Разбитое сердце Матильды Кшесинской - Арсеньева Елена. Страница 19
Чем более размышлял Всеволожский, тем больше склонялся к этой мысли. Воспитанница Рыхлякова – первая ученица, классическая танцовщица с виртуозной техникой! – представлялась ему живым олицетворением далекой принцессы. Уж не на нее ли нацелен взор августейшей семьи?
Ну что ж, надо будет показать им мадемуазель в наиболее выгодном свете. Директору училища самому предоставлен выбор, кто будет сидеть на праздничном банкете между государем и наследником. Прекрасно. Пусть это будет Рыхлякова. Глядишь, если дело сладится, еще и вспомнит, кто составил ей протекцию для столь выгодной роли, вспомнит и отблагодарит своего протежера. Ну а не вспомнит сама, так ведь ей и напомнить можно при случае.
…При первом поднятии занавеса все выпускники должны были стоять на сцене, чтобы приветствовать гостей. Они так и норовили выглянуть в щелочку между половинками занавеса, но в зале ничего невозможно было разглядеть. Точно так же ничего не видели они и во время своих выступлений – не видели, но остро чувствовали, что на них смотрят не обычные зрители, а самые высшие персоны государства. Одно перечисление титулов могло свести с ума! Кто-то от страха пару раз сбился с ноги, кто-то вышел из музыки, но некоторым, в том числе Мале, нервное напряжение сообщило особую точность движений и одухотворенность выражения.
Маля опять не просто танцевала – она была веселой, плутоватой и лукавой Лизой, которая всячески старается соблазнить своего поклонника Колена. Зрители глаз не могли отвести от танцовщицы. Не стал исключением и наследник престола. Он не был особенно на «ты» с русской поэзией, однако строки Пушкина сами собой невольно возникали в голове:
Какая Истомина? При чем тут Истомина?! Ники махнул рукой на каноны и продолжал цитировать, как хотел:
– Хорошенькая полька, а? – пробормотал заговорщически отец, доселе исподтишка наблюдавший за сыном, и пихнул Ники в бок локтем.
Тот, впрочем, неотрывно смотрел на сцену и даже не заметил батюшкиного тычка, а на другой день удивлялся, откуда взялся синяк на ребрах.
Наследник только разочарованно вздохнул, когда Лиза упорхнула за кулисы, а на смену ей вышла величавая Рыхлякова с ее знаменитой классической техникой.
Ники сразу стало скучно. Правда, оставалась еще одна надежда увидеть хорошенькую Кшесинскую.
– Скоро ли банкет? – прошептал он нетерпеливо.
Император покосился на жену. Ай да Минни! Впрочем, он всегда знал, что в жены ему досталось истинное сокровище, причем сокровище очень умное.
Тем временем в зале то и дело вспыхивали аплодисменты. Однако никак нельзя было понять, кто больше нравится зрителям: всем аплодировали поровну, чтобы никого не обидеть. Ники же вяло похлопывал ладонью о ладонь, потому что, кроме Кшесинской, ему никто не нравился.
Впрочем, все были так заняты происходящим на сцене, что не обращали на уныние наследника никакого внимания. И точно таким же незамеченным осталось равнодушие, с каким встречал все выступления – все, кроме танца Кшесинской! – великий князь Сергей Михайлович.
«Неужели это та самая девочка? – думал он, вспоминая давние дни, когда смешная четырехлетняя куколка пыталась учить его мазурке. – Кшесинская… Да, это дочь знаменитого танцора. Давненько я его не видел! Говорят, он все еще выступает, все еще очень хорош. Нужно непременно возобновить знакомство с ним, а главное – с его дочерью… Какое чудо! Как она хороша! Вот та женщина, которую я ищу!»
Сергей влюбился с первого взгляда и теперь только и мечтал о том, чтобы оказаться за праздничным ужином рядом с этой прелестной девушкой. В мыслях своих он уже побывал у Кшесинских дома, дал понять ее родным, что имеет весьма далеко идущие виды, и, конечно, объяснился с ней. Надо полагать, мысль сделаться любовницей великого князя польстит ее тщеславию. Все поляки тщеславны!
Сергей Михайлович не находил тебе места от нетерпения. Все прочие номера казались ему попросту убогими. Скорей бы оказаться рядом с этой девушкой! «Не буду ждать визита к ним в дом, к чему эти церемонии? Объяснюсь с ней сегодня же!» – решил он.
Сергей Михайлович вообще был нетерпелив, особенно в любви. Главное было поскорей схватить женщину в объятия и удовлетворить внезапно вспыхнувшее желание. Однако это нравилось не всем дамам. Некоторые терпеть не могли предаваться страсти в каком-нибудь укромном уголке. Они желали принимать любовника в алькове, свободно, раздевшись, неторопливо играя, даря наслаждение и принимая его…
На это у великого князя не было ни времени, ни охоты. Он давно уже мечтал завести себе нежную подругу, которая всегда, в любую минуту ждала бы его в пеньюаре, готовая немедленно принять в себя весь запас страсти, с которым к ней являлся бы Сергей Михайлович. Очаровательная выпускница показалась ему как нельзя лучше подходящей кандидатурой. К тому же она была так миниатюрна и изящна! Высокий статный Сергей с ума сходил по маленьким дамочкам, les petites femmes. И уж «петитнее» Кшесинской просто вообразить было невозможно! Ах, как он мечтал поцеловать ее крошечную ножку!
Наконец выступление окончилось. После спектакля всех участников собрали в большом репетиционном зале вместе с начальством, с классными дамами, учителями и высшим персоналом дирекции Императорских театров. Иван Александрович Всеволожский стоял впереди, сияя торжествующей улыбкой, лишь изредка кося глазом на Рыхлякову и размышляя, правильно ли он сделал, что не предупредил ее о той высокой чести, коя будет ей вот-вот оказана. Нет, решил он, все же не стоит спешить. А еще хлопнется в обморок прямо тут – вот выйдет конфузия, как говаривали в старину!
Ученики и ученицы балетного и драматического отделений остались в тех костюмах, в которых выступали. Их собрали в зале, соединявшемся со школьным театром длинным широким коридором, и из зала было видно, как из театра вышли именитые гости и медленно двинулись в направлении воспитанников.
Во главе шествия выделялась внушительная, необычайно авантажная фигура императора, который шел под руку с улыбающейся маленькой и изящной императрицей. За ним следовал молодой наследник, цесаревич Николай Александрович (Всеволожский так и впился в его лицо глазами, силясь не пропустить мгновения, когда августейшие глаза благосклонно остановятся на Рыхляковой), и четыре брата государя – великие князья Владимир Александрович с супругой Марией Павловной, генерал-адмирал Алексей Александрович, Сергей Александрович со своей красивой супругой Елизаветой Федоровной и недавно женившийся великий князь Павел Александрович с молодой супругой Александрой Георгиевной (которая ожидала своего первого ребенка). Замыкал шествие дядя государя, младший сын императора Николая Первого, генерал-фельдмаршал и великий князь Михаил Николаевич со своими четырьмя сыновьями – теми самыми «Михайловичами».
Маля с любопытством разглядывала этих красивых – один другого лучше! – братьев. По странному совпадению, несколько дней назад, перебирая что-то в своем шкафу, она наткнулась на старый, детский еще костюмчик, польский наряд. Принесла показать отцу – и он сразу напомнил дочери, как она помогала ему давать уроки в семье великого князя. Но Маля совершенно забыла этот случай и принялась с любопытством расспрашивать отца.
– Тебе больше всех понравился великий князь Сергей Михайлович, – усмехнулся отец. – Не представляю, как тебе удалось расшевелить этого увальня!