Фамильный крест - Крючкова Ольга Евгеньевна. Страница 17
Арина села за свободный столик и жестом пригласила Дарью Дмитриевну. Та, распушив свои многочисленные цветные юбки, плюхнулась на стул.
– Я собственно, о вас пекусь, Арина Даниловна. Времечко идет, вам уже восемнадцатый годок минул. Пора подумать и о семье.
– Да, вы правы. Пора. Я уже подумала.
Сваха, не ощущая подвоха в словах девушки, продолжила свою «песню»:
– Афанасий Николаевич Мордасов, купец третьей гильдии, уважаемый человек. И лавку свою имеет и дом исправный напротив Храма Вознесения. Уж сколько он страдает от чувств к вам, Арина Даниловна. Спать перестал.
– А вы ему капли успокоительные посоветуйте, что из аптеки Фирсова, говорят, отличное средство – бессонницу как рукой снимает, – посоветовала Арина.
Дарья Дмитриевна растерялась: что за девица, ничто ее не берет?
– Так капли – это одно, а женская ласка – совсем другое. Ну что за ночи без жены?
– Так горничной можно заменить, – отрезала Арина.
Сваха часто заморгала глазами, не найдясь, что и сказать. Девушка, видя, что привела почтенную Дарью Дмитриевну в замешательство, расставила все точки над «i»:
– Дарья Дмитриевна, я обручена. Давайте договоримся, что впредь вы не будите докучать мне с женихами.
Сваха достала платок из рукава и промокнула вспотевший от волнения лоб:
– Так, это… Душа моя, и с кем же вы обручены?
– С Василием Иннокентиевичем Еленским.
– Это рисовальщиком? – уточнила сваха, Арина кивнула. – Так он же пропал, говорят, то ли убили его, то ли ограбили… Точно не припомню.
– Ограбили. Но он жив и идет на поправку. – Арина поднялась из-за стола. – Думаю, мы выяснили все. Прошу более не беспокоить меня. Желаю здравствовать, Дарья Дмитриевна.
Посрамленная сваха с трудом поднялась со стула и направилась к двери. Она обернулась, видимо, хотела что-то сказать хозяйке, явно не лицеприятное, но Арина уже стояла спиной и разговаривала с Глафирой. Той оставалось лишь открыть дверь и удалиться «не солоно хлебавши», отведав лишь сладостей.
Взбешенная Дарья Дмитриевна, выйдя из кондитерской, села в пролетку, приказав извозчику следовать по Стромынке до скобяной лавки Мордасова.
Тяжело дыша, сваха вошла в лавку, и без лишних слов, пройдя мимо приказчика, направилась на склад, где Афанасий по обыкновению занимался финансовыми бумагами.
– А, Дарья Дмитриевна, с какой новостью? – поинтересовался купец.
– Только что от Арины Даниловны, – пояснила та. – Кавалер-то ее, рисовальщик, жив и здоров, она его женихом теперь считает. Ни о каком сватовстве слушать не желает.
Афанасий побагровел:
– Я на тебя столько денег извел! – взревел он. – А ты!!!
– А что я? Надо было по голове вернее бить! – высказалась ехидная баба. – Что бы наверняка! Сами на себя пеняйте! И не орите на меня! А будите орать, в полицию пойду!
– Скатертью дорога! А они спросят: отчего ж раньше не приходили? А что ответить – деньги у купца вымогала!
Дарья Дмитриевна вся взмокла от возмущения:
– И пойду, коли платить мне не станете по сто рублей в месяц!
– А это ты видала!!! – Афанасий сложил кукиш и сунул под нос наглой бабе. – Я – купец, уважаемый человек. А ты кто? Сваха! Ходишь, сплетни по закоулкам собираешь! Докажи сначала, что это я! А дворовые мои и родитель мой, Николай Порфирьевич, скажет: дома я сидел, никуда не выходил! Убирайся! Что б не видел я тебя более!
Посрамленная сваха села в пролетку и направилась в аптеку Фирсова за успокоительными каплями.
Варвара, лежа рядом с Глебом, управляющим купца Хлебникова, гладила его по волосатой груди.
– А что, Глебушка, хозяин-то скоро из Петербурга вернется?
– Точно не знаю, недели через две… Пока туда, да обратно, и там дела торговые. А что?
– Есть дума у меня одна… Да ты наверно против будешь… – женщина прильнула к любовнику, обняв его.
– Да говори, отчего же? – разомлел податливый управляющий.
– Хочу я в дом богатый устроиться горничной. Для этого нужны хорошие рекомендации и чистый паспорт, да обратиться можно в агентство по найму, что на Старой Басманной. Говорят, хорошее место получить можно, если с умом себя повести.
– Что ж сходи в агентство, попытай удачи.
– Как же я пойду, Глебушка, коли нет у меня теперь рекомендации?
Управляющий задумался. Варя начала целовать его, начиная от груди и переходя все ниже и ниже…
Наконец, Глеб достиг наивысшего возбуждения и овладел Варварой, она отдавалась ему, как всегда страстно. В последние дни, они предавались плотским удовольствиям по несколько раз на дню. Глеб забросил все хозяйские дела, потеряв голову от любви.
Насытившись друг другом, они лежали, не размыкая объятий, пребывая в сладостной истоме. Варвара, улучив удобный момент, опять начала прежний разговор:
– Так что же, Глебушка, поможешь мне, али нет?
– Помогу и печать купеческую поставлю.
Глава 13
Арина упаковывала очередную порцию пирожных в небольшую картонную коробочку и перевязывала бантом. Она была полностью поглощена красивым узлом, и не обратила внимания на звон входного колокольчика. Спустя несколько мгновений она услышала знакомый голос:
– Желаю здравствовать, Арина Даниловна!
Девушка подняла глаза и затрепетала: перед ней стоял Василий Еленский, легкая бледность была ему весьма к лицу и придавала некий налет аристократичности.
Он протянул небольшой букет фиалок хозяйке, точно такой же, как в прошлый раз, когда он осмелился подарить ей цветы. Арина улыбнулась, скрывая свое волнение:
– И вам того же Василий Иннокентьевич, рада видеть вас.
Она протянула пожилой даме запакованную коробочку с пирожными, та расплатилась, затем вышла из-за прилавка и, взяв Василия за руку, без лишних слов повела на второй этаж в свои апартаменты.
Голова Арины закружилась: ей было все равно нарушает она нормы приличия или нет. Она обняла Василия за шею и страстно поцеловала… То был второй поцелуй с мужчиной в ее жизни. Девушку охватило желание, она увлекла Василия в спальню и, отметя всякий стыд и стеснительность, начала расстегивать свое платье. Василий тут же скинул пиджак, жилет, расстегнул рубашку и помог Арине справиться с застежками. Единственная преграда – одежда – упала к их ногам.
Василий обхватил Арину за ягодицы, она слегка откинулась назад, и он принялся ласкать ее соски языком. У Арины возникло страстное, всепоглощающее желание:
– Я хочу тебя… – пролепетала она, вспомнив слова некой прекрасной дамы из французского романа, которые она говорила своему возлюбленному рыцарю. Арина желала близости. Василий легко поднял девушку и отнес на ложе, с нетерпением ожидавшее любовников.
Арина же опять, вспомнив описание любовных сцен в одном из романов, закинула ноги на Василия, обхватив его с обеих сторон, они начали ритмично двигаться. Ей хотелось слиться с возлюбленным в единое целое и не прекращать движения.
Девушка уже не контролировала происходящее, ее душа и разум пребывали в астрале и не желали возвращаться обратно на землю. Обессилев после долгих любовных излияний, Василий рухнул на Арину в изнеможении. Его подкупала и возбуждала невинность любовницы. Вскоре, насладившись друг другом, они уснули.
Когда Арина проснулась – солнце стояло высоко, время близилось к полудню. Она огляделась: Василий в расстегнутой рубахе сидел за столом и рисовал на листке писчей бумаге, найденном здесь же в комнате.
Он был настолько поглощен своим занятием, что не услышал, как девушка встала, накинула халат, потихоньку подошла к нему сзади и заглянула через плечо. То, что она увидела, привело ее в изумление: обнаженная девушка, как две капли воды, похожая на нее, стояла рядом с лошадью, на лбу которой красовался витой рог. Иначе говоря, Арина была изображена рядом со сказочным единорогом.
Девушка обняла возлюбленного за шею и поцеловала в ухо:
– А почему я голая? Ты считаешь, что одежда мне не нужна?