возбужденных стонов и горячего, влажного тела Ласто. Казалось, оно и было сосредоточением вселенной. Медленные сначала движения заставляли всхлипывать и извиваться, ловить убыстряющийся ритм и царапать ногтями спину. Влажные пряди волос падали на лицо, дыхание вырывалось с хрипом, а губы шептали: «Еще». Голова кружилась, дрожь, зарождающая внизу живота, становилась сильнее, желание дурманило и было настолько сильным, что отзывалось болью. Лексия не понимала, чего ей хочется больше: продолжить пытку или все прекратить и наконец-то свободно, полной грудью вздохнуть и отдаться во власть сладкой усталости. Движения — сильные и резкие превратились в конвульсии. Лексия всхлипнула, вцепляясь в напряженные плечи Ласто, и запрокинула голову, растворяясь в последнем всплеске наслаждения.

Говорить не хотелось. Хотелось просто спать и остаться одной. Ласто был превосходен, но никогда у Лексии не возникало желания проснуться в его объятиях. Она вообще предпочитала встречать рассвет одна, в своей кровати. А своей кровати у нее не будет еще какое-то время. Это раздражало, как и то, что нельзя прямо сейчас завалиться на шелковые простыни и уснуть. До дома ри Аргоса еще предстоит добраться. Почти на другой конец города.

— Ты порвал мою тунику, — капризно заметила Лексия, поднимая с земли мятую, некогда белую тряпку. — Отдай рубашку.

Ласто улыбнулся, пожал плечами и без возражений стянул темно-бордовую, насколько могла разобрать в темноте Лексия, помятую и пропитанную потом рубашку. Она все равно была лучше, чем растерзанная туника.

Мошенница залюбовалась красивым торсом с сильными, развитыми мышцами груди и узкой талией. Ласто много времени проводил на воздухе и много плавал. Он был красив простой, яркой мужской красотой и олицетворял собой морскую стихию, а еще прекрасно знал о том, какое влияние оказывает на женщин, поэтому даже куртку надевал с одному ему присущим артистизмом.

— Поплывем со мной? — внезапно попросил он и посмотрел непривычно серьезно. В вишневых глазах светилась надежда и грусть.

— Зачем? — Лексия замерла, пытаясь застегнуть маленькие пуговки.

Она сейчас не была настроена на выяснение отношений, разговоры и прочее, но Ласто было не остановить.

— Мы уходим утром. — Он приблизился и взял лицо мошенницы в руки, нежно и бережно. — Меня не будет долго. Действительно долго, — продолжил он, вглядываясь в безразличные зеленые глаза. — Ты же знаешь, на «Алексии» для тебя всегда есть свободная каюта, и никто не скажет ни слова против. Для тебя сделают исключение. Тебя боготворят. Тебя нельзя не боготворить.

— Нет. — Лексия сморщилась и даже чуть отступила, тряхнув головой и освобождаясь от теплых ладоней. — Я не хочу пока никуда уезжать из Новартуса. Мне нравится этот город, давно я не чувствовала себя настолько комфортно. И тем более я не променяю его на длительное морское путешествие. Ты же знаешь, мне нужно пространство. И вообще, меня укачивает.

— Два года, Алекс! — В голосе Ласто послышалась боль, которую он даже не попытался скрыть. — Я исчезну на два года. Это большой срок. Неужели ты не будешь скучать?

— Скучать — это одно, а все бросить и уехать — другое, — хладнокровно заметила Лексия, хотя сердце сжалось от тоски. Но она уже привыкла к расставаниям и знала: они неизбежны при таком ритме жизни. Правда, чаще всего уходила она. И никогда никого не звала с собой, закрывая все двери и сжигая мосты. Но каждый раз было больно. — Прости, но нет в природе того, ради кого я бы пошла на подобную жертву. Ты знал это с самого начала. Я ведь предупреждала.

Слова давались с трудом, но они были нужны, чтобы расставить все точки над «i». Лексия не обманывала. Она действительно не готова была ничем жертвовать ради Ласто. Проще было пережить боль разлуки, окунувшись в новые приключения и увлечения. Этот способ срабатывал не раз, поможет и сейчас.

— Я не прошу о жертве. — Ласто невесело усмехнулся. — Я слышал, у тебя серьезные неприятности. Нобиле Летицию поймали. Тот законник, ри Аргос. Его боятся. Его ты не проведешь… Я лишь предлагаю помощь. Не упрямься, она тебе нужна, а я не могу остаться и присмотреть за тобой. Так что идем с нами, у тебя небольшой выбор.

В ее жизнь снова попытались влезть, а этого Лексия не терпела, поэтому заметила достаточно грубо:

— С чего ты взял, что ри Аргос меня поймал? Я ушла с ним по доброй воле. Может быть, он мой любовник? Он достаточно красив, к тому же богат и влиятелен, а еще у него есть скульптура работы Веннота Леннини времен распада Старой империи. Достаточно поводов, чтобы обратить на него внимание.

— Может быть, но не ври мне, Лексия. Он не твой любовник, потому что не так хорош, как я. А ты не мешаешь дело и постель. — Ласто в себе не сомневался. В его словах не было самодовольства. Он всего лишь констатировал факт. — Нет у тебя любовника. — Мужчина укоризненно покачал головой. — Думаешь, я не заметил бы? Ты слишком хотела меня. Зачем врать?

— Иначе я не могу, ты ведь знаешь. — Мошенница и не думала отпираться.

— У тебя неприятности. Поехали со мной. — Ласто не сдавался. — Я смогу защитить тебя, Алекс.

— Мне не нужна твоя защита, прости. Мне не нужна ничья защита.

Лексия лукавила, но сейчас она не могла принять помощь. Да и не хотела. Она давно усвоила — никогда и никому не стоит показывать свою слабость. Даже тем, кто тебе дорог.