Decoctum - Коваль Роксолана Эдуардовна. Страница 62

— Хочешь увидеть свою сестрицу живой? — проявившись из воздуха, заговорила Виализония, заставив Але отскочить в сторону. — Собери все рубины и принеси ожерелье Даринэй в нашу обитель. Принцесса в обмен на украшение – разве велика цена? Не придешь на закате завтрашнего дня, Солирада умрёт в страшных муках. Учти, пожалуешь с Избавителем, горько пожалеет всё королевство.

Але не успела ничего сказать. Виализония улыбнулась, блеснув безумными глазами, и развеялась легкой дымкой. Не желая возвращаться в замок с плохими вестями, Але долго бродила по округе и не знала, как лучше поступить. Рубины им необходимы. Только благодаря камням остались в живых те, на кого покушались Виализонии. Без них королевские семейства станут беззащитными. Разум расчетливо подсказывал, что лучше пожертвовать одной Солирой, но спасти остальных членов семьи. Понятно же, что после того, как Виализонии получат ожерелье, они изведут весь род.

— Я не могу принести сестру в жертву, — взмахнув руками, одернула себя Але. — Придется принять условия и отправиться к логовищу в одиночку.

Поймав перепуганного единорога, она устремилась в королевство. Промчавшись по безлюдным улицам, окутанным пасмурным вечером, спешилась у особняка чародея и заскочила на крыльцо.

— Что стряслось? — опешил Ведун, когда Але ворвалась в дом.

— Сделайте мне копию ожерелья Даринэй.

— Копию? — затоптался на месте чародей, забегав выпученными глазами по полу. — Зачем? Это довольно сложно и понадобится...

— Если время, то его у меня как раз и нет. — Але опустилась в кресло и отстегнула от блузы подвеску, протянув её Ведуну. — Вправьте в ожерелье один настоящий рубин. Он заставит их поверить в подлинность подделки. Прошу, поспешите!

— Не знаю, что вы задумали, — сощурился чародей, но всё же взял подвеску, — но добром это не кончится. Учтите, копия это ощутимая иллюзия. Через несколько дней она рассыплется. Приходите завтра после полудня. Думаю, к тому часу управлюсь.

Чародей не подвел, и на следующий день ожерелье было готово. Так как ни у кого поиски Солиры не увенчались успехом, Але уверилась, что надо взвалить эту ношу на себя. Не сказав, куда направляется, она простилась с родителями. Отыскала Рифрона и попросила утешить её близких, если они не дождутся добрых вестей. Принц насупился, озадаченный подобным поручением. Але не дала атаковать себя вопросами и велела оставить её одну.

Забрав ожерелье, ничем не отличавшееся от оригинала, она подошла к оставленному хозяевами дому. Его, дабы не привлекать лишнего внимания, занимал Избавитель. Поднявшись по каменным ступеням на крыльцо, она толкнула незапертую дверь и вошла в приемную. Ставни были закрыты, на полочке коптил огарок. У дальней стены, на наброшенных на пол покрывалах сидел Избавитель, схватившийся за лежавший рядом меч.

— Алеврелийя? — не ожидал увидеть её Джийллиэн и собрался подняться с пола, но Але жестом разрешила не вставать.

Задвинув на двери щеколду, она отстегнула ножны и положила мечи на последнюю в комнате мебель – столик. Сделав пару шагов, стянула короткий кафтан и уронила его на пол. Расстегивая крючки блузы, подошла ещё ближе и позволила атласу соскользнуть с плеч и упасть в чёрную лужицу юбки.

Избавитель смотрел на неё чуть растерянно и чуть удивленно. Опустив глаза, сглотнул и разжал пальцы на рукояти меча. Але поборола дрожь и тряхнула волосами, щекотавшими голую спину. Возможно, она не спасет сестру и не вернется из логова Виализоний. Возможно, сегодня она навсегда простилась с семьей и женихом. Возможно, эти оставшиеся до заката два часа последние в её жизни.

Сейчас или никогда.

Она пришла к Избавителю не для того, чтобы пожертвовать своей честью и не представлять особой ценности для Виализоний. Она пришла, поскольку уяснила, что Джийллиэн Дарнет первый и последний мужчина, кому она будет принадлежать.

Приложив палец к губам, Але запретила Избавителю говорить и помогла ему выбраться из рубахи. Расстегнула ремешки на его митенках, сняла с шеи цепочку с медальоном, стянула с волос кожаное кольцо. Казалось, Джийллиэн видел в ней ожившее божество и поначалу не решался даже прикоснуться. Поняв, что она ему не пригрезилась и не изменит принятое решение, осторожно провел пальцами по её спине и привлек к себе. Охотно отвечая на требовательные поцелуи, плавно опустился на покрывала. Всё ещё не выпустив Але из объятий, перевернул её на спину. Нависнув, улыбнулся и бережно убрал с её лица разметавшиеся локоны.

Они ни одним словом не нарушили тишину. Да слова были и не нужны. Вполне неплохо они объяснялись взглядами и прикосновениями. В каждом движении – оголенные чувства, в каждом вздохе – признание, в каждом стоне – необъяснимая мука восторга.

Бережно охраняя молчание, Але покинула дом Избавителя. Смахнув побежавшие по щекам слезы, опустилась в седло и прикрикнула на единорога. Нужно спешить, ведь солнце уже поклонилось горизонту. Миновав обвитые плющом столпы, она пролетела мимо развалин и круглого колодца, уставившегося в небо глянцевитым оком. Стоило приблизиться к замшелым развалинам замка с уцелевшим крылом и башней, единорог заплясал и попятился. Выходит, Але не ошиблась.

Спешившись, она поднялась по каменистой тропинке к порталу, черневшему среди тонкоствольных берез, искривленных ветрами.

— Я здесь! — громко сказала Але, ступив на заметенные песком ступени и опасливо заглянув в тёмное брюхо башни. — Я пришла одна.

Порыв ветра подбросил волосы и обдал спину песочным крошевом. Але развернулась, пробежавшись глазами по возникшим всюду девам в белых и красных нарядах.

— Как низко ты пала, принцесса Медовых Полей, — принюхавшись, скривилась золотоволосая Виализония с массивными серьгами. — Снизошла до Избавителя, боясь превратиться в одну из нас.

— Я вас не боюсь. — Але смело посмотрела в лицо девы. — Мне вас жаль. Где Солира?

— Ты принесла ожерелье?

Але расстегнула ворот блузы и показала обвившее шею украшение, заигравшее в тусклом свете каплями рубинов.

— Получите его после того, как Солира вернется домой.

Виализонии захихикали, подступая всё ближе. Але заметалась, поскольку отступать, кроме как к дыре портала, было некуда. Её схватили за волосы, запрокинув голову и заломив за спину руки. Заставили опуститься на колени и выгнуться. Одна дева сорвала с её шеи ожерелье, полюбовалась гранеными камнями и улыбнулась.

— Наследница королевы Илисиды, — взяв Але за подбородок и впившись в него острыми ногтями, осмотрела её золотоволосая. — В твоих венах течет кровь соперницы Даринэй. Тебя не спасет проведенный с Избавителем час любви. Ты всё равно будешь принадлежать нам. Научишься убивать тех, кто тебе дорог.

Девы подхватили Але и поднялись в воздух, собираясь влететь в одно из уцелевших окон замка. Снизу долетел окрик: «отпустите её!». Виализонии зависли над тропинкой и кустарниками. Але увидела подбежавшего к башне Избавителя, замершего в растерянности. Девы, державшие добычу за руки, испугались и разжали пальцы. Принцесса с криком полетела вниз, мельком заметив метнувшегося к ней спасителя. Он поймал её, и они вместе повалились на моховые кочки. Не дав им опомниться, Виализонии опустились на землю. Белые и красные фигуры, подавшись вперед, оскалились и зашипели.

Избавитель помог Але подняться и выставил перед собой меч. Принцесса тоже, встав к нему спиной, наставила острие на дев. Всё, что оставалось, это не позволять полумёртвым приблизиться. Виализонии опомнились, что враг их сейчас не особо опасен. Окруженный, притесненный со всех сторон, он не мог сделать смертоносную ловушку. Поэтому они не стали терять зря время.

Одних обжигала платина, других – золото. Тех и других ранил посеребренный меч с позолоченными знаками. Но Виализоний только злили полученные раны, что моментально затягивались, не доставляя особых неудобств. Але сорвала с корсета бутылек с настоянной на серебряных монетах водой. Изо всех оставшихся сил бросила под ноги девам. Склянка угодила на моховую кочку и не разбилась. Прокатившись по тропинке, сгинула в кустах.