Берег холодных ветров (СИ) - Корнилова Веда. Страница 121

— Все одно нечего траву без дела мять… — продолжал бурчать мальчишка. — Не для того она тут растет, чтоб на ней каждый прохожий — перехожий валялся! И вообще, для того, чтоб здесь ходить, тропочка имеется.

— Понимаю, сейчас уйдем… А скажи, как отсюда к людям выйти? Говорю же — мы заблудились.

— Идите по тропинке, и куда-нибудь точно придете… — мальчишка был явно не в духе. — Ходят тут всякие без дела, хотя сейчас самая страда…

— Это кто такой? — невольно вырвалось у молодой женщины. На нее недовольный мальчишка произвел должное впечатление.

— То есть как это — кто? — возмутился малыш. — Ты еще скажи, что луговичка ни разу не видела и ничего о нем не слышала!

— Увы, к сожалению, не видела, и не слышала… — замотала головой Айлин. — Я раньше в городе жила, вернее, в пригороде, а там о жителях лесов и полей мало знают.

— Вот-вот, забились все в одну кучу, ничего не знаете, ни о чем не ведаете! — настроение у мальчишки явно было ниже среднего. — А потом заявляются сюда, как снег на голову — можно подумать, их тут ждут!

— А здесь что, люди давно тут не были? — поинтересовался Мейлард. — Смотрю, поле уже зарастать стало.

— Да ну их всех! — еще больше помрачнел мальчишка. — Раньше постоянно косили, а сейчас забросили. Такая трава пропадает! В последнее время тут редко кто ходит.

— А почему? — не отставал Мейлард.

— Как до людей дойдешь — так у них и спроси… — махнул рукой луговичок. — В общем, пошли оба отсюда!

— Уходим, уходим…

Когда молодые люди вновь пошли по тропинке, Айлин оглянулась, но сердитого мальчишку уже не увидела, как не заметила и примятой травы на том месте, где они с Мейлардом не так давно лежали — там сейчас, как совсем недавно, стояла нетронутая стена летнего разнотравья. Такое впечатление, что здесь не ступала нога человека…

— Мейлард, ты только посмотри! — не выдержала Айлин. — Этот парнишка всю смятую траву поднял!

— Луговичок это может… — оглянулся парень. — Вообще-то его еще иногда называют луговой.

— А он, вообще-то, кто такой?

— Луговичка можно назвать хозяином лугов, в том числе и с травой для покоса… — Мейлард огляделся по сторонам. — Ты наверняка заметила, как он болезненно относится к тому, что к нему сейчас никто не ходит. А еще луговичок очень не любит, когда топчут траву.

— Да, он что-то явно не в настроении.

— То-то и оно, а ведь обычно луговичок даже помогает косарям во время сенокоса. Однако если люди запаздывают с покосом, то он сердится, и уж тут от луговичка можно ожидать чего угодно: может траву в рост погнать, или же пересушить ее на корню. Может переплести ее так, что хоть за голову хватайся, или косы у косарей переломать… А еще он очень не любит тех, кто засыпает на поле — даже может начать их душить, а то и простуду на них нашлет, или еще какую пакость сделает…

Поле сменилось пролеском, затем вновь пошли поля, однако и они все были не засеяны, зарастали травой, а вот косарей и здесь было не видно. Все это было как-то странно, и это понимала даже Айлин, мало сведущая в сельском хозяйстве.

За исключением этого, все, казалось бы, складывалось хорошо, но Айлин заметила, что Мейлард то и дело поглядывает на небо, и при этом его лицо мрачнеет. Непонятно, что там такое замечал Мейлард, ведь на взгляд женщины там не было ничего особенного: все то же сине-голубое небо и светлые облачка, которых становилось все больше и больше.

— Мейлард, ты с неба глаз не сводишь…

— Спорить готов, что вскоре погода измениться… — с досадой отозвался парень. — Видишь эти облака?

— Ну, вижу. Облака как облака.

— Ох, ты, городской житель! Вернее, житель пригорода… Такие облака показывают, что скоро будет дождь, и, скорей всего, с грозой, а в здешних местах ливни, скажу я тебе, еще те! Промокнем до последней нитки!

— А может, обойдется? — с надеждой в голосе спросила Айлин — что ни говори, а оказаться под дождем никому не хочется.

— Кто-то недавно удивлялся, отчего здесь так тепло… — съехидничал Мейлард. — Вот, боюсь, в самое ближайшее время похолодает.

— Получается, я накаркала? — женщина шутливо развела руками.

— Вроде того.

Мейлард оказался прав: очень скоро облака сплошь затянули небо, только теперь эти облака уже не выглядели белыми и невесомыми. Небо постепенно темнело, поднимался ветер, и его порывы, вначале слабые, становились все сильней и сильней. В воздухе закружилась пыль, листья, песок… Тут даже Айлин стало ясно, что приближается непогода.

Небо все больше и больше темнело, стали слышны отдаленные раскаты грома и видны пока еще дальние всполохи молний. Да, без сомнений — идет гроза.

Беглецы оглядывались по сторонам в поисках хоть какого-то убежища, но все было бесполезно: в небольших перелесках от ливня не укрыться, даже если поставить палатку, а ведь сейчас ее ставить — самое время, а не то может быть поздно. Однако в глубине души у каждого была надежда, что эта тропинка должна привести к человеческому жилью: что ни думай, но ведь кто-то протоптал эту дорожку!

— Мейлард, может, пора палатку ставить? — наконец не выдержала Айлин.

— Еще немного пройдем, и если ничего подходящего не найдем — то, думаю, успеем ее поставить.

Однако стоило молодым людям пройти небольшой пролесок, как они оба оказались на берегу реки, вернее, у наполовину сломанного моста через речку. Кстати, мост был довольно широкий, по нему вполне могла проехать груженая телега. Все правильно, должны же люди каким-то образом перевозить домой заготовленное сено. К сожалению, сейчас у моста была сломана часть перил, но настил был почти не тронут, и потому пройти по мосту на другой берег реки можно было без проблем.

Однако не это удивило людей, а то, что не очень далеко от моста стояла водяная мельница, и, хотя водяное колесо крутилось, тем не менее, было понятно, что и на этой мельнице нет никакого порядка, да и хозяйского глаза там давно не было: косо висящая входная дверь, выбитое окно, валяющийся на земле каменный жернов… Невеселая картина запустения и разрухи. Похоже, на этой мельнице тоже нет никого из людей.

— Ну что, пошли… — Мейлард кивнул в сторону мельницы. — Там и от дождя спрячемся.

— Это место выглядит как-то жутковато… — непонятно отчего Айлин вспомнились детские страшилки о таких вот заброшенных мельницах: в каждом из этих рассказов утверждалось, что на таких вот мельницах обитает нечистая сила.

— Будет куда более неприятно, если мы вымокнем и простудимся… — Мейлард ступил на мост. — А ничего, он крепкий, выдержит даже телегу с грузом, не говоря о нас двоих.

— Зато перила на нем кто-то сломал… — Айлин пошла вслед за Мейлардом. — И непонятно, почему их не чинят.

— Да, это наводит на неприятные мысли… О, а вот это тебе надо увидеть! Такое зрелище можно наблюдать нечасто. Смотри в воду! Ну, что скажешь?

К тому времени молодые люди уже дошли до середины моста, и Айлин, которая до того времени смотрела только себе под ноги, перевела взгляд на воду, и увиденное ее настолько удивило и испугало, что от растерянности и страха молодая женщина вцепилась в руку Мейларда.

— Кто это?!

Внизу, в воде, бушевало непонятное чудовище, хотя, возможно, это было не одно, а множество странных существ: рыбьи головы, огромные пасти, длинные тела… Кажется, даже вода кипела вокруг этих тел. Ничего не скажешь — весьма впечатляющее зрелище. Да кто же это может быть таким страшным?!

— Не узнала? — а парень, кажется, не только не боится, но решил еще и подразнить свою спутницу. — Это, чтоб ты знала, твои любимые сомы.

— Что?!

— Просто они, перед изменение погоды (а особенно вот время грозы и перед ее началом) всплывают на поверхность, и вообще ведут себя крайне беспокойно. В это время сом не может спокойно лежать в своих ямах, а начинает метаться. Между прочим, в очень сильную грозу поднимаются со дна все его обитатели, даже самые крупные жители сомовьего царства, которые уже давно не покидают донных ям, и все они понимают на поверхности такую возню, которую трудно отнести к рыбе. Короче, по всем рыбьим приметам здесь вот-вот хлынет дождь.