Закат в раю - Хэран Элизабет. Страница 29

— Нанести визит соседу можно и в более подходящий момент, Александра, — сказал Джордан уже более суровым тоном.

Лекси рассмеялась, презрительно приподняв брови.

— Я знаю. Но мне что за дело? Я никогда не придерживалась никаких дурацких правил.

Многозначительность ее тона не ускользнула от внимания Джордана, и он подумал, что слухи о похождениях Александры Кортленд, по-видимому, не так уж сильно преувеличены. Все же Джордан не мог не изумиться, глядя, как Лекси, присев на край веранды, приподняла до коленей подол платья, сняла ботинки и преспокойным образом начала растирать болевшие ступни. При этом она, слегка склонив голову, поглядывала на Джордана — темные глаза ее озорно поблескивали, полные алые губы были соблазнительно приоткрыты. Джордан подумал, что Лекси отлично осознает свою женскую привлекательность и, видимо, твердо вознамерилась использовать ее по прямому назначению. Лекси же совершенно не понимала, что сейчас Джордан мысленно сравнивает ее с опытными городскими женщинами: рядом с ними Лекси выглядела неотесанной и неопытной деревенщиной. Она бы могла, пожалуй, рассмешить его, если бы не ненависть к ее отцу и не отвращение, которое вызывали у него ее неумелые и вульгарные приемы обольщения.

— А я никак не пойму, как вы узнали меня? — осведомилась она тоненьким голосом. — Мы так давно не виделись, что... Я была тогда совсем девчонкой... ножки тоненькие, как спички... ни груди, ни фигуры. И целый миллиард веснушек! — Она усмехнулась, потянулась, выгнув спину, и продемонстрировала ему очертания своего полного бюста. Густая грива волос рассыпалась по ее обнаженным плечам.

«Наше детство было таким безоблачным и счастливым, — думал Джордан. — И все изменилось той ночью. Пришел Макс со своей грязной ложью, и сердце отца не выдержало».

— Я помню ваши кудряшки. Они очень шли вам... вашей разнузданной и возбудимой натуре. И, кажется, вы совсем не изменились, скорее наоборот. Пожалуй, только вы могли так бесстыдно явиться в это время. Насколько я наслышан о вас, ваша репутация...

Глаза Лекси на мгновение расширились от возмущения, но она тут же весело рассмеялась:

— Надо будет передать эти слова Силии.

— Какие слова? О вашей репутации? Или то, что я сказал о ваших кудряшках? Или о вашем бесстыдстве?

— Силия знает, что я дерзкая девушка. И всем известно, что в этом мой шарм.

Наглость этих слов поразила Джордана. Он признался себе, что никогда не слышал ничего подобного. Такое нахальное бесстыдство было редкостью даже среди самых отчаянных из его знакомых.

— Я передам слова о кудряшках. И о моей разнузданной и возбудимой натуре, — весело добавила она.

— Не припомню, чтобы у вашей сестры были такие же кудри, — сказал Джордан.

— Никаких кудрей у нее никогда не было, — презрительно фыркнула Лекси. — И цвет волос у нее, как... помои. Мои волосы отражают мою индивидуальность. Ну а ее... наверное, тоже.

— Сравнения у вас довольно грубые, — едва сдерживаясь, процедил Джордан, физически страдая от необходимости выдерживать в разговоре с этой злобной и самовлюбленной девицей, настоящей дочери своего отца, тон гостеприимного и любезного хозяина. — Вижу, сестринской любовью вы не слишком обременены.

— Нисколько! Для этого мы с ней слишком разные!

— Возможно, это и к лучшему. Такой маленький город, как Джеральдтон, просто не вынес бы двух таких, как вы. Верно ли я понял, что Силия столь же непредприимчива, как и некрасива?

— Вы очень точно описали ее. Между прочим, я уверена, она просто жаждет дать себе волю и немного побеситься, но... для этого у нее никогда не хватит пороху. Сидит себе в углу, натянула трусишки по самые уши... а вот я, — томным шепотом прибавила Лекси, — не прочь раздеться. Особенно в такую жару.

Джордан опустил глаза. Взгляд его случайно упал на ее все еще приоткрытые ноги. Сейчас он испытывал сильнейшее желание сказать, что ее откровенные намеки отвратительно вульгарны.

Лекси с удовольствием проследила за его взглядом и усмехнулась, ошибочно приняв его сдержанность за тщательно подавляемое желание.

— По-моему, вы... чересчур откровенны, мисс Кортленд, — пытаясь скрыть свое отвращение, сказал Джордан и отвернулся.

— Да, мне так говорили уже не раз. Но я вообще не вижу смысла в том, чтобы ломать комедию. Ничего, очень скоро вы ко мне привыкнете, — беззаботно ответила Лекси. Казалось, она явно считала решенным, что теперь они будут видеться очень часто.

Джордан повернулся к ней и заметил, что Лекси смотрит на него с язвительной улыбкой.

— Вам, может быть, интересно, как я сумела узнать вас? Вы ведь сильно изменились с тех пор... и, пожалуй, к лучшему.

— Ваш отец был здесь несколько дней назад. Полагаю, он рассказал вам достаточно, чтобы вы смогли меня узнать, — ответил Джордан. «Вот интересно, что же Макс мог рассказать им про меня?» — подумал он.

— Он не очень распространялся о вашей встрече, — ответила Лекси и, вспомнив про запрет отца, на мгновение опустила взгляд.

— Полагаю, он будет не слишком рад, если узнает, что вы были здесь, — сурово сказал Джордан.

— Не слишком рад? — Лекси вскочила на ноги. — Да он будет в ярости! Он запретил нам даже смотреть в вашу сторону! Представьте, даже угрожал отстегать нас кнутом, если мы посмеем его ослушаться.

Джордан с удовольствием отметил, что Макс, видимо, всерьез обеспокоился его появлением в городе. Однако угроза применить кнут к собственной дочери, даже такой, как Лекси, поразила его.

Лекси, подойдя тем временем ближе, протянула руку и коснулась пальцем верхней пуговицы его рубашки.

— Конечно, у меня могут быть неприятности. И все же... я здесь, рядом с вами, — прошептала она, вдыхая его мужской запах. Ее возбужденно блестевшие в темноте глаза недвусмысленно говорили, что все запретное скорее возбуждает, чем устрашает ее. Глядя на Джордана снизу вверх и жадно приоткрыв рот, она нетерпеливо смотрела на его губы.

Джордан понимал, как легко можно сейчас воспользоваться этой неожиданной возможностью досадить своему врагу, но сдержал себя. Времени у него было предостаточно, и он не хотел действовать необдуманно. Он давно уже решил, что не будет поддаваться плотским вожделениям, да и прелести Лекси совсем не привлекали его.

— Мне бы не хотелось, чтобы из-за меня вы получили трепку, — сказал он.

— Я тронута, что вы так заботитесь о моем благополучии. Не беспокойтесь, папа не узнает, что меня не было дома, конечно, если меня не выдаст Силия. Она готова на все, что угодно, лишь бы заслужить одобрение папочки.

— Детям естественно желать, чтобы родители ими гордились.

Лекси опустила голову:

— Что бы я ни делала, отца невозможно задобрить. Все, чего он хочет — выдать меня поскорее замуж, а также спихнуть на кого-нибудь. Силию тоже, но она примерная дочь и, в отличие от меня, брыкаться не станет.

Лекси подняла глаза и встретила взгляд Джордана. Он еще не решил, как отнестись к словам девушки.

— Уверен, что у такой милой девочки множество горячих поклонников, — произнес он наконец. Удивительно, почему она до сих пор не нашла себе, как Силия, кого-нибудь из местных богатых ребят?

— Да, пожалуй, — сказала она, затрепетав от радости. Видимо, подумала Лекси, он интересуется, не ищет ли она кого-то особенного. — Молодые люди в Джеральдтоне меня мало вдохновляют. Тоска с ними, по правде говоря. Хуже мух на лошадином дерьме. Да и сама я не хочу быть чьей-нибудь... кухонной принадлежностью. Или нянчить целый выводок сопливой мелюзги.

Джордан поморщился — определение материнской любви покоробило его. Однако эти слова, при всем их цинизме, по крайней мере объясняли, отчего Лекси еще не замужем. Лекси сделала шаг вперед и неожиданно провела рукой по его рубашке. Джордан поймал ее руку у пояса. Ночная тьма скрывала злой, враждебный блеск его глаз, и Лекси приняла его молчание за обычную нерешительность и окончательно уверилась, что теперь он попал под ее чары.

Джордан чувствовал, как рука Лекси дрожит от сладостного волнения, однако ему с его достаточно большим опытом не составило труда понять, как фальшивы и наиграны ее чувства. Очевидно, Лекси полагала, что ей будет достаточно — как в случае с ее местными поклонниками — испустить вздох или страстно задрожать, чтобы возбудить его. Попытка обольщения была так груба, приемы Лекси так неловки и нарочиты, что Джордан даже не смог притвориться, будто испытывает к ней какие-то чувства. Лекси была для него лишь средством к достижению цели, и он не сомневался, что и сам был для нее только новой интересной игрушкой, необходимой, чтобы развеять скуку.