Рифейские горы (СИ) - Турлякова Александра Николаевна. Страница 65

Лидас вернулся в первых числах октября, вернулся спустя два с половиной месяца, вернулся рано утром, и в том виде, в каком был, явился к Айне.

Она встретила его милостивой улыбкой, даже протянула руку с расслабленными бессильными пальцами. Целуя эти пальцы, прижимая ладонь к губам, Лидас не мог отделаться от странного чувства, ему казалось, что Айна - его Айна! - стала какой-то чужой, не знакомой ему. Смотрел на неё во все глаза, смотрел-смотрел, спрашивал себя мысленно: "Что не так? Что же в ней не так?"

И дело даже не в беременности, хотя она довольно сильно повлияла на её фигуру. Этот большущий живот уже невозможно не заметить. Да и стоит ли скрывать? Неу-жели скорое материнство так повлияло на неё? Сделало какой-то незнакомой, почти чужой?

За довольно приветливой улыбкой и спокойным взглядом - нескрываемое равно-душие. Но не равнодушия он ждал после столь долгой разлуки. Готов был за два с половиной месяца выслушать всё, всё, что накопилось у неё на душе за эти месяцы. Готов был признать свою вину и не оправдываться, ведь лучшим оправданием в его положении был подарок - золотое тончайшей ковки ожерелье и серьги с аквамари-ном.

Но примет ли она этот подарок, будет ли ему рада, даже если сейчас вот, не в при-мер себе прежней, без единого украшения? Даже пряжки на плечах, и те из низко-пробного дешёвого серебра без вставок.

А что значит этот белый паттий? Она-то по кому соблюдает траурный обряд? Мо-жет, случилось что, пока меня не было?

- Тебя долго не было,- первой заговорила всё-таки Айна, но в голосе не было и намёка на упрёк. Вообще в нём ничего не было. Эта фраза родилась лишь потому, что Айна тяготилась молчанием, тяготилась его присутствием, а о чём говорить с ним, не знала.

- Да, долго,- отозвался Лидас. Он всё ещё стоял перед ней, сидящей в кресле, как проситель. Торопился увидеть, так торопился, что даже переодеваться не пошёл, а ведь попал ночью под дождик, и сейчас мокрая одежда холодила тело, была непри-ятна, а в голове то и дело пробегала одна нехорошая мысль: "Не простудиться бы... Надо было о горячей ванне распорядиться".- Похороны - это всегда долго. Да и дела всякие накопились, я же не был там шесть лет. И теперь уже вряд ли попаду...

- А что, твой брат не будет рад видеть тебя снова?- Айна усмехнулась, нервно постукивая пальцами по подлокотнику кресла. Нет, не этим совсем занята была её голова, но и заговорить первой она не решалась почему-то.

- Гирану сейчас не до меня ещё долго будет.- Непонятная тревога и Лидасу переда-лась, он сам начал нервничать. Потому, что не знал, о чём хочет говорить с ним Айна, чувствовал только: неприятное что-то предстоит. Или уже произошло в его отсутствие.

Отец всемогущий! Лучше бы она кричала, ругала, швырнула в него эту свою по-душку, которую прижимает сейчас к груди, как собственного ребёнка. Ну, что же ты так смотришь?! Ни радости, ни злости - одно равнодушие! Спокойное равнодушие, без тени любопытства.

Как её расшевелить? Как её заставить увидеть меня, своего мужа? Меня не было рядом больше двух месяцев, а ты точно забыла меня! Насовсем и навсегда!

- Как наш ребёнок? Седьмой месяц идёт, так ведь?- спросил, зная, что тема буду-щего материнства всегда вызывала у жены бурную реакцию.- Тебе в декабре рожать, я помню...

- Похвально.- Айна в ответ чуть-чуть бровями повела. Подумалось: не скажет больше ничего, не двинется, - нет, продолжила, глядя Лидасу прямо в глаза:- Больше пяти лет мы с тобой вместе прожили, ты с самого начала знал, как важна для меня эта тема. Я на многое глаза закрывала, многое терпела, на многое пошла, чтоб только ребёнка родить. Всё равно, кого. Я хотела всегда быть матерью, как хотят этого все женщины...

- Разве ты...- Лидас осёкся, не договорил, смутился под строгим взглядом Айны, подкреплённым нетерпеливым взмахом руки: "Тихо! Не перебивай!"

- Ты видел мои страдания? Видел, что я со своей стороны принимаю все меры?- Она чуть вперёд подалась, хотя выпирающий живот и мешал ей, вцепилась пальцами в резкое дерево подлокотников.- Видел?

- Айна, о чём ты... вообще?- Лидас возмущённо развёл плечи, вытянул шею. Удив-лённо раскрытые глаза, влажные волосы, прилипшие ко лбу, - он был растерян и удивлён и поэтому, видимо, выглядел беспомощным.

- Ты знал, что это бесполезно?! С самого начала знал, что ничего этого не будет. Ещё до свадьбы знал, что бездетен. И промолчал! Промолчал!! По твоей вине я должна была умереть бесплодной... Ты обманывал меня, ты умолчал перед Отцом... Он, если б знал, нашёл бы мне другого мужа... На что ты надеялся? На вмешательст-во Создателя? На мою измену?

Я посвятила свою жизнь, свои лучшие годы мужчине, не имеющему никакого права зваться мужчиной... Бездетному, бесплодному, не годному ни на что...

- Неправда!- Лидас был изумлён вдвойне резкой переменой во всём облике Айны и ещё тем, что услышал. Ему как будто в лицо плюнули. Но изумление это было не из тех, когда немеет язык, перехватывает горло, а тело слабеет разом. Нет! Он крикнул ей в лицо всего одно слово, но зато так громко, так резко, с такой силой, что теперь уж Айна поражённо вскинула брови. А Лидас снова повторил, но уже тихо, почти шёпотом:- Неправда...

- А что тогда правда?- Айна быстро нашлась, что ответить.- Ты же сам Кэйдару говорил. Про несчастный случай на охоте... Он заявил, что во мне не твой ребёнок. Что я спала с другим... Ты тоже думаешь, что это так, да? Скажи мне честно!

Куда делось её равнодушие? Пламя негасимое было в её взгляде. И румянец на бледных щеках добавлял её облику невиданную страстность и силу. Вот оно, её истинное лицо, которое она скрывала под маской равнодушия и скуки. Лишь в мо-менты близости, да и то не каждый раз, она бывала такой вот, способной на безрас-судство, на порывы и поступки, чьи последствия потом могли повлиять на всю её дальнейшую жизнь.

- Да.- Лидас отвёл взгляд, опустил голову, будто признавался в чём-то постыдном.- Я думал поначалу, что он от Адамаса... Тем более, и повод был... И по срокам всё сходилось.- Айна громко хмыкнула при этих словах, с презрением, с негодованием, но Лидас не дал ей рта раскрыть, дальше продолжал:- Тогда мне всё равно было, я не меньше твоего хочу иметь ребёнка. Да и Адамас... он же нравился тебе... Значит, и ребёнок должен был быть желанным.

- И ты ломался тут передо мной!- Айна выбросила руку, пальцем указывая на за-стеленный ковром пол.- Разыгрывал перед всеми будущего папочку! Счастливого отца! И скажи ещё, что это не подло, не бесчестно!

- Айна, подожди, я ещё не всё сказал,- Лидас голос повысил. И откуда в нём эта властность, это умение командовать - не просить? И тон этот? И громкий голос?- Да, я проговорился однажды Кэйдару. Но тогда я и сам был уверен, что у меня не может быть детей... Но твоя беременность...- Лидас плечами пожал.- Поначалу я думал, что он от Адамаса. Но ты же не признавалась. Ты так мне и не сказала ничего... Тут и засомневаться недолго.

А теперь я точно знаю, что он мой. Я проверялся там...- Мотнул головой.- Я был у лекаря, у прекрасного врача... Он сказал, что я здоров.

- Уж, не у того ли, который лечил тебя после того ранения?- Айна презрительно скривила губы.

- Нет. Тот был шарлатаном. Конечно, он спас меня тогда. После удара кабаньих клыков это не всякому под силу. Но если б ты видела, с помощью каких средств. Пара отточенных ножей, штопальная игла и обычные нитки. И всякие травы ещё. Поразительно, что я не помер в той горной деревушке. Две недели в беспамятстве провалялся, а потом месяц, пока смог подняться.

До детей ли мне тогда было, в четырнадцать лет? Живым бы хоть остаться...- Лидас усмехнулся с горечью. Он впервые делился с Айной своим прошлым, самым неприятным его моментом, но не ждал от неё насмешки или сарказма, верил, что она поймёт и пожалеет о словах, бросаемых в ярости.

- А ещё я видел свою дочку,- у Айны от изумления аж рот приоткрылся. Уж об этом она точно впервые слышала. А Лидас смотрел на неё с нескрываемой гордо-стью, с довольной улыбкой. Продолжил, отвечая на все её не высказанные вслух вопросы:- От женщины, которая была у меня ещё до тебя...