Дочь Клодины - Лейкер Розалинда. Страница 5

Каюты, предназначенные для пассажиров, были комфортабельные и хорошо оборудованные, море было спокойным, но сильный ветер колыхал паруса и заставлял корабль плыть быстрее, и Люси с огромным нетерпением ждала, когда же ее путешествие наконец закончится. Она стояла, облокотившись на перила, когда на горизонте сквозь туман начали прорисовываться очертания Англии, и зарыдала от радости, понимая, что вот-вот и она окажется дома.

Глава 2

В то время как экипаж проезжал последние мили, разделяющие Лондон и Истхэмптон, Люси выглянула из окошка и с любопытством смотрела по сторонам, не обращая внимания на пасмурную холодную погоду. Ей было интересно, в каком направлении нужно ехать, чтобы добраться до местечка под названием Гранж, в котором находился дом, где жили ее родители. Она надеялась увидеть на дороге указатель, но, проехав мимо нескольких особняков, она так и не нашла дома с табличкой — особняк Лионела Атвуда. Но, по крайней мере, она представляла себе образ деревни, в которой вырос ее отец. Как только пересекли границу и проехали торговый городок иол названием Маррелтон, они очутились на богатой земле Даунс, расположенной на юге-востоке Англии, покрытой густым лесом и холмами. Несмотря на процветание землевладельцев, здесь бросалась в глаза и крайняя бедность. Люди, которых богачи нанимали для работы на полях, жили в убогих хибарках, похожих на сараи, и скромных домиках и еще не умерли с голода только благодаря небольшим клочкам земли, на которых выращивали самое необходимое. А те, у которых не было своей земли, питались объедками. Многие жители голодали, от этого выглядели очень худыми, на них было страшно и жалко смотреть, дети бегали босые, одетые в лохмотья.

Когда окраины Истхэмптона исчезли из виду, Люси стало казаться, что самые бедные люди могли бы лучше жить и одеваться, она предполагала, что в том районе всегда находилась работа, которую можно было выполнять и достаточно зарабатывать. Почти сразу же экипаж попал в местность, застроенную огромными домами, обнесенными изгородями и окруженными садами с бесчисленным количеством деревьев. Когда они выехали на главную дорогу, она заметила, что экипаж оказался в центре курорта. Впереди девушка увидела дом необычайной красоты, он стоял на холме, возвышаясь на просторном участке парка, окруженного каменным забором, сбоку располагались уютные террасы, от которых простирались широкие улочки и аллеи для прогулок, ведущие к берегу моря.

В то время как Люси пыталась все рассмотреть, прохожие заметили их экипаж. Они останавливались, чтобы полюбоваться каретой, и люди, сидящие в других экипажах или скачущие верхом на лошадях, оглядывались, изумленные и удивленные такой красотой. Карета Люси произвела небольшую сенсацию в Лондоне, в городе, который она посетила, чтобы посмотреть столицу своей родины и положить свои скромные накопления в банк, которому доверял ее отец. В банке ее очень вежливо обслужили и любезно разговаривали, так, будто в ее распоряжении было огромное наследство, а не маленькая сумма. Отель, в котором она остановилась, забронировал для нее место в «Отеле Уорвик», находящемся в Истхэмптоне. Также Люси информировали о том, что вид из окна гостиницы выходит на берег моря, бродить по которому одно удовольствие, а номер оборудован комфортабельной и удобной мебелью. Если бы она приехала в Англию в пик летнего сезона, когда прибрежный курорт полон отдыхающих, ей вряд ли удалось бы найти свободные апартаменты с дополнительными комнатами для горничной и шестерых слуг, но так как было только начало года, множество, комнат оставались свободными. Люси сама могла показать форейторам, как добраться до «Отеля Уорвик», потому что ей все подробно рассказали.

Среди людей, которые уставились на прибывшую роскошную итальянскую карету, оказалось трое молодых мужчин, судя по их виду, дерзких и самоуверенных, что было следствием их богатства, хорошего элитного образования и солидной материальной поддержки со стороны родителей. Они были одеты в шинели, двое держали в руках широкополые коричневые шляпы, а на голове у третьего красовалась черная шляпа цилиндрической формы, которая еще больше подчеркивала его и без того немалый вес. Они переходили дорогу, выходя из джентльменского клуба, в котором вместе пообедали, и сейчас стояли на обочине, удивленно провожая взглядом проезжающую мимо роскошно украшенную карету. Окружающий пейзаж был погружен в мягкие спокойные краски, почти уже голые деревья, растущие вдоль дороги, блестели в солнечных лучах, освеженные недавно прошедшим теплым дождем, очень необычно было смотреть на изобилие позолоты на улицах, усыпанных желтыми и оранжево-красными листочками. Посреди таких красок карета темно-синего цвета, ее быстро движущиеся колеса, богато украшенные лошади смотрелись великолепно. Более того, цвет смуглой кожи форейторов сильно выделялся и привлекал внимание, их обшитые лентами и тесьмой костюмы колыхались от ветра, дующего с моря.

— Мой бог! — удивленно воскликнул один из провожающих взглядом карету молодых людей, пихнув своего друга локтем в ребра. — Что это за чудовище?

Ответ последовал сразу же. Немного опьяневший друг тихо захихикал:

— Впечатляющая пошлость. Ее величество не может ехать в экипаже, не соответствующем ее титулу, похоже на карету для коронации. Думаю, такой экипаж едет из другой страны. А форейторы напоминают итальянцев или португальцев, у них еще прозвище такое — даго. Что скажешь, Уорвик?

Оба мужчины одновременно взглянули на их общего друга, но казалось, что Ричард Уорвик не услышал их вопрос. Он только взглянул на девушку, сидящую в карете, и уже не мог оторвать от нее взгляда. Люси высунулась из окошка экипажа и с удовольствием рассматривала незнакомую ей местность; в то время как карета проезжала мимо трех незнакомцев, она повернула голову и открытым дружелюбным взглядом посмотрела в мужественное лицо одного из них. Ее взгляд привлекли широкие, густые брови и волевой подбородок. Она поймала взгляд его светло-голубых манящих глаз и осознала, что привлекла его внимание, он возбудил в ней любопытство. Но Люси знала, что пересечение их взглядов было просто обычной случайностью, что-то подобное яркой вспышке спички, пламя которой тут же погасло. Люси не поддалась соблазну и не обернулась, чтобы еще раз взглянуть на него, хотя ей очень хотелось это сделать. Но она навсегда запомнила его образ, как будто смотрелась в зеркало и вместо своего отражения видела его удивительно выразительные глаза.

Ричард подождал, чтобы посмотреть, куда повернет карета, достигнув набережной, направо или налево, и только тогда повернулся к своим друзьям, чтобы дать свой комментарий.

— Незнакомцы направляются в «Отель Уорвик». Так как мой отец недавно уехал за границу, значит, теперь я должен встречать новых приезжих в отеле, так что, друзья, желаю вам отличного дня, но мне пора. — Его глаза заблестели. — Среди нас есть человек, которому приходится работать, а вы что, не знали?

Ричард услышал добродушный остроумный ответ, когда садился в карету, он небрежно и лихо надел цилиндр, но вежливо поклонился своим друзьям, для того чтобы показать, что, несмотря на серьезное поведение и отличные манеры, он также может получать удовольствие от полноценной жизни, а именно — от общения с прекрасной женщиной. Ричард был очень похож на своего отца мужественной комплекцией и стройной фигурой, у него были сильные руки и плечи благодаря занятиям боксом, участию в боях и постоянным тренировкам на ринге, спортом он занимался в одном из местных спортивных залов, в который отдал его отец. На самом деле у Ричарда было огромное преимущество, потому что еще в детстве и в юности тренироваться ему помогал один старичок по имени Джим Пирс, который был тренером его отца, но умер после выхода на пенсию. Трудно даже сказать, кто избаловал маленького Ричарда больше — старый Джим или родной отец, и поэтому его маме — спокойной, самой добросердечной женщине в мире, пришлось воспитывать сына в строгости ради его собственного благополучия. Несмотря на то что Ричард был не маминым, а папиным любимчиком, и знал это, его мать старалась никогда этого не показывать. И Ричарду иногда казалось, что она любит его сестру Донну намного больше, чем его, хотя бы потому, что отец — Дэниэл Уорвик — вел себя по отношению к Донне очень резко и жестко, его всегда что-то раздражало и сердило, даже если она раскаивалась и умоляла о прощении. Ричард много раз конфликтовал с отцом, защищая Донну. Когда ей исполнилось девятнадцать, она наконец смирилась с отцовским безразличием и равнодушием, а также с тем, что никогда ничего для него не значила. Она просто стала держаться от него как можно дальше в огромном особняке, находящемся на высоком холме, с которого можно было обозреть «Королевский парк».