Мой граф - Крамер Киран. Страница 58

   – Зачем? – Он поднял свои седые брови. – Тогда она перестанет делать мои любимые пироги с вареньем.

   – Вы же только что сказали, что вас раздражает, когда пожилые матроны говорят с вами про варенье…

   – А ты дерзкий малый, – сказал он.

   – Еще какой. – Она улыбнулась.

   – Мы с тобой в чем-то схожи. – Он послал ей хитрую улыбку. – В общем, я беру тебя с собой на завтрак. Вокруг тебя все время что-нибудь происходит, Харроу.

   Она ахнула.

   – Но я же не могу сидеть за столом с другими гостями.

   – Увы, не можешь. Но ты можешь подождать в углу, и я принесу тебе тарелку с яйцами.

   – Что ж, неплохая мысль.

   – Надеюсь, Марбери тоже будет там, – присовокупил мистер Доусон, сама невинность.

   – Почему? – спросила Пиппа.

   – Да просто так. – Он пожал плечами, но его глаза озорно поблескивали.

   Она изумленно застыла на месте:

   – Ай-ай-ай, мистер Доусон, да вы надеетесь, что мы с Марбери устроим шумную перепалку!

   – Не понимаю, что ты имеешь в виду, – ответствовал он, но в уголках его губ при этом пряталась лукавая усмешка.

   В комнате для завтраков не было никого, за исключением одного человека – лорда Марбери. Пиппа и мистер Доусон обменялись понимающими взглядами.

   – Я вас разочарую, – прошептала ему Пиппа. – Клянусь, что буду вести себя как паинька.

   – Что ж, посмотрим, – тоже шепотом отозвался он.

   Когда они вошли в комнату, мистер Доусон сказал: «Доброе утро, Марбери», как будто был милейшим стариком, а вовсе не смутьяном.

   Разумеется, теперь-то Пиппа знала, что к чему.

   – Я хотел первым пожелать вам доброго утра, – проговорил граф, – но слишком увлекся тем, что чесал ногой спину одному из псов под столом. Я уже люблю их, как родных. А теперь, когда определил их характеры, которые варьируются от скверного до покладистого, я намерен сделать кое-какие интересные поправки к своему проекту собачьего домика.

   – О? – любезно отозвался мистер Доусон, окидывая взглядом большое разнообразие блюд на буфете.

   – Но пожалуйста, – продолжал Марбери, – не рассказывайте леди Тарстон про мои выдающиеся идеи. Хочу, чтобы мои чертежи потрясли ее до глубины души. – Он потер подбородок. – Хотя, с другой стороны… ей могут потребоваться нюхательные соли, так что, если вы захотите заранее подготовить ее к моему гению, даю вам свое благословение.

   – Вы поставили меня перед нелегким выбором, – изрек мистер Доусон и протянул чашку лакею, чтобы тот налил ему горячего чаю. – Рассказать кузине или не рассказывать?

   Пиппа бочком проскользнула мимо Марбери и послушно села на стул в углу. Она сцепила руки на коленях, но потом решила, что это выглядит слишком по-женски, поэтому взялась руками за колени и старательно насупилась.

   Марбери повернул свои пухлые плечи и воззрился на нее:

   – А ты какого дьявола здесь делаешь?

   – Он со мной, – безмятежно ответил мистер Доусон, накладывая яйца на тарелку.

   Марбери сунул в рот целый кусок бекона.

   – Вы, разумеется, можете делать что пожелаете, мистер Доусон, – проговорил он с набитым ртом. – Мне просто странно видеть камердинера, прохлаждающегося в той же комнате, что и господа. Но вы же знаете, как бывает. У человека вроде меня, с безграничным художественным воображением и любовью к собакам, имеются для размышлений темы поважнее, чем Харроу и его местонахождение. А вообще-то, думаю, это просто чудо, что он здесь. Какое утешение видеть его там, в углу, прямо как и этих слюнявых тварей под столом.

   Мистер Доусон нахмурился, но ничего не сказал. Когда он принес Пиппе тарелку с яичницей и вилку, то подмигнул. Пиппа поблагодарила его, подмигнула в ответ и принялась за еду. Лакей, наливающий Марбери чаю, исподволь бросил на нее завистливый взгляд, и она поняла, что на кухне ей сегодня лучше не показываться.

   Только лакей поставил чайник на поднос рядом со своим местом в противоположном углу, из-под обеденного стола послышалась возня, рычание, затем какой-то глухой стук – это собаки вступили в короткий спор из-за территории. С того места, где сидел лорд Марбери, донесся звон посуды, за которым последовал вой, изданный тем же джентльменом. Он отодвинул свой стул.

   – Харроу? – завопил он.

   Пиппа вскочила вместе с тарелкой. Боже милостивый, что стряслось? И тут она увидела перевернутую чашку, маленький молочник на ковре… и мокрые колени Марбери. Бедняга, должно быть, он делал себе чай, когда собаки толкнули его.

   Лакей резво кинулся к нему.

   – Позвольте, я помогу вам, сэр, – предложил он.

   – Горячее и холодное вылилось на меня одновременно, – прохныкал Марбери. Он отмахнулся от слуги. – Харроу? Поди сюда. Это мои лучшие панталоны. Спаси их.

   Держа в руке тарелку, Пиппа подошла.

   – Почему бы вам вначале не пойти в свою комнату переодеться?

   Он открыл было рот, чтобы ответить, но псина размером с небольшого теленка вылезла из-под стола и врезалась в Пиппу с тарелкой, отчего яичница слетела прямо Марбери на колени.

   Его глаза полыхнули гневом.

   – Нет, – прошипел он угрожающим шепотом, не глядя вниз.