Феникс (ЛП) - Ричардс Элизабет. Страница 28

— Как думаешь, на кого он работает? — спрашивает Натали.

— Ставлю, что на Пуриана Роуза, — отвечаю я.

Элайджа прекращает отряхиваться.

— Тогда почему он рассказал нам о Десятом гетто.

— Чтобы завоевать наше доверие, чтобы проникнуть в штаб повстанцев. — Я ударяю в стену, да так что суставам больно. — Черт! Он все знает! Он знает, куда отправятся Дарклинги, и что мы идем на поиски «Оры».

— По крайней мере, он не знает, что мы собираемся во Фракию, — говорит Натали. — Уже, хоть что-то.

Я пропускаю пальцы через волосы, пытаясь сообразить, как же предупредить остальных, но ничего не приходит на ум.

— Слушай, а почему он пытался похитить Натали? — спрашивает меня Элайджа. — Разве не разумнее для него было бы прикончить нас обоих?

Мы все смотрим друг на друга, пытаясь решить этот вопрос, но ничего путного не можем сообразить. Для Гаррика просто невозможно было бы придумать лучшей возможности убить меня, так почему же он этого не сделал?

— Итак, что теперь будем делать? — спрашивает Натали.

— Полагаю, мы должны придерживаться нашего плана, — говорю я. — Гаррик не знает, как именно мы собираемся сбежать из города, он будет думать, что мы уже пытаемся это сделать.

— Надеюсь, что он получил своё от Дурмана, — говорит Натали, морщась, когда садится.

— Ты не ранена? — спрашиваю я.

— Это всего лишь моя старая рана на ноге, — говорит она. — Не о чем беспокоиться.

Она открывает одну из банок с супом, подогревая её над керосиновой лампой, и мы усаживаемся коротать вечер. Я поглядываю в окно, на случай, чтобы не пропустить, если пожар начнет распространяться в нашем направлении. Элайджа кривит рот, когда Натали протягивает ему консервную банку с супом.

— Ну и ладно, голодай себе на здоровье. Мне все равно, — огрызается она.

Он тут же выхватывает суп из её рук и пьет до дня. Нет, а если серьезно, он что себе думает? Он, что считает, что это Золотая Цитадель? И как сыночку консула Бастетов ему полагается самая лучшая еда? Я завистливо наблюдаю, как они ужинают, в то время как мой желудок урчит от голода.

В городе грохочет еще один взрыв. Где-то еще вспыхивает пожар.

— Думаешь, у остальных все в порядке? — спрашивает Натали.

Я киваю, хотя, откуда мне знать. У меня ноет в груди, когда я думаю о папе и Сигуре, не говоря уже о Нике и Эми.

Натали с Элайджей заканчивают свой скудный ужин, в то время как я проверяю содержимое своего мешка, чтобы убедиться наверняка, что у нас есть все для осуществления завтрашнего плана побега: парики, контактные линзы, вставные зубы, грим, одежда, Эвакуационные билеты. Удивительно, сколько всего для маскировки удалось для нас собрать Эми в столь короткие сроки. Основная часть этих вещей была украдена из театрального реквизита школы Блэк Сити, а грим с работы Джуно. Я переживаю, что у нас всего два Эвакуационных билета — один окровавленный, который Джуно забрала у мертвого парня, а второй достал папа, во время попытки спасения Полли. Нам все еще нужен третий, что является одним пунктом из длинного списка, из того, что может пойти завтра не так.

Сейчас наш план основывается на предположении гвардейцев Стражей, что мы с Натали уже покинули город. С Гарриком, оказавшимся не на нашей стороне, наши шансы на побег изменились от плохих на наихудшие. Остается только молиться, чтобы Ник с Эми смогли благополучно уйти от погони, да и чтобы у нас все получилось.

— Думаете, у Стражей еще в ходу Эвакуационные билеты? — спрашивает Элайджа.

— Мне кажется да, — отвечает Натали. — Если Пуриан Роуз эвакуирует всех тех, кто ему предан, то это будет стимулом и для других по всей стране, чтобы оказать ему поддержку, а не объединяться с нами.

— Надеюсь, ты права, — бормочет он. — Я должен добраться до Фракии. Я нужен маме.

— Мы будем там. — Натали, чтобы хоть как-то утешить его, прикасается к его руке, и я чувствую укол ревности.

Когда Натали расправляется со своей едой, то забирается в свой спальный мешок и почти тут же проваливается в сон. Её кожа блестит от пота, и я размышляю, что же её тревожит.

— Ты ведь был с Натали, когда она нашла Полли, да? — тихо спрашиваю я Элайджу.

Он кивает.

— Она быстро умерла? — Я весь день цеплялся за эту мизерную надежду.

— Мне так не кажется, учитывая то количество ран, которые ей нанесли на руки, когда она защищалась. Они потратили на неё некоторое время, — отвечает Элайджа. — Стажам нравится заставлять заключенных страдать.

Элайджа укладывается, поворачиваясь ко мне спиной. Я вспоминаю, что говорила мне Натали об Элайдже — что он был в плену в штаб-квартире Стражей и понимаю смысл этой миссии поиска его мамы и «Оры». Это месть. 

Глава 16

НАТАЛИ

ИЗ ТРУБЫ ПОЕЗДА вздымаются густые черные облака сажи и пара, которые покрывают платформу вязким туманом, и тот прячет ноги людей своей завесой. Это создает впечатление, что на железнодорожной станции толпиться сотня бестелесных призраков, пытающихся сесть в десять пятнадцать в поезд, который увезет нас из этого города.

Вокруг нас воет сирена, потому что город продолжает гореть. Пепел затрудняет дыхание, метель черного снега ухудшает видимость. Хотя все это помогло сегодня утром беспрепятственно добраться нам до станции.

Родители со слезами на глазах прощаются со своими детьми, в то время как те садятся в поезд. Маленькая девочка в красном платьице отказывается отпускать мать, и её отец буквально отрывает ту от матери и заносит девочку в поезд. Когда он возвращается к жене, на его лице выражение горя.

— С ней все будет в порядке, — говорит он ей. — Ей будет безопаснее в Центруме.

Это если девочки удастся отсюда уехать. Паровоз бронирован тяжелыми листами посеребренной стали, а на окна были поставлены решетки, чтобы защитить пассажиров от нападений бандитов и Разъяренных, когда поезд проезжает по диким и опасным Бесплодным землям.

Единственные возможные слабые места поезда, это люки аварийной эвакуации на крыше, но они в свою очередь защищены древесиной акации, на которую у Дарклингов аллергия, так что мне кажется, что с нами все будет в порядке. Я уже бывал в подобной поездке, когда переехала из Центрума в Блэк Сити, несколько месяцев назад, но тот поезд предназначался для перевозки чиновников, и уровень безопасности там был выше. Прямо сейчас, меня больше беспокоят гвардейцы на платформе, проверяющие пассажирские Эвакуационные билеты, чтобы убедиться, что никто из них не является особо опасным преступником из списка Пуриана Роуза.

Поезд выпускает струю пара, раздувая пепельный снег, открывая фигуру в черной униформе и фуражке, шагающей по платформе в сопровождение гвардейцев. Себастьян! Его голова гладко выбрита, чтобы всем было видно тату розы над левым ухом — знак отличия Пилигримов, преданных последователей «Праведной веры». На мундире небольшой разрыв ткани там, где когда-то висела медаль в виде серебряной розы, пока Полли не сорвала её. Когда он проходит мимо, я быстро поворачиваюсь спиной, хотя понимаю, что вряд ли он заметит меня, притаившуюся в тени железной лестницы. Нам очень нужно выбраться до того, как он нас увидит, но мы не можем никуда сдвинуться с места, пока не раздобудем последний Эвакуационный билет.

— Что он делает здесь? — шепчет Эш.

— Может они уже нашли Ника с Эми? — предполагает Элайджа.

Я кусаю губу, переживая и за нас, и за них. Я не вынесу, если Эми пострадает из-за меня. У меня в голове тут же всплывают образы мертвого тела Полли, но я гоню их прочь, вместе со своим горем. Я не могу прямо сейчас думать о своей сестре, потому что, если я это сделаю, то погружусь в бездну, из которой не выбраться. Поэтому вместо того что бы страдать, я заполнила пустоту более продуктивной эмоцией — гневом. Это именно то, что будет поддерживать меня до дня встречи с Пурианом Роузом. Когда я посмотрю ему в глаза и всажу нож в грудь.

Я перевожу взгляд в сторону Себастьяна. Он стоит дальше на платформе, присматривая за сворой Люпинов, которые грузят на поезд ящики, антиквариат, картины и мебель. Это все из штаб-квартиры Стражей и принадлежащее моей матери! Но, полагаю, она в бегах и это ей все ни к чему, и Себастьян решил, что теперь это все принадлежит ему. Меня тошнит от этого, что Себастьян больше заботится о сохранении своего имущества, чем о человеческих жизнях, но я не удивлена. Он тихо разговаривает с Люпином, одетым в темно-красный сюртук и с вплетенными в волосы зубами. На его шее отчетливо видна тату в виде полумесяца. Должно быть он лидер «Лунных псов», о которых мне говорил Эш.