Романс о Розе - Берд Джулия. Страница 43

Годфри замолчал так резко, словно он заучил слова наизусть, а сейчас внезапно осознал, что не понимает их смысла. Как он жалок! Пот струился по его бледным щекам. Нервно промокнув их платком, он опустился перед ней на колени, состроив такую гримасу, которая, как представлялось Розалинде, выражала у него крайнюю радость.

– Леди Розалинда, я почту за огромную честь, если вы согласитесь…

– Остановитесь, – едва ли не крикнула она, приложив палец к его губам. Стоявшие рядом гости разом замолчали и удивленно оглянулись. Не обращая на них внимания, Розалинда потянула Годфри за руку, заставляя его подняться, и продолжила свои упреки шепотом, чтобы не усугублять ситуацию. – Пожалуйста, Годфри, не унижайте себя подобным образом.

– Я себя унижаю? Я же просто собирался спросить, не выйдете ли вы за меня за…

– Молчите! – прошептала она. – Сэр, мы не можем обсуждать такие вопросы на публике. Прошу вас, сдержите свой пыл и не говорите ничего такого, о чем вы позднее пожалеете.

Он озадаченно нахмурился:

– Как я могу сожалеть, что попросил вашей ру…

– Пожалуйста, Годфри, молчите! Я вынуждена настаивать.

Она уже была вне себя от ярости. Конечно, это весьма трогательно, что сын леди Блант достаточно высокого мнения о ней, чтобы предложить вступить в брак, но очень уж он несдержан. Ухаживание – дело сугубо личное, и, конечно, она испытывала определенную неловкость, что сейчас, когда ей уже тридцать лет, у нее нет претендентов на руку и сердце, кроме этого жалкого щенка. Лишенное же всякого энтузиазма согласие Дрейка жениться на ней предложением считать нельзя. Годфри почти идиот. Она даже и думать не станет о браке с ним. Так как же убедить его отказаться от ухаживаний?

– Годфри, нам надо поговорить. Давайте пройдем в сад.

Его глаза радостно вспыхнули.

– Сад! О да, это прекрасный фон для того, чтобы сделать предложение.

Розалинда направилась к двери и, отвернувшись от Годфри, закатила глаза, моля небеса ниспослать ей терпение.

Дрейк хмыкнул, наблюдая, как Розалинда пробирается сквозь толпу вместе с сыном леди Блант. Жаль парня, его наверняка ожидает хорошая взбучка Он понял это по надменно приподнятым бровям Розалинды, по напрягшимся мышцам лица: эти признаки всегда предшествовали приступу ярости. Видит ли она и понимает ли, насколько бедняга увлечен ею?

Дрейк пришел к выводу, что Розалинда не имеет никакого представления о любви, за исключением инстинктивных порывов. Пусть она и отвергает близость, но все же не в силах противостоять темпераменту. После первого поцелуя ему показалось, что вспыхнул фейерверк: она взорвалась в его объятиях, словно порох, который слишком близко поднесли к огню.

С того самого момента Дрейк жаждал ее. Это просто вожделение, уверял он себя. Обычное вожделение. Тут она права. Его желание обладать ею не имеет никакого отношения к сердцу, потому что он скорее бросит этот важнейший орган мастиффам в Медвежьем саду, чем преподнесет его Розалинде. Любить такую женщину – значит пожертвовать всей своей жизнью, волей, свободой, спокойствием. Разве любовь стоит такой жертвы?

Он вспомнил слова королевы. «Бедная Розалинда», – сказала она, словно Роз отдает себя грязному преступнику из тюрьмы Клинк. Узнав, что Эссекс вступил в заговор с пуританами, Дрейк поспешил уведомить об этом королеву. Но Елизавета лишь презрительно фыркнула, словно не поверила ему и никакая опасность ей не угрожала. Тогда Дрейк сообщил все министру Сесилу, заставив того гадать, кто же такой Ротвелл и каким образом он оказался столь осведомленным. Дрейк не стал посвящать его в свою тайну, а лишь прямо предупредил, что Эссекс по-прежнему опасен.

Расхаживая по галерее, Дрейк все еще пытался предугадать следующие шаги Эссекса, как вдруг на него налетел Хатберт.

– О, господин Дрейк, прошу прощения! Наконец-то я вас нашел. К вам явился какой-то морской капитан. Говорит, что это очень срочно. Капитан Джеймс Хиллард.

– Хиллард! – Дрейк, нахмурившись, взглянул на раскрасневшегося дворецкого. – Что он здесь делает? Я послал его на Буто приглядывать за товаром.

– Он говорит про какие-то неприятности.

– Я прокляну его, если он осмелится подтвердить мои худшие опасения!

– Он ждет вас в кабинете лорда. Я сказал капитану, что вы…

– Чума на него! – перебил Дрейк Хатберта, заметив фигуру, пробиравшуюся сквозь толпу в дальнем конце галереи. – Черт побери! Он здесь?!

– Кто, сэр?

Дрейк сжал руку дворецкого, заставляя его замолчать. Итак, сюда прибыл таинственный агент, с которым Ротвелл встречался в своем прежнем доме у тюрьмы Юшнк. Дрейку никогда не забыть его холодных и высокомерных глаз и небольших шрамов, как у тех разбойников, что не сумели избежать наказания кнутом. Или же это последствия тяжелой болезни?

Страйдер поймал взгляд Дрейка и, судя по всему, узнал своего недавнего собеседника. На его красивом лице отразилась ироничная ухмылка, которая тут же сменилась холодной решимостью. Он упорно шел к своей цели. Куда, черт возьми, он направляется?

– Что-то не так, господин Дрейк? – спросил Хатберт, озабоченно всматриваясь вдаль.

– Да, правда, но пока непонятно, что именно. Постой, Хатберт. Я должен поприветствовать нового гостя.

– Но капитан Хиллард…

– Пусть подождет, – бросил Дрейк через плечо, пробираясь сквозь толпу.

– Но он сказал, что это срочно! – вслед ему крикнул дворецкий.

Дрейк стремительно ринулся сквозь толпу. Страйдер, конечно, успеет выскользнуть в боковую дверь, прежде чем он успеет добраться до него, но надо попытаться…

– Прошу прощения, – сухо произнес Дрейк, пытаясь обогнуть свиту леди Гузенби.

Женщины заахали, расступаясь. Выскочив за дверь в конце галереи, он повернул за угол и тут же налетел на Страйдера.

– Боже ты мой! – пробормотал Дрейк, удивленно отступая назад.

Страйдер непринужденно привалился к стене; лицо его при свете свечи было едва различимо.

– Я знал, что вы последуете за мной. Мне не хотелось привлекать к себе внимание. Это было бы… неосмотрительно.

При этих словах глаза агента насмешливо сверкнули.

– Что вам нужно?

– Дом, разумеется.

В душе Дрейка всколыхнулась волна гнева, но он лишь сдержанно спросил:

– Почему вы думаете, что я в таком отчаянии, что готов обсуждать этот вопрос сейчас и здесь, когда рядом леди Розалинда?

– Потому что я знаю о вас гораздо больше, чем вы думаете.

Дрейк весь похолодел, испугавшись, что под угрозой его миссия королевского шпиона.

– В качестве жеста доброй воли моего хозяина я готов доставить вам к следующей среде десять тысяч фунтов, – сказал Страйдер.

– Это не удовлетворит опекуна имения.

Страйдер изобразил скуку на лице:

– У моего хозяина большие связи при дворе. Я уверен, что Тедиес Берк согласится.

– Ваш хозяин должен иметь очень хорошие связи, чтобы убедить Тедиеса согласиться на то, чтобы дом ускользнул из рук его племянницы.

Страйдер смотрел на него, как кошка на мышку:

– Мой хозяин настолько могуществен, что вы и представить не можете.

«Столь же могущественный, чтобы уговорить покойного лорда Бергли одобрить много лет назад создание мнимой торговой компании?» – гадал Дрейк. А что, если именно хозяин Страйдера довел его отца до гибели? Возможно ли, чтобы он столько лет охотился за домом?

– Надо еще кое-что утрясти, чтобы подготовить все необходимое, – сказал Дрейк, пытаясь выиграть время – Какие гарантии вы требуете в обмен на деньги, которые так щедро и быстро предоставляете?

– Ваш брак с Розой Торнбери. Дрейк скривился:

– Брак? Вы диктуете даже это?

– Хозяин должен быть уверен, что вы вправе продавать дом, что он ваш. А женитьба на Розалинде даст необходимые гарантии.

– А ваш хозяин случайно не желает присутствовать при первой брачной ночи?

При этих язвительных словах Страйдер ядовито усмехнулся:

– Что ж, я поинтересуюсь.

– Уходите!

Страйдер кивнул и накинул капюшон на голову.